О чем поет вереск (СИ) - Ольга Зима

Механесы галатов выстроились в два ряда, с почтением опустили оружие, по этому коридору выехал воин в золоченой броне на белом коне. Мидир предвкушающе улыбнулся.

— Может, решим дело боем? — закричал Эохайд, спрыгивая с коня и отдавая свой стяг оруженосцу.

— Разве последний месяц ты занимался не этим? — усмехнулся Мидир, медленно приближаясь и не спеша обнажать меч. — Не вернее было бы спросить королеву?

Король людей так же неторопливо приближался к Мидиру и тоже не спешил выхватывать меч.

— Разве можно… — кольчужный кулак Эохайда сжался, — спросить слепого про радугу? Или ты скажешь: взял мою жену по ее доброй воле?!

— А ты отдал ее по доброй воле, — огрызнулся Мидир.

Воины затихли не дыша. Механесы не скрипели, словно боясь нарушить беседу двух королей. Только ветер хлопал знаменами, да трясли уздечками и переступали с ноги на ногу боевые скакуны.

— Я позабыл, что ши неведома совесть, — прищурился Эохайд, и Мидир разглядел знакомое выражение в прорези не менее знакомого шлема. — Равно как дружба и гостеприимство.

И хотя Мидир уже давно смирился с потерей друга, слова человека все одно болезненно отозвались в душе.

Он вспомнил Этайн, которая ждет, и волнуется, и понятия не имеет об окружающих ее сложностях и перевертышах. Просто любит, без памяти любит его, Мидира — любовью чистой, светлой, солнечной, пусть обманной — и призвал себя собраться.

— Любил бы — не отдал, — Мидир попытался представить, как можно добровольно отдать Этайн, пусть даже на время, и не смог. — Не ты ли сказал отнестись к ней по достоинству? Я люблю ее так, как она этого заслуживает!

— А кого любит она? Кого?! Тебя ли, о всемогущий Мидир?

Эохайд ударил по больному, особенно больному после слов Этайн о совместной старости.

— Ты словно готов просить! — не поверил Мидир мягкости голоса.

— Ради нее я забыл бы гордость!.. Да только не поможет. Слова пусты, но я все же скажу: Мидир, задумайся, правильно ли поступаешь?!

— Пусть меня осудят все! — взъярился Мидир, не желая от бывшего друга слушать свои же мысли. — Все! Верхние, нижние, друиды, старые боги! Я не отдам Этайн! Она — моя жизнь!

— Нет, она моя! — наконец сорвался Эохайд.

Происходящее вокруг стало окончательно ненужным и неинтересным. Мир сузился до одного человека. Мидир встряхнулся, расправил плечи, взглянул застывшему напротив Эохайду в глаза. Тот не дрогнул. Смельчак, он никогда не боялся волчьего короля, хотя всегда знал, насколько Мидир опасен. Даже в Верхнем. Даже не обладая прежней силой!

— Без магии, — порядком разозлясь, бросил волчий король.

Что бы человек ни считал, честь для ши не пустой звук.

Меч Нуаду вышел из ножен с привычным шелестом.

— Друиды докинули нам силы. Я не пожалею тебя, — в руке Эохайда тоже сверкнул под солнцем двуручник. — Даже если Этайн тебя любит!

— Я мог бы сказать то же самое. Но ты ведь не веришь словам!

Волчий оскал достиг цели как ни одно из слов, Эохайд крутанул меч над головой и пошел в наступление. Мидир отбил первые удары легко и отошел назад:

— О, ты даром времени не теряешь! Так что привело тебя в мой дом?

— Кроме моей жены?!

— Кроме моей жены!

— Даже так?!

Эохайд замер на миг. Вновь пошел по кругу, словно впервые видя волчьего короля. Примерился для нового удара, атаковал с фланга. Гарды скрестились, лицо Эохайда оказалось напротив лица Мидира. Тот оттолкнул знакомый меч со злостью и пришедшей с ней силой. Мерзкое темное колдовство за стенами Черного замка давило на плечи, лишало силы, притупляло разум волчьему королю!

— Рискованно, — поцокал Мидир. — Так зачем?

— Друиды сказали, что ты убьешь ее!

— Раньше лишусь сердца! — вознегодовал волчий король.

— А оно есть?

Насмешка! Конечно, насмешка! Не стоит вестись. Обманный финт и удар с другой стороны.

Путать Эохайд всегда был мастер.

— Жизнь преподносит сюрпризы, — вырвалось у Мидира почти искренне, почти задумчиво, словно он не прятался за словами, а озвучивал истинный смысл.

Во всем этом разговоре промеж ударов было что-то нездоровое, в этой их почти дружеской беседе об одной женщине, близкой и дорогой для каждого. Которую не поделить.

