Милан. Том 5 (СИ) - Arladaar

Переводчик Тамара Флоте, присутствующая здесь же, перевела все слова, сказанные допинг-офицером.

— Да, согласны! — чуть не хором ответили фигуристки.

— Теперь приступим к первой фазе — доступу к оборудованию, — заявила Дебра Митчел и обратилась к Энн Баклер, президенту Бостонского хоккейного клуба:

— Миссис Баклер, обращаюсь к вам как к представителю принимающей стороны: прошу проводить в станцию забора проб и распечатать её.

Целая процессия тронулась в направлении медицинского кабинета. Рядом с ним находилась закрытая белая дверь с надписью «Doping control». Дверь стояла на сигнализации, судя по красному огоньку, горевшему над ней. На электронном замке, открываемом карточкой, тоже горел красный сигнал.

— Обратите внимание, дверь станции закрыта и находится на сигнализации, — заявила президент бостонского конькобежного клуба и подёргала за ручку.

Дверь не поддалась! Потом Энн Баклер достала карточку с магнитной полосой и на глазах всех открыла её. Электронный замок пискнул, и сочно щёлкнул где-то в массиве двери. В это время один из других допинг-офицеров снимал весь процесс на смартфон.

— Станция открыта, — доложила Энн Баклер.

— Хорошо, большое спасибо, протокол соблюдён, — кивнула головой Дебора Митчелл. — На этом ваши полномочия закончены. Сейчас, дамы и господа, непосредственно относящиеся к процессу забора проб, я прошу вас подтвердить ваши полномочия, предъявив аккредитационные карточки. Внутрь станции забора проб могут войти только определённые лица: спортсмены, сопровождающие их лица и переводчик.

— Девушки несовершеннолетние, английский язык им не родной, и нам потребуется два сопровождающих лица, плюс переводчик, — по-английски сказал Фицкин и показал аккредитацию. На удивление Людмилы, говорил он очень бегло и с хорошим произношением.

— Хорошо, я поняла вас, господин Фицки, — кивнула головой Дебора Митчел, посмотрела на него и на Бронгауза. — Сопровождающими лицами будете вы и господин Бронгауз?

— Да, это мы, — согласился Фицкин. — А Тамара Васильевна Флоте переводчиком.

— Я выступаю в качестве переводчика, вот моя аккредитационная карточка, — сказала Тамара Флоте и показала свою аккредитацию допинг-офицерам.

— Всё хорошо, ваши полномочия подтверждены, статус всех лиц, имеющих право находиться на станции забора проб, подтверждён, — согласилась Дебора Митчелл. — Прошу вас, господа. Проходим в помещение. Напоминаю, только те лица, которые необходимы для сдачи допинг-тестов.

Один за другим в помещение вошли: Фицкин, Дебора Митчелл, Бронгауз, Люда, Сашка, Лиза, Тамара Флоте и один допинг-офицер. Второй остался стоять снаружи. Как только все вошли, допинг-офицер закрыл дверь на специальную задвижку. Теперь снаружи попасть сюда было невозможно.

При появлении людей свет зажегся автоматически, не пришлось никому касаться выключателя. Техника на грани фантастики!

Помещение, куда они вошли, из-за белоснежных стен, потолка и пола создавало впечатление стерильности и в то же время было похоже на некий небольшой ученический класс с большим длинным столом «учителя» у одной стены и несколькими столами поменьше у другой стены. За столы задвинуты стулья. Рядом с «учительским» находился ещё один небольшой столик с рядами бутылок питьевой воды.

Из этого помещения куда-то вела ещё одна белая дверь с красной надписью «Doping test». Наверное, там и надо мочиться в пробирки…

— Присаживайтесь, дамы и господа, за столы, — сказала Дебора Митчелл и показала рукой на столы. На каждом лежала стопка бумаги и офисный подставка-набор с линейками, ножницами, карандашами и авторучками.

Люда поставила спортивную сумку на пол и села за самый последний стол, рядом с ней сели Сашка и Бронгауз. Лиза, Фицкин и Тамара Флоте расположились за другим столом.

Люда сразу же внимательно осмотрелась. Она уже заметила, что помещение было белым и создавало впечатление операционной из-за своего чисто-белого цвета. Ещё заметила, что здесь стоял абсолютно нейтральный запах, говоривший о том, что система вентиляции и кондиционирования работает очень хорошо. На каждой стене висело по видеокамере, и они, судя по красным огонькам на них, работали, снимая сидящих за столами.

Дебора Митчелл взяла большой чемодан, с которым пришёл её помощник, поставила на стол, открыла его, развернув к аудитории и начала говорить.

— Дамы и господа, согласно уставу Международного Олимпийского комитета, мы начинаем процедуру отбора проб на допинг-тест у спортсменок, занявших первое, второе и третье места. С этого момента никто не имеет права выйти из этого центра без разрешения. Сейчас я задам вам стандартный вопрос: вы имеете какие-либо проблемы со здоровьем, которые обязывают вас принимать вещества, внесённые антидопинговым агентством в список запрещённых? Если проблемы со здоровьем, и такие вещества вы принимаете, предъявите терапевтическое разрешение на их применение, а также поставьте в анкете сведения в соответствующих главах. Также, если вы принимали какие-либо лекарственные препараты или вам оказывались медицинские услуги в течение последних 24-х часов, тоже, будьте добры, напишите об этом в анкете.

