Проклятый вор (СИ) - Крис Кельм

   Лично я не испытывал никаких иллюзий. Черные гоблины были его врагами - это так. Однако в данный момент они занимали великана куда меньше чем вор, посмевший покуситься на его добро. Поэтому он убирал с дороги кьяр-ни как нечто несущественное, вставшее на его пути к цели. Но гоблины не знали об этом и восприняли появление громилы как акт агрессии. Позабыв о моем существовании, они набросились на Орху, облепив его со всех сторон так, что я снова потерял великана из виду. Впрочем, длилось это всего лишь мгновение. Огромный шар из вцепившихся в гиганта гоблинов вздрогнул, прыснул во все стороны черными телами незадачливых кьяр-ни. Те, что отлетели на скалы, упали на камни неподвижными тряпичными куклами. Несколько гоблинов с пронзительным визгом отправилось на дно ущелья. Остальные поднялись на лапы и снова ринулись на обидчика.

   На этот раз великан не сплоховал. Размашистым ударом дубины он разметал нападавших по окрестностям. Полдесятка кьяр-ни отправилось в свой гоблинский рай, покалеченные поползли прочь от разбушевавшегося гиганта.

   Я тоже не терял времени даром. Схватив за тонкую шею оседлавшего меня гоблина, отвлекшегося на появление Орхи, я сдавил пальцы так, что глаза кьяр-ни полезли из орбит. Когда его хватка ослабла, я сбросил гада на камни, обессилено поднялся на ноги и ретировался к скале. Там, пользуясь временным замешательством гоблинов, я выдернул из плеча обломок стрелы, продолжавший медленно срезать мои хиты, и поспешно восстановил Здоровье.

   Получив отпор, кьяр-ни поостыли и сменили тактику. В переводящего дух Великана полетели стрелы, копья и камни. Но ни один снаряд не смог причинить существенного вреда толстокожему Орхе. Магия появившихся на поле боя шаманов так же не принесла желаемого результата: ментальные атаки не возымели действия, а боевая магия у гоблинов была не очень сильна. Лишь один из Каменных Шипов угодил великану в щеку и застрял в толстой коже. Орха рассерженно заревел, схватил каменную глыбу и смел ею в пропасть часть расположившихся у моста шаманов.

   Гибель соплеменников высокого ранга породила разъяренный крик из десятков гоблинских глоток, и они снова ринулись в атаку. Теперь кьяр-ни действовали более хладнокровно и продуманно, нападали поочередно, со всех сторон, ловко уклоняясь от огромной дубины гиганта. Нанеся удар копьем или кинжалом и оставив на теле великана едва заметный укол или царапину, они успевали уйти от возмездия, уступая очередь соплеменникам. Нерасторопный Орха вертелся из стороны в сторону, прессовал дубиной воздух, пытался схватить обидчиков рукой, но на это раз все его попытки были тщетны. Кровь сочилась из мелких ран, со временем их становилось все больше, и силы великана медленно таяли.

   Выглянув из-за скалы, я бросил взгляд на опустевший лагерь. Лишь у ниши, приютившей малахитового божка, дежурили гоблины-воины и один из оставшихся шаманов. Но путь к мосту перекрывала толпа кьяр-ни, решивших, видимо, умереть, но не пропустить неприятеля в лагерь. Я мог надеяться лишь на Орху, но и у него прыти заметно поубавилось, зато неуверенность в собственных силах становилась все сильнее.

   Поэтому мне пришлось форсировать развязку. Зачерпнув из кармана горсть драгоценностей, я швырнул их в самую гущу гоблинской орды. Призывно сверкнули под солнцем самоцветы, прежде чем исчезнуть под лапами беснующихся кьяр-ни. Этот блеск не остался незамеченным Орхой. Да и гоблины тут же проявили интерес к посыпавшимся им на головы кольцам да кулонам. Они стали подбирать драгоценности, что привело великана в неописуемую ярость. Сорвавшись с места, он ринулся на кьяр-ни, игнорируя повисших на руках и ногах гоблинов, направленные в грудь копья и летевшие со всех сторон камни и стелы. Пока его лупили и пинали, Орха отлавливал того или иного счастливого обладателя украшения из сундука, душил нечестивца, отрывал утраченное имущество вместе с конечностью и заботливо прятал драгоценность в огромный карман на кожаном переднике.

   Гоблины неистовствовали. Такой ярости и самоотдачи мне еще не приходилось видеть. Уж не знаю, что тому было причиной: природная агрессивность или влияние таинственного идола. Уступая великану в росте и силе, они набрасывались на него со всех сторон. В ход шло все, что могло причинить гиганту хоть какой-нибудь урон: ножи, мечи, копья, когти, клыки. Словно свора бешенных псов, позабыв о самосохранении, они лезли в самое пекло и падали на камни с размозженными головами, промятыми грудными клетками, перемолотыми костями.

