Судьба королевского наследника - Амо Джонс

контакт моего отца. Улицы Рата совсем не похожи на человеческий мир. Дорожка вымощена мрамором такого черного цвета, что он почти отражает небо, а все здания построены либо из стекла, либо из состаренного кирпича. Тысячелетние конструкции были созданы и защищены древней магией.

Каждое здание было построено из костей первобытных существ, будь то стигийское чудовище, Маг или любые другие звери, которые охотятся по ночам. Смерть должна быть уважена.

Он отвечает после третьего гудка.

— Сын.

— У нас проблема.

Тишина.

— Я слышал. Введи меня в курс дела.

Мое внимание привлекает движение в углу.

— Взрыв. Еще один. Пока мало что знаю.

— Хм.

— Ты думаешь, это имеет отношение к Министерству?

Я начинаю двигаться в сторону переулка, который находится между магазином магии и Убежищем Эльфов. В последний раз, когда я заходил в Убежище Эльфов, я потерял два дня и ни хрена не помнил. Напугали меня до чертиков.

Я буду самым мрачным и развратным существом на свете с гребаной улыбкой и предвкушением, но на хрен мои чувства? Им повезло, что я не впал в приступ ярости и не стер их с лица земель Рата.

— Прошло тысячи лет с тех пор, как этот совет держался вместе, — говорит мой отец.

— Я не думаю, что они стали бы рисковать тем, что я сойду с ума из-за жалких маленьких взрывов. Нет. Это безрассудно и незрело. Это дело рук того, кому не хватает базовых знаний об убийстве.

Я смеюсь.

— Ты кого-нибудь выводил из себя в последнее время?

— Нет. — Я сжимаю свой телефон, ускоряя шаг по переулку. — Насколько мне известно, нет.

— Встретимся в Королевской комнате через несколько минут. Нам нужно созвать совещание.

Я вешаю трубку и ускоряю шаг, расталкивая всех. Я дохожу до конца и останавливаюсь, оглядываясь слева направо, но никого там не вижу.

— Что за хрень.

— Что это? — Ледженд спрашивает сзади, подходя ко мне.

— Кто-то наблюдал.

Он хмурится, глядя на меня краем глаза спустя мгновение.

— Ты позволил ей уйти, не так ли? Теперь ты на взводе?

Я направляю свой свирепый взгляд в его сторону.

— Кому?

— Лондон.

Я уклоняюсь от его вопроса, открываю портал и прохожу через него. Он закрывается за мной, когда мы оба входим в Большую Королевскую комнату.

— Нет. Она дома.

— Дома? — Ледженд спрашивает, когда я опускаю руку в Котел Крови Сина, избавляясь от возмездия и мщения и входя с твердой головой и преданностью стигийца, или так утверждает Книга Смерти, и провожу большим пальцем по своему лбу в виде перевернутого креста. — Дома. — Ледженд повторяет то же движение, размазывая кровь по лбу. — Например, где сейчас наша мать?

— С ней все будет в порядке. Там безопаснее, когда происходит вся эта херня. Никто не может приблизиться ко дворцу, не разбудив дракона.

Стены в Королевской комнате абсолютно белые, с потолка свисает золотист-розовая люстра в центре небольшого прямоугольного стола, окруженного черными шелковыми стульями. Люстра оживает, когда мы с Леджендом садимся на стулья в конце стола. Отец садится во главе, его глаза устремлены на Ледженда и на меня.

— Где твои братья? — спрашивает он, расправляя плечи. Его рука лежит на столе, на мышцах вздуваются взбешенные вены.

— Я пришел прямо сюда. Ледженд был со мной, когда я услышал. Еще не нашел времени сказать им об этом.

Открывается еще один портал, и через него проходят еще трое Старейшин.

Я откидываюсь на спинку стула, провожу пальцем по верхней губе, не сводя с него глаз. Меня не беспокоят старшие. Они мне нихуя не нравятся, так что я не собираюсь притворяться. Я оставлю это своим родителям, поскольку именно они фактически подписали этот гребаный договор.

Я? Я бы просто убил их всех и заставил всех подчиниться. Страх. Это то, что почти все используют, когда всплывает имя нашей семьи, и не без оснований, только мне похуй. Страх — оружие, которое я без проблем использую. Мой отец тоже, но он либо что-то скрывает, либо слабеет. Я не знаю, что именно.

Я также не знаю, что хуже.

Что я точно знаю, так это то, что моя родословная могла бы вернуть этот мир туда, где он должен быть, еще до того, как ужин остынет, если бы мы захотели.

И я хочу.

Мои родители, ну что ж… они просто не хотят, чтобы аргенты вмешивались в наш бизнес, и это оказалось лучшим способом не допустить их. То есть за пределами прямого доминирования.

Мой отец знает, о чем я думаю, в его глазах пляшут огоньки, но только для того, чтобы я увидел, прежде чем все исчезнет.

— Садитесь.

Он указывает на стулья на своем конце стола. Только когда стол заполняется, включая моих братьев, я понимаю, что занял место за другим, прямо напротив отца.

Я слегка отступаю назад, дотягиваясь до раскатанного бланта на столешнице.

Отец переводит взгляд с косяка на меня, прежде чем, наконец, открыть рот.

— У нас проблема.

— Мы знаем. — Его голос знаком, но я знаю о нем недостаточно. Один Финн — самый молодой из Старейшин, если судить по внешности, но его возраст больше почти всех. Всех, кроме моего отца.

Один бросает пачку сигар на стол, почесывая затылок. Его руки касаются его светлых волос, и я замечаю татуировки сбоку на его шее.

— Мы подозреваем, что эти взрывы как-то связаны с тобой и твоей семьей, поскольку ни у кого из нас нет никаких проблем.

— Кто бы вообще попытался, если бы не люди, сидящие сейчас в этой комнате? — Крид задает вопрос, который мы все здесь задаем себе. Молча. Крид — мощь. Он выскажет свое мнение, когда большинство этого не сделает, и мы любим его за это. В основном за степень контроля, которым обладает этот человек.

Мой отец, Син и я? Переходим на кровавые бойни. Ледженда еще предстоит увидеть, но я готов поспорить, что в нем похоронено такое же безжалостное существо, как и во мне.

— Нет настолько глупых, чтобы пытаться, а если и так, то они недостаточно умны, чтобы проделать это более одного раза.

Крид наклоняется вперед, и дверь позади нас открывается, когда входит официантка, держа в одной руке длинное серебряное блюдо, а в другой — поднос с коктейлями.

Она опускается рядом со мной, ее голубые глаза встречаются с моими, и ее молодая кожа краснеет под моим пристальным взглядом. В любое другое время я вероятно, дал бы ей знать, что планирую закончить ночь трахая ее. Черт возьми, я вероятно, трахнул бы ее. Кормился от нее и