Увидев, что никто не изъявил желания делиться сокровенным, Дебора Митчелл продолжила.

— Я рада, что у вас всё прекрасно со здоровьем. Это хорошо. Значит, начнём сдачу допинг-тестов с заполнения форм, которые вы видите на столе. Формы заполняются вашей рукой на английском языке. Если что-то непонятно: к вашим услугам аккредитованный переводчик и сопровождающие лица.

Когда Тамара Флоте перевела, что они должны делать, Арина взяла один из листков, лежавших на столе. Это действительно, была какая-то обширная анкета на двух листах, которую нужно заполнять на английском языке.

— Берите ручки, и вот здесь, в шапке, пишите имя, фамилию, отчество, дату рождения! — велел Брон. — Если что-то непонятно, можете спросить у меня или переводчика. Поправки не допускаются! Пишите внимательнее, а то будете переписывать.

Люда, расстроенная и испуганная от всей этой чехарды и непривычной для себя обстановки, боялась написать что-либо неправильно, поэтому о каждой графе спрашивала Брона, чем вызвала у него очень большое удивление, однако тренер не подал виду, что он удивлён. А удивляться было от чего: Стольникова в двух прошлых сезонах заполняла эти бумажки несколько раз и уж наверняка должна была знать, как это делается. А не подал вида потому что решил: Арина придуривается, но его обязанность как ответственного лица заключалась в том, чтобы консультировать свою подопечную в любом случае.

Некоторые графы вызвали у Людмилы некое непонимание: «Принимаете ли вы какие-либо лекарства, назначенные врачом?», «Оказывали ли вам медицинскую помощь в течение последних 24 часов?», «Есть ли у вас терапевтические исключения на приём определённых запрещённых препаратов?».

— Мы же… — Люда хотела напомнить Брону, что ей клеили пластырь, но тренер посмотрел на неё так, что она осеклась на месте.

— Здесь микрофоны могут быть! — еле слышно сказал Брон. — Ты что, регламент не знаешь? Первый раз здесь? Пиши везде «ноу»! Заполняй все графы, кроме «Sample number A» и «Sample number B». Сейчас клади пока эту бумажку вот в то место. Офицер возьмёт её, когда понадобится.

Когда все спортсменки под наблюдением ответственных лиц и переводчика заполнили бумажки, Дебора Митчелл продолжила разговор.

— Сейчас расскажу основное: регламент отбора проб. Сейчас вы из этого чемоданчика выберете своей рукой две пробирки с надписью «Тест А» и «Тест Б». «Тест А» имеет красную этикетку, «Тест Б» — синюю этикетку. Ещё достанете мерную ёмкость с градацией в миллилитрах. Все пробирки и ёмкость упакованы в пластик. Потом этого в моём сопровождении заходите в ту кабинку с надписью «Doping test». В кабинке работает видеонаблюдение и со всех сторон установлены зеркала. Кроме этого, я буду всё время наблюдать за вашими манипуляциями. Теперь, собственно, о самой процедуре отбора проб. Вы вскрываете пластиковые упаковки и бросаете их в утилизационное ведро, а пробирки и мерную ёмкость ставите на операционный столик. Следом откручиваете крышки на обеих пробирках, синей и красной. Потом мочитесь в мерную колбу над унитазом. Количество мочи должно быть примерно 120–150 миллилитров, там стоят метки минимум и максимум. Перед тем как заполнять пробирки, даёте мерную ёмкость мне, я ареометром мерю её плотность и даю решение, годится она для анализа по плотности или нет. Если вы получаете моё разрешение, то наливаете мочу из мерной ёмкости в пробирки через специальный носик. Объём мочи в колбе должен находиться между рисками «минимум» и «максимум». В среднем, это примерно 60 миллиграммов мочи в пробе А и 30 миллиграммов в пробе В. Потом вы своей рукой закручиваете пробку до щелчка и срываете упор. Теперь пробу не вскрыть без специального устройства. Остатки мочи из мерной ёмкости выливаете в унитаз, а мерную ёмкость бросаете в утилизационное ведро. На этом манипуляции в туалете закончены. Мы с вами проходим обратно сюда. Вы ставите колбы на этот стол, рядом с моим саквояжем. Удаляете липкую ленту, которой заклеена скрытая область с номером колбы, и вписываете его в анкету, в предназначенные для этого графы. Потом я проверяю и отмечаю, что номер колбы записан верно. Наполненные колбы отдаёте мне, я на ваших глазах кладу их в термоупаковку, вы пишете на ней своё имя, далее я кладу их в саквояж. Если я сочту, что все формальности выполнены и протокол соблюдён, спортсмен признаётся сдавшим допинг-тест и может с моего согласия покинуть зону контроля. Если вы не можете мочиться, то через переводчика и сопровождающее лицо можете взять тайм-аут для заполнения организма жидкостью. Вот бутылки с чистой нейтральной питьевой водой, аккредитованной для этих целей.