   Великану тоже приходилось не сладко. С потерей сил просела его Защита, и шкура все больше покрывалось ранами и ссадинами. Сильнее всего кровоточили участки тела, из которого гоблинам удалось вырвать клыками кусок плоти. Да и стрелы все чаще пробивали толстую кожу, хотя особого вреда пока что не причиняли.

   Навалившись на великана, гоблины отступили от моста, и я, воспользовавшись моментом, стал красться вдоль скалы к деревянной переправе. Когда до цели оставалось совсем немного, на меня упал взгляд великана...

   Не знаю, то ли он понял наконец, что именно я причина всех его бед, то ли разум затмил блеск краденного ожерелья на моей груди. Так или иначе, но Орха пошел мне навстречу, прокладывая путь сквозь плотные ряды гоблинов. Трещали кости, пищали умирающие под стопами гиганта кьяр-ни. Не сдержав натиска, уцелевшие гоблины попятились к мосту, снова отрезав меня от переправы, а потом и вовсе бросились на противоположную сторону ущелья, поняв, что только в лагере найдут свое спасение. Но и мне теперь некуда было деваться от гнева великана, и я вынужден был шагнуть на мост вместе с отступавшей горсткой черных гоблинов.

   Последние кьяр-ни еще бежали над ущельем, когда первые добрались до барабана и навалились группой, в попытке поднять мост и отрезать лагерь от свирепого великана. Деревянная конструкция вздрогнула, натянулись канаты, и мост стал медленно подниматься к небу. Я замешкался, когда увидел поджидавших меня на противоположном краю ущелья гоблинов. Они не собирались пускать меня на свою территорию и ощетинились копьями. Я вынужден был вцепиться в поручень, лихорадочно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

   А мост тем временем продолжал подниматься...

   Однако нерасторопный гигант вовремя успел добраться до переправы. Застыв на самом краю пропасти, он схватился рукой за край деревянного настила и рванул его вниз. Мост качнулся так, что я потерял шаткое равновесие и завис над скатом, вцепившись в поперечную перекладину одной рукой, а потом всей свое массой рухнул на камни. Крутившие лебедку гоблины разлетелись по сторонам, а я едва не свалился в пропасть, в последний момент успев неуклюже зацепиться ногой на перила.

   Орха ступил на отвоеванный мост и направился ко мне.

   Я вскочил на ноги и бросил взгляд сначала в одну сторону, потом в другую. Из двух зол я выбрал меньшее. С великаном, несмотря на то, что он был заметно потрепан черными гоблинами, мне было не совладать. Поэтому, выхватив нож, я бросился в лагерь кьяр-ни.

   Орха отреагировал мгновенно. Размахнувшись, он метнул мне вслед дубину. Я плашмя рухнул на мост, а гоблины, преграждавшие мне путь, не успели. Их разметало словно сложную городошную фигуру, и я тут же нырнул в образовавшийся проход. Передо мной возникла черная фигура с копьем на перевес. Я на бегу вонзил нож ему в живот, а когда он согнулся пополам, врезал коленом в челюсть так, что гоблина опрокинуло на спину...

   Бок предупредительно обожгло легкой - обозначающей - болью...

   Здоровье - 1850

   Один из кьяр-ни, крутившихся возле лебедки, поранил меня кинжалом. Я ответил ему взаимностью, ударил ножом наотмашь, оставив на плече глубокий порез. После чего нам обоим пришлось броситься наутек, но в разные стороны, так как на территорию лагеря ступил Орха. Он устало отмахнулся от атаковавших его гоблинов, поднял дубину и теперь уже с большей уверенностью прошелся по головам и костям нападавших.

   Им бы разбежаться по норам да пещерам, в которые огромному великану было бы затруднительно попасть, но кьяр-ни упрямо, не считаясь с потерями, кидались на Орху. В последний бой их бросал старый шаман, своим ростом и телосложением не уступавший самым крупным из воинов. Срываясь на визг, он размахивал жезлом, тыча им в великана, но сам оставался стоять в непосредственной близости от ниши, скрывавшей малахитового идола.

   Гоблинский божок находился совсем рядом - в каких-то двух десятках метров от того места, где я стоял. Охранявшие его воины покинули свой пост и остервенело атаковали грозного великана, демонстрируя чудеса ловкости и смекалки. Их длинные копья достаточно серьезно попортили шкуру Орхи. Не ошибусь, если предположу, что великан потерял уже большую часть хитов и находился на последнем издыхании. Он вяло отбивался дубиной, уповая больше на удачу, чем на расчетливый удар. И глядя со стороны, трудно было с уверенностью сказать, кто же, в конце концов, окажется победителем. Орха сильно пострадал. Но и гоблинов осталось чуть больше десятка.