Они кружили молча, водя перед собой мечами. Пальцы сжимали рукояти, только суставы ладоней заставляли оружие выводить смертельные кружева своим острием. Мидир внезапно сделал ложный стремительный выпад, якобы целясь Эохайду в голову, и подняв руки, шагнул в бок от него. Король галатов, пытаясь отбить выпад, выставил меч перед собой и отступил. Но кончик клинка волчьего короля, следуя жесткому боковому движению Мидира, задел Эохайда под границей наплечника. Рукав красной рубашки короля галатов мгновенно намок от крови.

— Не мешать! — рявкнул своим Эохайд. Те, ринувшись вперед в ответ на царапину, сразу застыли. — Я даже благодарен тебе, Мидир.

— С чего бы? — теперь кружили, опустив мечи, оба.

Закрытые шлемы скрывали выражения лиц, но Мидир был уверен: Эохайд настолько же ошарашен и сердит, как и он сам.

— Я понял, что для меня Этайн. Пусть поздно, но понял. Не знаю, заметил ли ты в эти дни, но у моей жены есть способность становиться необходимой, как воздух! — для Эохайда года пролетели мгновенно, окатило Мидира пониманием, словно ледяной водой. Человек знал и не знал. — Отдай, пока не попал под её обаяние! Твоя жизнь бесконечна, ты не я! И мучиться ты будешь тоже бесконечно!

Они опять сцепились и опять разошлись. Мидиру хотелось как можно скорее прекратить кромсающий пуще меча разговор. Эохайд даже не замечал, насколько уже ранил волчьего короля — не мечом, но словами — и безжалостно-простодушно продолжал:

— Эта мука не должна доставаться бессмертным! Отпусти моё солнце наверх! Она не отсюда! Её место там, где к её рукам льнут травы, звери, люди!

Теперь наступал Мидир. Он знал, что Эохайд говорит правду, он чувствовал, что солнце в царстве ночи явление временное, но как мог оттягивал расставание.

— Друиды сказали, что мы здесь сами станем магами. Нам не нужно такого, — Эохайд задохнулся, прижатый к земле в защитной стойке, но выкрутился, уходя налево, развернулся, сбрасывая черный двуручник по лезвию своего. Высказал, словно выплюнул: — Нам нужна справедливость и наша королева!

— Справедливость! — в глазах темнело от гнева, вспомнился загоняемый стаей обезумевшей родни Мэллин. — Что еще тебе сказали друиды?

— Что мир рухнет, — с отголоском страха произнес Эохайд.

Они снова обходили друг друга, примериваясь, набирая воздуха, чтобы атаковать.

— Старые новости, — Мидир усмехнулся самым дерзким и раздражающим образом. — Ты не чувствуешь, как дрожит наша земля, будущий маг? Не слышишь? А-а, слышишь, — Эохайд, отшатнувшись, не отвечал, пойманный скорее наглостью, а не точным знанием. — Особенно по ночам. Чтобы ты знал, так ощущается поступь рока. Меня только беспокоит, почему они сказали тебе сейчас. Они не сказали, когда?

Эохайд застыл в защитной стойке, перехватил рукоять своего меча удобнее.

— Друиды не особо делятся планами. С тех пор, как мы пришли к тебе в гости, и вовсе заткнулись.

Атака получилась неожиданной. По локтю Мидира скользнуло лезвие, щиток оцарапало и, приподняв короткий кольчужный рукав, задело плечо.

Волчий король разозлился собственной глупости и не стал дожидаться следующего удара с финтом — эту боевую связку он хорошо знал, часто наблюдал в действии — и отошел, вращая меч, чтобы вернуть слегка одеревеневшим от напряжения мышцам гибкость и пластичность.

— Не задумывался, король галатов, с чего бы это? — Мидир не хотел скалиться, но контролировать лицо получалось недостаточно хорошо. — Не задумывался, насколько пропуск в Нижний мир под прикрытием означенной справедливости удобен твоим серым друзьям? Не задумывался, что будет, если опрокинуть Нижний в мир теней? И сколько мучительных смертей напитают силой хранителей равновесия? Можно будет не похищать больше ваших детей!

— Что-о?! — собравшийся атаковать Эохайд отшатнулся опять, качнулся на каблуках и еле устоял.

— Только не говори, что не знал! Ваш визит в Нижний мир без помощи ши должен быть оплачен чем-то другим… — Мидир пользовался случаем перевести дух. — Сколько детей пропало накануне, тебе, вероятно, сказать забыли. Или ты веришь, что это ши крадут детей?

— Ты врешь!

Мидир вполне понимал Эохайда. Узнать, что добрался сюда ценой уже многих невинных жизней, что стал разменной монетой сам вместе со своим войском…

— Нет, ты это знаешь. Не вру, вот уж чего маги не делают никогда! — Мидир снова начал подступаться к Эохайду, медленно, давая время вскинуть меч и отпустить мысли. — Им нужен был повод, чтобы опять поставить наш мир на край гибели! В прошлый раз они ощутили вкус конца света! Говорят, самые старшие из них помнят наших старых богов. Сгинувших, вместе с большей частью Нижнего, многими ши и тысячами короткоживущих! А ты прижучил их в Верхнем мире!