Хроники Аскета. Вторжение - Роман Артемьев

Только вызывать кого-то мертвого, пусть и по серьезному поводу, дело опасное. Обычно тени остаются от людей, умерших не своей смертью, отсюда характер плохой, жестокий. Поэтому лучше их не тревожить: для них живого убить всегда радость. Даже если мать родная, гарантий нет.

Ладно, приехали. На КПП записку показали, во дворе Аскет сумку с солью берет и ко мне обращается: «Я сейчас внутрь пойду, попробую призвать. Ты делай что хочешь, но в дом никого не пускай, кто бы ни заявился. Мне нужен час, не меньше». Хорошо, говорю, будет тебе час.

Аскет к дому подошел, постоял, к стене прикоснулся и говорит: «Я вхожу в этот дом с ведома и позволения его хозяйки», – дверь открыл и вошел. А я во дворе остался. Где-то через полчаса чувствую – началось: волосы на голове дыбом встали, за спиной словно кто-то темный стоит и прямо в душу смотрит. Нехорошо так. В поселке собаки разом завыли, потом перестали – скулеж как ножом отрезало.

Сижу, караулю. Вдруг чувствую, возле КПП три мага появились, до них еще метров пятьсот. Если бы я не ждал кого-то, мог бы и не заметить – хорошо прикрылись. Через пару минут у ворот машина остановилась, из нее гости вылезли – два бойца, это четко видно, и один вроде аналитик. Этот последний своим ручкой знак сделал – стойте, мол – и ко мне подходит.

– Здравствуйте, – говорит, – Андрей Валентинович. Можно с вами парой слов перекинуться?

– Вежливые люди, – отвечаю, – сначала представляются, а потом уже о делах говорят.

– Извините, забыл. Дела замучили. Зовут меня Иванов Сергей Родионович, и я расследую дело об убийстве вашего командира, Чижова Павла Сергеевича. В связи с этим я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Призрак рассказывал об этом парне – говорил, он лучший аналитик в контрразведке и вообще следак номер раз. Дескать, если этот за дело возьмется, то обязательно раскопает, что, как, кого и когда. Расследовал преступления с использованием псионики и ни одного не провалил. Его подчиненные Лукавым звали – за коварство.

– Рад знакомству. Расскажу, что знаю, – и на скамеечку присаживаюсь.

– А нельзя ли, – спрашивает – в дом пройти? Я бы заодно и с Виктором Андреевичем поговорил – он, мне сказали, вместе с вами приехал.

– Виктор Андреевич занят, – отвечаю, – и лучше сейчас его не беспокоить. Он скоро выйдет – тогда вы с ним и поговорите, а пока скажите своим ребятам, чтобы они в дом не заглядывали. А то как бы чего не случилось.

Он своей охране сказал, чтобы прекратили. Те поморщились, но сделали. Что им оставалось? В драку со мной резона лезть нету, а если бы и был… Нет, конечно, какой-то шанс справиться со мной у всех троих скопом наличествовал, – но не особо большой, сами понимаете. Так что сидели, общались, Аскета ждали, я Лукавому про жизнь нашу рассказывал – он свои байки травил. Понравился он мне. Мужик, конечно, непростой, но не подлый, а это главное.

Где-то через полчаса проход в Нижние пласты закрылся, поселок ожил, затем и Аскет на крылечке показался и сразу к нам пошел. Я-то ко всякому привык, а вот Лукавый, чувствую, напрягся. Видок у моего друга действительно был не ахти – лицо белое, без кровинки, глаза мертвые, аура чернущая. В общем, натуральный вампир, только клыков не хватает.

– Сергей Родионович, я полагаю? – И голос тихий, шипящий.

– Да. Позвольте узнать, откуда знаете?

– Призрак говорил, вы ведете Пашино дело. Я предполагал, что вы захотите с нами встретиться.

– Собственно говоря, мне просто хотелось узнать, не было ли у Чижова врагов. Может быть, в последнее время он что-либо говорил, намекал?

– Нет. Впрочем, он вообще не любил говорить о своих проблемах – предпочитал справляться сам. Мне кажется, личных врагов у него не было: искать надо по работе.

– Ну, у таких людей грань между личным и рабочим размытая. Почему вы думаете, что ему могли желать зла из-за его профессиональной деятельности?

– Он многим мешал. Сергачев очень умело лавирует между различными группировками в правительстве, а Чижов активно его поддерживал. У него сохранились сильные связи в разных кругах – начиная от армии и заканчивая атомной энергетикой. СБР не стала игрушкой в руках политиков во многом благодаря ему. Кроме того, его убийца умер через два часа после самого Чижова, и не думаю, что вы сумеете найти его тело. Кто-то решил подстраховаться. Вы ведь не смогли считать ауру дома своими методами?

