Кровь Моего Монстра - Рина Кент

отвести взгляд от похоти на его лице. Или от того, как сжимается его челюсть, когда он видит меня обнаженной.

Этот мужчина, который обычно кажется таким далеким, сейчас ближе всех, и он хочет меня. Только меня. Сашу.

Это знание заставляет воображаемый узел в моем горле исчезнуть. Но как раз когда я начинаю расслабляться или, по крайней мере, поддаваться этому безумию, Кирилл выливает остатки напитка на мою киску.

Я шиплю из-за разницы в температуре, но это шипение переходит в вздох, когда он закидывает мои ноги себе на плечи и погружается в меня.

Он не обгладывает и не сосет, он прямо проникает своим языком внутрь меня.

Все мое тело отшатывается, и я бы упала со скамейки, если бы он не держал меня. Кирилл трахает меня языком, разрывая меня на части с каждым входом и выходом.

Нарастание напряжения поражает меня. Я не смогла бы удержаться, даже если бы захотела, а он не дает мне времени перевести дыхание.

Его пальцы впиваются в мои бедра, когда он увеличивает темп. У меня помутнело в глазах, и я застонала, развалившись на его языке. Мои ноги дрожат, влага стекает по щеке, но я кричу и двигаю бедрами.

Кирилл не останавливается на моем оргазме. Он тоже не медлит. На самом деле, он слизывает каждую каплю алкоголя с моих складок и клитора. Он кусает мои внутренние бедра и оставляет следы, которые я уже чувствую.

Жизнь не готовила меня к тому, что происходит. На этот раз меня накрывает сильная волна из ниоткуда, и я думаю, что сейчас потеряю сознание.

Это извержение.

Это полное и абсолютное... безумие.

Голова Кирилла выглядывает у меня между ног, и он слизывает с губ мое блестящее возбуждение.

Не знаю, почему мне кажется, что он никогда не был так красив, как сейчас. Весь в татуировках, высокий и красивый.

Он тоже монстр, но, возможно, монстры делают это лучше, чем другие.

— Почему... ты плачешь? — спрашивает он с ноткой темноты.

Я вытираю щеку, и тут я понимаю, что влага, которую я почувствовала, была не потом, а слезами.

— Я... не знаю.

— Ты ненавидишь это?

— Не то чтобы ненавижу... — скорее, я это слишком сильно люблю.

Но Кирилл не ждет, пока я договорю вторую часть. Он снова между моих ног, его опытный язык трахает меня до беспамятства.

Он делает это снова и снова, пока я не могу больше терпеть.

Пока действительно не теряю сознание.

Глава 24

Саша

Маленькое лицо Майка медленно материализуется передо мной. Молодое, милое и полное слез.

— Мишка, что случилось? — спрашиваю я, мой голос срывается.

— Помоги мне, Саша, — шепчет он. —  Помоги нам...

Я протягиваю руку.

— Успокойся. Дыши. Ты можешь сказать мне, что случилось?

Как только я прикасаюсь к нему, он падает на землю, и кровь хлещет из его глаз, ушей, носа и рта.

Ужасная сцена четырехлетней давности медленно проясняется. Тело Майка лежит посреди всех остальных.

Кровь растекается под ними, и трупы можно опознать один за другим. Мой отец, моя мать, мои двоюродные братья, мой дядя и даже мой брат.

Антон лежит на боку, кровь течет из всех его отверстий, как у Майка. Дядя Альберт идет посреди всей этой крови, выражение лица опущено вниз, а по щекам текут слезы.

Я зову его по имени, но не раздается ни звука. Ни звука, ни крика.

Его глаза встречаются с моими, кровавые слезы пропитывают их.

— Ты счастлива, Саша?

Я качаю головой снова и снова. Мы не можем быть счастливы. Мне нельзя быть счастливой, когда все погребены под землей.

И тут мой дядя падает, присоединяясь ко всем остальным на земле, истекая кровью из всех отверстий.

Лужа крови становится все глубже и холоднее, но я бегу в их сторону.

Я теряю опору и падаю прямо в бассейн.

— Нет!

Белый свет затмевает все красное, и я испуганно сажусь. И тут я понимаю, что нахожусь в кровати.

На секунду, всего на долю секунды, мне кажется, что я снова дома. Мне приснился кошмар, а мама только что разбудила меня, потому что я опоздаю в школу.

Но это не дом. И кошмар был не совсем неточным.

— Сейчас десять утра.

Моя голова поворачивается в направлении женского голоса. Анна. Это она отдернула жалюзи, открыв огромное дерево у балкона, и смотрит на меня осуждающими глазами, которые никогда мне не доверяли.

Ее взгляд мечется между мной и кроватью — кроватью Кирилла.

Дерьмо.

Воспоминания о сауне медленно всплывают в памяти, и жар поднимается к моим щекам и ушам.

Святой ад.

Что я натворила?

Я останавливаю себя, чтобы не думать об этом, точнее, меня заставляет это делать неусыпное внимание Анны.

Она смотрит на меня так, как будто я самая большая угроза для этой семьи или что-то в этом роде.

Я благодарна Кириллу за то, что он одел меня в рубашку и треники. Но есть один маленький факт, который я не могу изменить.

Я в постели Кирилла.

Что она должна думать обо мне?

— Эм, я... —  я поднимаюсь с кровати, морщась от боли между ног, но накидываю на себя одеяло. Я не голая, но и повязки на груди на мне нет.

Анна стоит на месте, как диктаторский директор, который любит наказывать.

— Мне было нехорошо, поэтому Босс, должно быть... эээ, перенес меня сюда. — Я говорю как гребанная идиотка.

Выражение лица маленькой женщины не меняется. То ли в знак одобрения, то ли наоборот. Она как статуя, единственная цель которой — судить меня.

— Я... я собираюсь принять душ.

— Сначала поешь. —  Она показывает на поднос, заваленный едой. —  Кирилл сказал мне приготовить ему завтрак, и только после того, как я принесла его сюда, он упомянул, что я должна проследить, чтобы вы поели.

Ох.

Наверное, поэтому он выглядит как один из тех роскошных завтраков. Кирилл, должно быть, знал, что она не стала бы тратить силы на еду, если бы это было для меня, поэтому он обманул ее, заставив думать, что это для него.

Честно говоря, манипулирование должно быть вторым именем этого человека.

— Спасибо, — говорю я.

Она не отвечает, но вместо этого кивает.

— Вы знаете, где Босс? — спрашиваю я самым дружелюбным тоном.

— Ты должен знать это, учитывая, что ты телохранитель.

Ауч. Хорошо.

Я сажусь на диван и вздыхаю.

— Послушайте, Анна. Я не знаю, почему вы меня ненавидите...

— Я не ненавижу тебя. Я просто не доверяю тебе, —  просто говорит она. —  Кирилл — единственный человек, который способен возглавить эту семью, и для этого ему нужны компетентные люди рядом с ним. А не те, кого он должен