Под сенью апельсиновых деревьев - Линда Белаго

Может быть, она сможет узнать что-нибудь у тетки Мартины? Однако Юлия не знала, захочет ли та вообще с ней разговаривать. Если семья Фелис будет вести себя так же, как и Карл…

Из коридора послышались голоса, и Юлия устремила взгляд на дверь. Однако, к ее глубокому разочарованию, Карл немедленно встал из‑за стола и встретил бухгалтера прямо на пороге, чтобы немедленно увести его в свой рабочий кабинет. Юлия успела увидеть лишь высокую фигуру Риарда, исчезнувшую в дверном проеме, и постаралась усмирить внутреннее волнение, охватившее ее.

На следующее утро Юлия заняла свое место на веранде, надеясь на то, что бухгалтер захочет выполнять свою работу на свежем воздухе. Она не была разочарована: вскоре он появился в дверях со стопкой бумаг в руках. Увидев Юлию, Риард помедлил, но затем тоже сел за стол.

– Доброе утро, мефрау, – тихо сказал он.

– Доброе утро, мийнхеер, – еле слышно ответила Юлия.

О, небеса! Юлия ругала себя за излишнюю робость, ей не хотелось, чтобы эта встреча, о которой она так давно мечтала, была такой сдержанной. Юлии не терпелось поговорить с Риардом, расспросить его о многом, а больше всего… больше всего ей хотелось, чтобы он снова коснулся ее руки. Однако вместо этого наступило неловкое молчание. Юлия попыталась сконцентрироваться на своем рукоделии и как-то уменьшить нервный зуд. Она ни в коем случае не хотела, чтобы Риард заметил, что она нервничает.

Молодой человек уткнулся носом в свои деловые бумаги.

Юлия лихорадочно искала подходящий предлог, для того чтобы начать разговор, однако ничего умного ей в голову не приходило. Вдруг в двери, предназначенной для рабов, появилась Кири. Юлия по ее лицу сразу же поняла, что что-то стряслось.

– Кири, что-то случилось?

Риард оторвал взгляд от бумаг.

– Миси Джульетта… я ищу Амру. Вы не знаете, где она?

Юлия встала и отложила рукоделие в сторону.

– Мне кажется, Амру сейчас наверху, у Мартины. Так что же произошло, Кири? Почему ты так испуганно на меня смотришь?

Обычно рабы не обращались к Амру по пустякам. Значит, у Кири было какое-то важное дело. Однако девочка покачала головой и повернулась, чтобы уйти.

– Секунду! – воскликнула Юлия и чуть было не вышла вслед за Кири в дверь, предназначенную для рабов, однако затем опомнилась и покинула веранду через выход для белых, чтобы затем поймать свою личную рабыню в коридоре за столовой.

Она схватила девочку за плечи и внимательно посмотрела ей в глаза.

– Ну, говори же, что стряслось!

Кири уставилась в пол и не знала, что сказать.

– Ну, я должна позвать Амру. В деревне… одна девочка…

Юлия пристально посмотрела на Кири.

– Что случилось с девочкой? Какую девочку ты имеешь в виду?

– Амру должна ее осмотреть. Она…

Юлия повернулась и побежала к лестнице. Не утруждая себя соблюдением правил, она крикнула:

– Амру!

Рабыня тут же появилась наверху лестницы, держа свежие простыни. Обычно в доме так громко не кричали, и негритянка с удивлением смотрела на Юлию, стоявшую внизу.

– Кири говорит, что ты немедленно должна пойти в поселок для рабов. Там что-то случилось с какой-то девочкой!

Амру встрепенулась. Она отложила простыни в сторону и торопливо пошла вслед за Юлией. Они вышли через заднюю дверь и направились в поселок.

В поселении для рабов Кири указала на одну из хижин. Амру помедлила.

– Миси Джульетта, вам лучше подождать здесь.

Она исчезла в хижине, оставив беспомощную Юлию рядом с ее личной рабыней.

– Что случилось? Эта девочка заболела? – озабоченно спросила Юлия, но Кири ничего ей не отвечала.

В дверном проеме хижины появилась голова Амру.

– Кири, принеси свежей воды и чистые полотенца.

Девушка бросилась прочь.

Юлия почувствовала напряжение, царившее вокруг. Что-то здесь не так, и если кому-то требовалась помощь, а она оказалась неподалеку, то тоже хотела помочь. Юлия решительно последовала за Амру внутрь хижины.

Свет здесь был сумрачным, а в воздухе чувствовался какой-то странный металлический запах. Юлия увидела лежащую в гамаке девушку, над которой склонилась Амру и еще одна женщина. Юлия подошла ближе. Женщина-рабыня испуганно взглянула на Юлию, чтобы тут же опустить глаза.

– Миси…

Амру тоже взглянула на хозяйку и сердито поморщилась.