– Все тщательно вычищено: охрана ничего не заметила.

– Вам стоило поговорить с Покойником. Духи видели достаточно, только понять их сложно.

– Вы, насколько я понимаю, сумели идентифицировать убийцу?

– У меня есть слепок его ауры.

– Вы не могли бы его одолжить? Возможно, мы сумеем с ним что-нибудь сделать.

В общем, месяца два прошло. Я поначалу дергал Призрака: что известно о расследовании, какие результаты, – пока он на меня не наорал, что мешаю работать. На Пашино место назначили его зама Королева. С обязанностями тот справлялся неплохо, планы одного крупного штурма составлял Аскет. Вроде бы все затихло.

Вызвали в Москву нас совершенно неожиданно. Никаких сложных операций не намечалось ни у нас, ни за рубежом, организация работала в обычном режиме, новички дрессировались без особых эксцессов. В общем, не было причин для совещания, да еще с участием смежников – ФСБ, разведки. Только когда Сэм сказал, что будет выступать Лукавый, кое-что прояснилось. Неужели нашел?

Следак не особо распространялся. Просто сказал, что выяснил, кто был киллером, как именно тот зачищал следы, и что отдать приказ этому человеку мог только один из присутствующих здесь людей. Кто конкретно, выяснить он не сумел. В зале поднялся шум – такой результат многим не понравился. Мне, например.

– Вы уверены, что наниматель здесь?

Вот странно: когда Аскет шепчет, его все равно слышно. Всем.

– Безусловно. К сожалению, половина присутствующих – псионы, остальные носят амулеты или владеют ментальными техниками, и прочесть их мысли невозможно.

– Не существенно.

Аскет поднялся и отошел к дверям, прикрыл их плотненько, потом немного постоял, сосредотачиваясь. В зале потемнело, в углах комнаты собрался густой мрак, из которого доносились тихие невнятные стоны. Пол под ногами заклинателя потемнел, затем превратился в абсолютно черный круг, медленно расползающийся во все стороны. За спиной у Аскета из круга медленно возникла призрачная тень, черты лица которой еще напоминали Чижова.

– Покажи мне своего убийцу.

Тень всегда знает, кто ее убил. И приказал убить – разницы для них не существует.

– Вадим… – От ненависти, вложенной в это слово, у меня зубы заломило. – Вадик, зачем ты меня убил? Зачем, зачем, зачем…

Сущность медленно надвигалась на вжавшегося в кресло Королева. Лично я ни разу не видел, чтобы тени получали возможность отомстить своим убийцам, хотя и знал, что фантазия у них богатая. Ничего хорошего Вадика не ожидало.

– Ну, вот все и прояснилось. – Лукавый довольно вздохнул и улыбнулся: – Большое спасибо, Виктор Андреевич. Полагаю, тень можно отзывать.

В ответ Аскет сложил руки за спиной и равнодушно посмотрел на Королева:

– Я ее не контролирую.

Думаю, в этот момент страшно стало всем. Тень без «поводка», рядом со своим убийцей, сначала сожрет его, – и что потом? Примется за окружающих? Она уже обернулась вокруг Вадима: тот мог только тихо скулить от ужаса и боли. Его лицо стремительно старело, волосы выцветали, кожа на руках покрывалась морщинами. Самое страшное, что процесс старения мог продолжаться месяцами, и жертва при этом не имела возможности умереть и прекрасно осознавала свою судьбу.

– Он нужен нам живым. – Сергачев поднялся из-за стола: – Аскет, он нужен нам живым. Убери ее.

Какое-то мгновение я думал, что Аскет его не слышит. Или не хочет слышать. А что, он вполне мог забить на прямой приказ Сергачева – характер у него такой. Неумолимый. Но нет, все-таки согласился, наклонил голову:

– Развоплотись.

Тень завыла, уцепилась за свою жертву, не желая уходить. Аскет протянул вперед руку, вцепляясь в нематериальное тело духа множеством невидимых щупальцев, и резко дернул, отрывая. Остальные псионы вскочили, окружая тень барьерами и давая Аскету время открыть проход и изгнать призрак из материального мира.

В конце концов в зале остались только люди. Постаревшего Королева, выглядящего как семидесятилетний старик, увели подчиненные Лукавого. Он теперь останется таким на всю жизнь, если только не найдется опытный целитель, который согласится потратить часть своей оболочки и очень много времени на лечение.