Курьер по особым поручениям - Юлия Викторовна Журавлева

грусти проговорила она. – Да здесь многие из Вилара. И весь дом говорит по-виларски, покойная матушка Эдриана так толком и не выучила ровенский. Не нравился он ей.

– Все, – отчиталась Элия через несколько минут, – пока так, оно в ночи и незаметно. А утром уже по-нормальному дошью.

На самом деле мне бы и так сошло. Но не хотелось обижать добрую женщину, да и отец Эдриана действовал из лучших побуждений, выдавая мне одежду из гардероба покойной жены.

– У вас золотые руки, – похвалила работу я.

– Да ладно уж, – заулыбалась Элия. – Баловство это. Вон Эду, пока был маленький, то и дело одежду чинила. На нем все горело просто, и госпожа вечно расстраивалась, что его только и успевали переодевать. А он такой живой ребенок был, как уж тут без дырок?

Я вновь почувствовала легкий укол зависти. Эдриана любили не только родители, он и Элии был как родной. Вон с какой теплотой о его проделках рассказывает.

А меня не то что за дырки, за любое едва заметное пятно в детстве ругали так, словно это конец света.

Такие уютные дома всегда действовали на меня удручающе.

Но стоило зайти в небольшую столовую, и все «удручение» как ветром сдуло. За столом друг напротив друга сидели Эдриан с отцом, и атмосфера была настолько напряженная, вот-вот заискрит. И я сразу почувствовала себя спокойнее. К такой обстановке я вполне привыкла. Это ж почти как у меня дома.

– Ты как? – первым заметил меня Эд.

– Отлично, рука как новенькая, – я продемонстрировала пусть и не самый красивый рубец, но он смотрелся всяко лучше разодранного мяса.

– Кхм… – кашлянул отец Эдриана. – Я понимаю, что ситуация не располагала, но ты не представил нас друг другу по всем правилам.

– Да. – Эдриан не выглядел воодушевленным, но против давно усвоенных правил приличий не попрешь. – Лара, это мой отец – Карлос Ролан. Отец, это Лара Донован, моя жена.

На лице Эда с твердо сжатыми челюстями и раздувающимися ноздрями читался вызов, словно он готовился к бою, а не к разговору.

– Донован? – переспорил Ролан-старший. – Любопытно… Лара, надеюсь, ты как-нибудь обязательно расскажешь мне о себе и своей маме. Мне всегда было интересно, как сложилась ее судьба.

– Судя по тому, что сейчас ее нет в живых, а меня с трех лет растил отец, вернее его законная жена, – то не лучшим образом, – честно ответила я.

Наверное, мне не стоило это вот так прямо рассказывать, с ходу выдавая свою незаконнорожденность. Но большего я о матери все равно рассказать не смогла.

– Жаль, – отец Эда вздохнул и снял очки, потерев переносицу, на которой слегка отпечаталась дужка. – Очень жаль.

Удивительно, но я Эдриана настолько мужем не воспринимала, как Карлоса Ролана – свекром. И то, что новость о столь сомнительном происхождении невестки его не шокировала, тоже говорило в его пользу.

– Отец, мы планировали прийти к тебе по делу. – Эдриан помог мне сесть и сам устроился рядом. – У Лары есть информация, которой мы сочли нужным с тобой поделиться.

– И какая же? – Карлос Ролан тут же надел очки обратно и подался к нам.

– Льюиса, брата Эда, захватили ровенцы, – начала я.

Ответом мне стал тяжелый вздох. Отец Эдриана потер пальцами лоб, а сам Эдриан напрягся еще сильнее, хотя казалось – куда уж. Чувствуется, что тема Льюиса поднимается не впервые.

– Лара, мне искренне жаль Льюиса, – устало проговорил Карлос. – Я знал его, он всегда был славным мальчиком и вырос в такого же мужчину. Но на войне неизбежны жертвы, поймите. Как ни горько это признавать, но его смерть остается только принять и жить дальше.

– Он жив, – слова Эдриана отдавали звоном металла, как от встречи двух клинков, – вот только от моего брата там одна оболочка.

– О чем ты? – нахмурился Карлос. – Какая еще оболочка?

Эдриан взглянул на меня и, дождавшись одобрительного кивка, достал из кармана кристалл-копию, положив его на стол и активировав.

– Как видишь, от человека там осталась немного, – жестко заметил он.

Да, такого Эдриана мне видеть не приходилось…

– Это точно он? – не поверил Карлос. – Аура… нечеловеческая.

– Точно, – подтвердила я. – Я видела Льюиса собственными глазами. И вампир, осматривавший его, подтвердил, что без вмешательства его сородичей не обошлось.

– Его осматривал вампир? – Кажется, данный факт удивил отца Эдриана сильнее, чем текущее состояние Льюиса.

– Да, есть у меня один знакомый. – Я покосилась на Эда, но он по этому поводу никаких эмоций не выражал.

– А при чем здесь другие вампиры?

Или Карлос великолепно играл, или он правда был не в курсе.

– Сейчас расскажу с самого начала. – Я потянулась к чашке успевшего подостыть чая, поскольку в горле заранее запершило.

Историю эту я пересказывала уже несколько раз в разных вариациях и смогла вычленить нужное сразу. И о плене, которого я коснулась лишь вскользь, но взгляды двух Роланов на этом моменте скрестились, как мечи. И о первой случайной встрече с измененными. И о том, как мне удалось найти и поймать Льюиса. И про вердикт, что он скорее мертв, чем жив, и его можно разве что попытаться сделать вампиром, а не вернуть в исходное человеческое состояние.

– То есть вы хотите сказать, что в деле замешаны вампиры? – Карлос задумчиво изучал кружку, из которой ни разу не отпил. – Они всегда придерживались нейтралитета и не вмешивались в дела людей. С чего им вдруг так резко менять позицию?

– В клане есть отступник. Возможно, не один. Вампиры, как вы понимаете, не особо распространяются об этом.

– У вампиров очень развито коллективное начало. Их же с детства обращают, а после растят как часть чего-то большего, великого. – Карлос оставил в покое чашку.

– Ты знаешь о процессе обращения? – тут же спросил Эдриан, до этого старательно молчавший и не участвовавший в нашем с его отцом диалоге.

– Что ты, это тайна за семью замками, – отмахнулся Карлос. – Только слышал, что они не обращают взрослых. Говорят, что это намного сложнее и выживаемость слишком низкая.

Мы с Эдрианом переглянулись, наверняка подумав об одном и том же.

– А ведь ты знаешь про это, – медленно проговорил Эдриан, не глядя на отца, а рассматривая свои пальцы. – Тебя не удивило существование измененных. Только вампиры вызвали вопросы.

Я чувствовала, как Эд с трудом сдерживается, как подбирает слова.

Он был зол. Наверное, надеялся, что его отец не знал ни о чем, но тот не скрывал своей осведомленности. И отпираться не стал.

– Это проект наших магов. – Карлос тоже посмотрел в сторону.

Кажется, между ним и сыном стоял не стол, а раскинулась настоящая пропасть. Они сидели рядом, такие похожие и при этом невероятно далекие и чужие друг другу.

– В чем он заключается? – требовательно спросил Эд.

– Тебе не следует это знать, – покачал головой мужчина. – А Лара, как я понимаю, и вовсе представляет другую страну.

– Мы оба имеем право знать, – голос Эдриана пополз