В небе фронтовом (Сборник воспоминаний советских летчиц - участниц Великой Отечественной войны) - неизвестен Автор

Время шло. Лиля продолжала "зайцем" посещать занятия аэроклуба. Усатый вахтер оказался не таким уж грозным и скоро "перестал замечать" ее в толпе курсантов.

Однажды, когда один из курсантов не смог ответить на вопрос: "О чем говорит кривая Пено?" - Лиля не выдержала, подняла руку: "Разрешите, я". И, к удивлению присутствующих, бойко и обстоятельно ответила на вопрос.

С того дня посещение Лилей аэроклуба приняло полулегальный характер.

А дома ждали школьные уроки, привычные обязанности по хозяйству. Летное дело было занятием "без отрыва от производства", и в семье об этом могли лишь догадываться. Не то чтобы Лиля стеснялась этой своей привязанности, да и не привыкла она таиться от матери Просто не хотелось говорить раньше времени, пока еще ничего не добилась и числилась в аэроклубе на "птичьих" правах.

Но вот с теорией покончено. Курсанты выехали на аэродром. А с ними, конечно, и Лиля.

Она усердно помогала мотористам "чистить хвосты", донимала их всевозможными вопросами и втайне мечтала о полетах.

Инструктор Женя Ульянов знал всю Лилину историю и очень сочувственно к ней относился. Как-то он и предложил Лиле слетать с ним в зону. Эти счастливые случаи участились. Пассажир оказался весьма любопытным и втихомолку осваивал второе управление.

Через некоторое время Лиля уже могла довольно уверенно вести машину по кругу.

И, наконец, настал момент, когда она объявила домашним о своем первом самостоятельном полете.

* * *

Война застала Лилю на подмосковном аэродроме. Позади с отличием оконченная десятилетка, полгода напряженной учебы в Херсонской летной школе. И вот она уже в роли инструктора аэроклуба сама готовит кадры будущих летчиков.

Небо Москвы все чаще тревожат вражеские бомбардировщики. Аэроклуб получает распоряжение об эвакуации в Уфу. Для Лили это было полной неожиданностью. Перебазироваться в глубокий тыл, еще дальше от фронта, от родной Москвы! И именно тогда, когда чуть ли не каждое утро с бессильной яростью наблюдаешь, как рвутся к столице самолеты со свастикой.

Разговор с начальством о переводе в воинскую часть и на этот раз оказался бесполезным. Оставалось, кажется, одно - ехать с аэроклубом в Уфу. И как раз в эти дни подготовки к отъезду Лиля узнает от своей давней подруги Раи Сурначевской удивительную весть: по распоряжению Главного Командования формируется боевая женская авиагруппа!

Это событие и решило дальнейшую судьбу Лили - с той поры военного летчика-истребителя Литвяк.

Команда "Становись!" мигом выводит из задумчивости. Построив новичков в шеренгу, командир эскадрильи Вера Ломако зачитывает лаконичный приказ: "К вечерней поверке всем коротко постричься!"

Прощайте косы, модные прически, прощай вольная гражданская жизнь с ее привычным домашним уютом, материнской заботой и лаской.

...Первая учебная тревога. Все, кроме дневальных, погрузились в глубокий, казалось, беспробудный сон. И вот среди ночи раздается пронзительная команда дежурного:

- Боевая тревога, подъем!

Летчицы быстро вскакивают, одеваются и выстраиваются. Но... в каком виде? Кто схватил впопыхах чужую гимнастерку. Кто успел надеть только брюки, и все - сапоги на босу ногу.

А вообще-то девчата довольно быстро привыкли к суровому армейскому быту, и подобные казусы отошли в область шутливых воспоминаний. Летное поле Энгельского аэродрома не знало покоя ни днем ни ночью. Будущие истребители, пилоты пикирующих и ночных бомбардировщиков с завидным упорством осваивали сложную военную технику.

Вся жизнь Лили в эти недели и месяцы была подчинена единственной цели: как можно скорее приручить эту грозную для врагов машину, каким был в то время быстроходный "Як". И лишь беспокойные думы о матери, оставшейся с братом Юриком в родной и теперь такой далекой Москве, наводили порой грусть и уныние. В письмах домой Лиля делилась с матерью своими самыми сокровенными мыслями:

"...Уходит сегодня старый год. Что ждет нас в новом, сорок втором? Так много интересного впереди, так много неожиданностей, случайностей. Или что-то очень большое, великое, или все может рухнуть и пойти обычным чередом спокойной мирной жизни - такой, как живут все мирные грешники. Я, конечно, за то, чтобы пожить лучше немного, но не так, как жили наши бабушки. Вот и Чапаев в сказке одной рассуждает про орла и ворона. Пусть Юрка почитает..." Зрелость патриотических чувств еще сочеталась у нее с наивной романтикой юности.

Письма эти, нежные и грустные, тревожные и восторженные, задорные и немножко смешные, навеяны разным душевным состоянием, но все они привлекают неподдельной искренностью, чистотой, благородством сильного и чуткого к правде характера. Есть в них и такие бесхитростные девичьи строки: "...Прибыли на станцию Анисовка, или "Прощай, молодость!", как ее прозвали девчата, потому что мы здесь совершенно одни. Комары до того закусали, что лицо стало четырехугольным, - хорошо еще влюбляться не в кого... Сидим в самолетах с закрытыми чехлами, но уж лучше в духоте, чем быть съеденными. Немцы, сюда не летают. Девчонки говорят: "Нас боятся..."

И вот, наконец: "Можете меня поздравить - вылетела самостоятельно на "Яке", с оценкой "отлично". Исполнилась моя долголетняя мечта. Можете считать меня "натуральным" истребителем. Очень довольна..."

А осенью 1942 года в составе четырех женских экипажей Лиля вылетела в один из истребительных полков, защищавших подступы к большому приволжскому городу.

И началась настоящая боевая жизнь!

Немцы бросили к Волге огромную воздушную армию. Они яростно бомбили передний край нашей обороны, прижимали к земле пехоту, пытаясь использовать свое численное преимущество. В приволжском небе то и дело разгорались ожесточеннейшие сражения.

Некогда было раздумывать и осваиваться с новой обстановкой. Полк нес большие людские потери. И Лиля с ходу включилась в работу.

...Это был ее первый вылет на прикрытие города. Вражеские самолеты непрерывно эшелонами штурмуют наши боевые порядки. Ведущий замечает звено "фокке-вульфов" и немедленно его атакует. Лиля устремляется за ведущим и настолько сближается с фашистским истребителем, что кажется: еще мгновение и машины со страшной силой столкнутся в воздухе. Немец не выдерживает напряжения лобовой атаки и резко меняет курс.

- Струсил, гад!.. - Она яростно жмет на гашетки и сбивает его меткой очередью.

Но бой не кончен. Рядом дерутся ее товарищи. Командир эскадрильи Рая Беляева атакует противника. В разгар боя у нее кончились патроны, пулемет замолк. Лиля бросается на помощь: несколько коротких очередей - и "мессер", объятый пламенем, врезается в землю.

Две победы в одном бою! - такому началу мог позавидовать любой опытный летчик.