Магазинчик счастья Кейт и Клары - Эли Макнамара

вышивкой и строчила их на машинке. Она украшала ими юбки и платья и в итоге стала делать целые картины. Арти рисовал, а она вышивала. У нас была весьма талантливая семья. Вам известно, что я едва не поступила в художественный колледж? Я тоже была не промах. Но потом появилась Сьюзан, и уже стало не до того.

– Обычная история, когда рождаются дети, – со знанием дела говорю я. – О мечтах приходится забыть.

– Это верно.

– О чем у вас разговор? – интересуется Сьюзан, появляясь в гостиной с жестяной коробкой размером с большую банку печенья.

– Да, это она, – говорит Мэгги, принимая ее от дочери. – А вы и не знали, что у меня это есть, да? – хитро спрашивает она у Сьюзан. – Ее мне удалось спрятать среди вещей, которые мне разрешили взять из моего дома, а остальные все продали.

– Мама, тебе отлично известно, что это не так. – Сьюзан качает головой. – Не надо преувеличивать.

– А по мне, именно так. – Мэгги крепко прижимает коробку к груди. – Но она вам не досталась. Я об этом позаботилась.

– Ну, чайник вскипел, – говорит Мэгги-младшая, возвращаясь в комнату. – А, ты ее нашла? И что там, бабушка?

Мэгги подозрительно оглядывает всех нас, точно мысленно прикидывает, может ли она доверить нам содержимое своей драгоценной коробки.

– Там мои воспоминания, – тихо говорит она. – Когда память меня подводит, я заглядываю в нее – и все там, так что не надо напрягаться.

Она осторожно снимает крышку и достает несколько фотографий.

– Арти много снимал, когда я была маленькой, – рассказывает она. – Он купил фотоаппарат и все время им щелкал. Фотографировал все подряд и даже оборудовал в большом доме собственную лабораторию, чтобы проявлять их, – так много было снимков. Он не расставался со своим «Кодаком Брауни» и этим доводил маму до белого каления, но его хобби оказалось моим спасением.

Она поворачивает лицевой стороной к нам черно-белую фотографию, и я тотчас узнаю Клару в цветастом платье с пышной юбкой, которое, очевидно, она сшила сама. Клара стоит у велосипеда, а возле ее ног – корзинка для пикника.

– Я уже и не помнила тот день, пока не увидела фотографию, – говорит Мэгги. – Она была сделана на мое шестнадцатилетие. Мы втроем поехали на велосипедах в соседний городок и устроили пикник на пляже… Погода была великолепной. – Она проглядывает фотографии, лежащие у нее на коленях. – Вот, – она берет другую, – это я. Трудно представить, что всего несколько лет назад я сидела в инвалидной коляске.

На снимке симпатичная девушка с длинными темными волосами, спадающими ей на плечи. Она улыбается в объектив и выглядит невероятно счастливой.

– Я не знала, мама, что у тебя есть эти фотографии, – говорит Сьюзан, пододвигаясь к ней. – Какие замечательные.

– Нет, Сьюзан. – Мэгги поднимает руку. – Ты потом посмотришь. А сейчас я хочу кое-что показать моему другу-военному.

Она снова роется в коробке.

– Вот. – Она достает очередной черно-белый снимок. – Это Фредди.

Джек берет у нее фотографию.

– Да, это снято у его коттеджа. Можно Кейт посмотрит?

Мэгги кивает, и Джек передает снимок мне. Фредди стоит в знакомой нам одежде, сунув руки в карманы, и с подозрением смотрит в объектив. Ощущение странное: прежде мы видели его «в цвете», и он казался таким реальным и живым, а черно-белое изображение делает его более далеким, из другого времени.

– Вот еще одна. – Мэгги передает Джеку следующую фотографию. – Это мы с Фредди рисуем у него дома.

Джек рассматривает снимок, затем передает его мне. Он почти в точности воспроизводит сцену, которую мы видели раньше – Мэгги рисует за столом рядом с Фредди.

– А вот Фредди за работой. Он заканчивает картину.

На снимке Фредди стоит рядом с полотном, установленным на мольберте – очевидно, подаренным Арти. Одной рукой он держит кисть, другой – масляную краску.