– Миси лучше этого не видеть, – настойчиво произнесла она.

– Так в чем же дело? – Юлия протиснулась между рабынями и сразу же испуганно отшатнулась.

В гамаке лежала совсем юная девушка. Юлия не могла определить, чей это ребенок, хотя некоторое время старалась запомнить имена многочисленных рабов. Состояние девочки было ужасным. Ее лицо опухло, глаза заплыли. Губы полопались, и из них сочилась кровь. Несмотря на темную кожу, вверху на теле девочки виднелись темно-синие гематомы. Ниже тело было накрыто тканью.

– О боже! Что случилось? – заикаясь, произнесла Юлия и закрыла рот рукой, увидев, что не только в верхней части тела ткань была испачкана кровью.

В хижину вошла Кири и протянула Амру калебасу с водой и несколько чистых кусков ткани.

Амру повернулась к Юлии:

– Миси Джульетта, вам лучше уйти!

Юлия молча кивнула. Однако она никак не могла оторвать взгляд от девочки. Застыв от ужаса, Юлия смотрела на ее ожерелье. Оно было зеленого цвета! Юлию затошнило от ужаса, и она, чуть не сбив Кири с ног, выскочила из хижины.

На улице Юлия судорожно хватала воздух ртом. Когда она снова смогла собраться с силами, ее ужас превратился в ярость.

Питер!

Так быстро, как только могли нести ее ноги, Юлия побежала в направлении дома. Возле задней веранды она увидела Жана Риарда, идущего ей навстречу.

– Что случилось? – Его лицо выражало неподдельную тревогу.

Юлия хотела проскочить мимо него, однако он удержал ее за руку. Она остановилась, а затем залилась слезами.

Риард осторожно отвел ее к деревьям. Юлия, не стесняясь, бросилась ему на грудь и горько расплакалась:

– Эта свинья… Он… он…

– Все хорошо. – Риард осторожно обнял ее, и они некоторое время молча стояли в тени деревьев.

Юлия быстро успокоилась, с благодарностью взяла носовой платок, который протянул ей Риард, и промокнула слезы.

– Спасибо. Просто… я…

Ее трясло.

– Так что же случилось? – В голосе Жана Риарда отчетливо слышалась тревога.

Юлия помедлила. Она не могла, не имела права сказать ему о том, что произошло. Слишком… слишком чудовищным было то, что она только что увидела. Она всхлипнула и произнесла так храбро, как только могла:

– Ничего… ничего, все уже хорошо. Просто я…

Риард не стал больше расспрашивать ее, однако подарил ей понимающую улыбку.

Юлия старалась сохранять самообладание, по крайней мере, не проявлять своих чувств. Когда позже ей пришлось сидеть за одним столом с Питером, в ее душе снова поднялись отвращение и гнев. Она попыталась собраться с мыслями, и у нее быстро созрело решение: надо что-то предпринять. Возможно, это был лишь вопрос времени, когда следующая девочка станет очередной жертвой Питера. Юлия подумала, не поговорить ли ей с мужем, однако быстро отогнала эту мысль. Карл, как и прежде, не отличался гуманным отношением к рабам. Кроме того, он до сих пор ничего не предпринимал, когда рабы Питера насиловали его рабынь. Однако если сейчас станет известно, что его будущий зять… Это, вероятно, вызовет скандал. Юлия слишком хорошо знала, что такое гнев Карла – она боялась, что эта история ударит и по ней.

В последующие дни Юлия несколько раз наносила визиты в поселок рабов. Последние недели она была так занята ненавистными приготовлениями к свадьбе, что почти не находила времени на то, чтобы уделять внимание жителям поселка. Однако теперь Юлия недремлющим оком наблюдала за девочками-рабынями. Все, казалось, были целы, за исключением пострадавшей девочки, которая постепенно поправлялась. Попытки Юлии расспросить Амру о том, что произошло, потерпели неудачу. Домашняя рабыня с горестным выражением лица лишь пожала плечами и коротко ответила Юлии, что это – дело рабов. Отец, наверное, так воспитал свою девочку.

– Отец вряд ли смог бы так поступить со своим ребенком! – возмутилась Юлия, однако замолчала, увидев выражение лица рабыни.

У Амру ей ничего не удастся выяснить. И Кири тоже мало чем могла ей помочь: она, казалось, и вправду ничего не знала о том, что произошло.

Единственным человеком, который не закрывал глаза на непорядки на плантации, был бухгалтер Жан Риард. Он снова и снова с озабоченным видом задавал Юлии вопросы. Но та, однако, не хотела рассказывать ему о том, что тяжким грузом лежало у нее на сердце. Так что они часто просто молча сидели на веранде друг напротив друга: Юлия, которая, погрузившись в свои мысли, наблюдала за попугаем Нико, и Риард, читавший свои бумаги. В конце концов молодой человек заговорил: