Курьер по особым поручениям - Юлия Викторовна Журавлева

«продала» меня отцу, мне было известно лишь одно. Ее имя. Ну и сегодня выяснилось, что она тоже побывала с какой-то просьбой у вампиров.

Эдриан подозрительно перевел взгляд с меня на отца и обратно, но неуместных сейчас вопросов задавать не стал.

– Так, – свекор собрался и окинул профессиональным взглядом мою руку. – Кажется, я вижу цель визита. Эд, перенеси свою жену в мой рабочий кабинет на кушетку.

Его деловой тон понравился мне куда больше. Сразу захотелось возразить, что я дойду сама, но Эдриан мне такого шанса давать не собирался, подняв на руки и перенеся в глубь дома.

– Сможешь сама снять платье? – шепотом спросил он.

Правая рука у меня оставалась вполне рабочей, так что я кивнула, возможно, слишком резко и поспешно. Перед глазами вновь все поплыло, но я проморгалась, вернув четкость зрению.

Дверь в кабинет в этот момент чуть щелкнула – Эдриан вышел, – а его отец несколько недоуменно покосился ему вслед, но комментировать уход сына не стал. Да, со стороны муж, оставляющий свою жену в такой момент, выглядит странно, согласна.

Я кое-как стянула с себя платье, с грустью отметив, что оно в куда более плачевном состоянии, чем мне бы хотелось. Порван был не только рукав, но и подол, который, видимо, дернула одна из тварей. Про неравномерный, но очень заметный на свету слой разносортной грязи и говорить нечего.

– Кто тебя так? – поразился свекор, а я только теперь поняла, что не знаю его имени.

Спросить? Или попробовать обойтись нейтральным обращением на вы?

Он еще не коснулся меня, а по руке уже пробежался приятный обезболивающий холодок, возвращая способность мыслить здраво и думать о чем-то, кроме боли.

– Упыри. Наверное. – Точно утверждать не бралась.

Я подняла глаза, наткнувшись на удивленный и недоверчивый взгляд карих глаз. Совсем как у Эдриана. Они определенно похожи, хотя его отец был уже немолод. Но он по-прежнему оставался в неплохой форме, сухощавый, поджарый, совсем немного ниже Эда, чуть смуглее и черты немного резче.

– Ты тоже очень похожа на свою мать, – неожиданно мягко улыбнулся он в ответ на мое откровенное разглядывание. – Только глаза серые.

– А почему вы думаете, что знали мою мать?

Ее и я-то не знала, а тут сразу столько людей и нелюдей.

– Ты не удивилась, услышав имя. Вернее, удивилась, но иначе, – поправился он. – К тому же вряд ли бывают два настолько похожих чужих человека.

– Вы были знакомы? – Может, от него мне удастся добиться большего, чем от вампиров.

– Да, были, – он улыбнулся своим воспоминаниям так тепло, что у меня защемило сердце.

Отец пусть и никогда не высказывался о матери плохо, но говорил о ней сквозь зубы, цедя слова. Или он просто всегда так со мной разговаривал?

– Я видел ее в последний раз больше двадцати лет назад. Ей тогда было лет девятнадцать, кажется, если не младше. Совсем девочка.

– А что потом? Вы перестали общаться? – Я слушала с такой жадностью, которой никогда в себе не ощущала. Впервые у меня возникло настоящее желание узнать что-то о той женщине.

– Она сбежала из дома, – он произнес это с усмешкой, осторожно накрывая ладонью мои раны. Холод, шедший от его пальцев, чуть обжигал. – Собрала вещи и ушла ночью, тайком, оставив короткую записку.

– С кем-то сбежала? Или одна?

И в какой момент встретила моего отца?

– Одна. Ее родители запрещали ей обучаться магии. Некромантии. У нас до сих пор эта магия считается для женщин дурным тоном. – Тут отец Эдриана рассмеялся, заметив мое вытянувшееся лицо. – Я не придерживаюсь подобных взглядов. Да и мой сын, как видишь, тоже.

Я не знала, что на это сказать. Но кажется, у нас с матерью определенно имелось что-то общее. Как минимум – уход из дома и непростой характер.

И пусть мне теперь кто-то только попробует что-то сказать по поводу моего непростого характера! Теперь я могу смело пенять на наследственность.

– Кажется, все.

Отец Эдриана убрал руки, и я пораженно уставилась туда, где только что кровоточила ужасная рваная рана, а теперь остался лишь красный рубец.

– Шрамов не останется, – заверил меня свекор, неправильно поняв мой интерес. – За неделю все рассосется. Сейчас еще дам тебе пару зелий, одно нужно принимать хотя бы дней пять – организму требуется поддержка, чтобы регенерация не забирала слишком много сил.

Да уж, сразу видно – королевский целитель.

Мужчина подошел к шкафу со стеклянными дверцами, достал из него две склянки, из одной сразу накапал мне зелья в стакан с водой.

На вкус оказалось весьма прилично.

– Сейчас тебе необходим отдых, – начал было он, но я вспомнила о кое-чем более важном.

Откладывать на утро не хотелось, к тому же восстанавливающее зелье взбодрило. Да и после короткого, но яркого боя спать мне пока не хотелось.

– Нет, мы с Эдрианом собирались с вами поговорить.

Я взяла в руки драное платье, не решаясь его надевать. Сейчас оно куда больше походило на половую тряпку, чем на одежду.

– Я распоряжусь подобрать что-нибудь из вещей жены, – совершенно неожиданно предложил свекор. – Она, конечно, была повыше тебя, но в крайнем случае утром подгоним. А заодно – чтобы накрыли поздний ужин. Любой разговор лучше идет за столом и вкусной едой.

– Спасибо, – кивнула я, чувствуя искреннюю благодарность.

Уж не знаю, какие были у них с Эдрианом разногласия, мне этот человек определенно начинал нравиться.

20. Ночной разговор

Минут через десять, которые я просидела в одиночестве, разглядывая стеллажи – разгуливать по чужому кабинету в неглиже не хотелось, – в кабинет зашла крупная заспанная женщина. Через плечо у нее было переброшено платье, в руках небольшой тазик с водой и плавающей в ней тряпицей, а из нагрудного кармана наскоро завязанного и немного перекошенного фартука торчала расческа.

– Добрый вечер, – несмотря ни на что, с улыбкой поздоровалась женщина, хотя ее явно выдернули из постели, а ночь уже переходила в раннее утро. – Я – Элия, экономка, сейчас постараюсь привести вас в порядок. После ухода госпожи горничную не держим, но я тоже кое-что могу.

Все это она говорила на абсолютно чистом виларском, осторожно перебирая мягкими пухлыми пальцами мои волосы и вытаскивая из них мусор. Как хорошо, что зеркала в кабинете нет, чувствую, вид у меня совсем плачевный.

Элия ловко переплела мне косу, а после влажной тканью стерла всю кровь, поминутно вздыхая о том, что такой милой девушке так сильно досталось.

– Комендантский час же, – беззлобно ворчала она, помогая мне с платьем, оказавшимся едва ли не на ладонь длиннее и слишком широким в талии.

– Да стой ты, не вертись, – попросила она, доставая из кармана швейный наборчик. – Сейчас все подгоним, пока наметками, а утром я до ума доведу, не переживай.

– Вы из Вилара, да? – Я вытянула шею, чтобы посмотреть, как ловко экономка орудует иголкой и нитками.

– Да, вместе с госпожой приехала, – с нотками