Попал по собственному желанию - Данил Коган

твоей затеи. — Ее руки на мгновение застыли, а после пальцы и кисти продолжили движение. — И помогу тебе, чем смогу.

Крокодил сказал доброе слово! Офигеть, дайте две! Я потрясенно смотрел в стройную спину сестры, которая удалялась от меня по направлению к остерии. Сегодня просто день открытий чудных. Ладно. Пока суд да дело, мне нужно возвращать себе нормальную физическую форму. Медитация первым делом. Затем еще одна разминка и попытка восстановить воинскую технику. Займусь собой. Это всегда самая верная инвестиция.

Интерлюдия. Альба. Одно из поместий императорской семьи

Третий наследник императора Фабий Август по прозвищу Аспер (шероховатый, колючий, злобный) спешился. Он махнул рукой всадникам сопровождения, и те остались в седлах. Фабий пружинистой походкой бывалого мечника направился к входу в поместье. Он шел через разбитый здесь же походный лагерь первой центурии, первой когорты, пятого «Молниеносного» легиона, мимо многочисленных повозок и выстроенных аккуратными рядами палаток. Лагерь сворачивался. Вокруг Фабия царила предотъездная суета. Пахло потом животных и их же испражнениями, специями и дымом от походных костров.

Встречные кланялись или сторонились, лишь увидев окаймляющую одежды Фабия пурпурную кайму (цвет императорских одежд). Солдаты застывали столбом, бросая кулак к груди, и оживали, только когда наследник императора проходил мимо. Фабий, не обращая внимания на царящий вокруг бедлам, прошел в ворота поместья мимо двух преторианцев (гвардия императорской семьи), стоящих на страже. Его никто не пытался остановить или окликнуть, что не удивительно. Преторианцы знали всех наследников императора в лицо.

За воротами суета уже не ощущалась. Фабий прошел по посыпанной гравием подъездной дороге, мимо двадцати всадников, держащих экусов в поводу и снаряженных для похода. Энергичным кивком головы и взмахом правой руки он приветствовал некоторых из них, а те в ответ склоняли головы. Последним стоял командир эскорта Гней Марций Кориолан. Принц обменялся с ним взглядами, и Марций опустил веки, а рука его сжалась на рукояти меча. На лице Фабия появилась злая усмешка, тут же, впрочем, смытая выражением напускного радушия, появившимся, как по волшебству. Все идет по плану, все в отлично. Он широко раскинул руки и на ходу выкрикнул:

— Корнелий, брат мой!

Обернувшийся к нему молодой человек был схож с Фабием, насколько восемнадцатилетний юноша может походить на тридцатилетнего воина. Правильное, слегка вытянутое лицо, которое, не будь оно лицом наследника императора, могли бы назвать лошадиным. Длинные блондинистые волосы с легкой рыжиной связаны в «конский» хвост. Виски выбриты до середины черепа. Прямой нос и полные губы. И черные пронзительные глаза Августов. Похожие на два колодца, ведущие в бездну.

Однако во всем остальном он разительно отличался от своего старшего брата. Его фигура казалась слегка неуклюжей, угловатой. Спата, висевшая на правом боку в золоченых ножнах, смотрелась каким-то чужеродным элементом. Пурпурный плащ, который гордо развевался за Фабием, опутывал нескладную фигуру Корнелия подобно рыболовной сети, и, судя по всему, стеснял его движения. При виде брата лицо Корнелия потеряло всякое выражение и стало похоже на мраморные барельефы, украшавшие фасад виллы.

— Фабий. — Безэмоционально произнес пятый принц. — Весьма неожиданно увидеть тебя здесь. Я думал, ты громишь врагов империи где-то на западе.

— Ну же, братец! Я только вернулся в столицу, и никак не мог пропустить твой отъезд. Поздравляю с назначением проконсулом! Твоя первая важная должность. — С этими словами Фабий облапил брата и с силой похлопал того по спине.

Несколько сановников, стоявших поодаль, вежливо зааплодировали, при виде таких горячих братских чувств.

— Вернулся? В этот раз обошлось без триумфа? — Вежливо, но решительно отстраняясь от брата, спросил Корнелий. — Не мог же я не слышать о твоем очередном чествовании?

— До победы, а значит, и триумфа еще далеко. Да и не думаю, что нам дадут генеральное сражение. Вся эта война, — Фабий поморщился, — это постоянные мелкие стычки, засады и отравленные колодцы. Ее даже войной назвать сложно. Впрочем, моих триумфов хватит на нас обоих.

Братья обменялись нейтрально-враждебными взглядами. Оба только что запустили друг в друга стрелу злословия, и оба попали в цель.

— Я бесконечно благодарен тебе, брат. Ведь среди сонма своих важнейших дел, ты смог выкроить несколько часов и лично убедиться, что твой непутевый братец покидает столицу.

Корнелий не сказал «навсегда», но оба это подразумевали.

— Я тебе больше скажу. Нам обоим надо в Лугундум (морской порт на берегу Имперского моря). Так что часть пути я проеду с тобой. Ты рад, Корнелий?

— Конечно, Аспер. Я просто счастлив, что Богиня даровала мне возможность подольше не расставаться с семьей. Но, если позволишь, я выслушаю последние напуствие перед дорогой от своего наставника. Присоединишься ко мне в портшезе?

— Не смею мешать. Отношения наставника и ученика святы. И нет, от твоего любезного предложения я откажусь. Предпочитаю пускаться в путь верхом.

— Тогда увидимся вечером, в моем шатре. Приглашаю тебя отужинать со мной, брат.

Фабий отошел в сторону, чтобы поприветствовать дворцовых сановников, сопровождающих его брата в ссылку за пределы цивилизованных земель в провинцию Арборея. Те почему-то не выглядели особенно счастливыми.

Корнелий же повернулся к своему наставнику, советнику императора Доссену. Никто, кроме крайне ограниченного круга лиц не знал его номена и преномена (родовое и личное имя). Его происхождение и род были скрыты за завесой тайны. Стальная маска с золотыми и серебряными узорами скрывала его лицо. Сплошной балахон, серо-стального цвета, также расшитый золотом, покрывал его тело, собираясь складками вокруг сапог. Руки в неизменных перчатках… Казалось, советник не хочет, чтобы малейший лучик Эос коснулся его открытой кожи. В прорези маски для рта блеснули белые зубы. Советник начал говорить…

Остерия «Дорожная» у Гастианова брода

И здесь я проснулся. Я умудрился заснуть или впасть в транс во время медитации. Это видение было уже вообще не похоже на сон. Я видел этих людей впервые, но знал, как их зовут. Чуял запахи и чувствовал дуновение прохладного утреннего ветерка. Слышал звяканье амуниции и тихое рычание экусов.

А еще я четко знал. Опасность для Корнелия исходила от первого человека, появившегося в моем сне наяву. От Фабия Аспера Августа, его родного брата.

Глава 19. Скованный

я узнаю, что мои сны вещие, обламываюсь с прогрессорством, беседую о богах и вижу человека, пробитого мечом

Я встал. Меня слегка повело в сторону. Однако состояние мое после видения во время медитации и после сна было не сравнить. Сейчас у меня просто слегка нарушилась координация, и кружилась голова.