– Мольберт дал Арти, потому что своего у него не было.

Мэгги одну за одной достает фотографии, на которых они с Фредди рисуют красками, делают карандашные наброски и много улыбаются.

– Меня до сегодняшнего дня не отпускает мысль, что кто-то украл картины этого доброго, замечательного человека. – Мэгги смотрит на фотографии, выложенные в ряд на кофейном столике. – Люди должны узнать, что с ними произошло. Обязательно должны.

Я с ужасом вижу, как беззвучные слезы текут по ее щекам и капают в жестяную коробку, которая по-прежнему стоит у нее на коленях.

Мэгги-младшая подскакивает с упаковкой салфеток, Сьюзан наклоняется к матери.

– Ну, пожалуй, на сегодня довольно воспоминаний. – Она с тревогой смотрит на нас с Джеком и обнимает мать за плечи. – Наверное, вам лучше уйти.

– Нет! – восклицает Мэгги и отталкивает дочь и внучку. – Нет, мне надо знать, могут ли они помочь мне найти того, кто украл картины Фредди!

Джек смотрит на меня и кивает.

– Мэгги, – тихо, но твердо говорю я, глядя на фотографии, лежащие перед нами, – если вы позволите нам ненадолго взять эти снимки и оригинал Уилфреда Джоунза, который я заметила на стене в холле, тогда, думаю, нам не только удастся найти все картины Фредди, но и воздать ему должное, как он давно того заслуживает.

Глава 36

Месяц спустя…

Я смотрю, как молодожены кружатся в вальсе, не сводя друг с друга глаз, и улыбаюсь.

Свадьбы – всегда счастливое время, полное планов и надежд на будущее, и эта не исключение.

Сегодня, в присутствии приглашенных гостей, Эмбер из цветочной лавки и наш полисмен Вуди сочетались законным браком, и, чтобы поздравить их с этим радостным событием, у церкви собралась целая толпа.

Спокойный и доброжелательный Вуди – ценитель простых радостей жизни и очень популярная личность в Сент-Феликсе, а Эмбер, благодаря букетам, которые она создает вместе с Поппи, хорошо известна не только в городе, но и далеко за его пределами.

Мы с Молли, Анитой и Себастианом приглашены на вечернее торжество, которое проходит в одном из крупных местных отелей. Мы сидим за столиком вместе с Джеком, которого я привела на свадьбу в качестве спутника, и наблюдаем за первым танцем молодых.

– Славная пара, – замечает Джек, между тем как Эмбер и Вуди двигаются в такт, обнимая друг друга.

– Да, – говорю я, а сама смотрю на Джека. – Говорят, венчание прошло замечательно, и день был чудесный. – Погода действительно не подкачала: сияло солнце, день был напоен светом и любовью.

– Спасибо, что пригласила. – Джек берет меня за руку. – Свадьбы – вообще-то не мое, но здесь, среди твоих друзей, мне нравится, они приятные люди.

– Правда? – Я улыбаюсь ему. – Я так рада, что вы все у меня есть.

– Уверен, что все мы чувствуем то же самое по отношению к тебе. – Джек стискивает мне руку.

Я наклоняюсь и целую его.

– Эй, полегче! – слышу я возглас Себастиана с другого конца стола, но мне плевать. Мы с Джеком уже настоящая пара, и я счастлива как никогда.

– Простите, что прерываю вас, нежные пташки, – раздается над нами знакомый голос Бена, – вы не видели Молли?

К моему огромному облегчению, Молли пригласила с собой на свадьбу Бена. Я так рада, что Чесни исчез с горизонта – хотя последние несколько недель я его почти не видела и не слышала о нем, меня не покидало ощущение, что он где-то рядом с Молли, и я отчаянно хотела, чтобы он оставил ее в покое. Мне такого порассказали о нем, что я вне себя от счастья, что Молли с ним порвала.

– Вообще-то нет, – говорю я, озираясь. – Она сказала, что выйдет проветриться.

– Не беспокойтесь, я схожу за ней. – Бен, как всегда, спокоен.

– Думаешь, мне