Рыбалка в море Демонов - Майкл Ши

и блестящие, точно драгоценные пуговицы, тогда как у схожих с ними демонов вся широкая приплюснутая голова покрыта россыпью человеческих глаз. Передние лапы – самая короткая пара, с ее помощью ползуны очищают и подносят ко рту добычу, – которые у них обыкновенно заканчиваются колючими клешнями у этих демонов имели вид человеческих рук, правда с когтями вместо ногтей. Их тела с головы до кончиков лап были светло-зеленые, с ярко-алыми прожилками, и светились. Оба демона, настороженно наблюдая друг за другом, беспрестанно шевелили напряженными, точно стальные пружины, конечностями. Их движения своей вкрадчивой быстротой в точности напоминали ползунов.

Затем чудовище на молу – оно казалось немного поменьше, чем другое, внизу, – взгромоздило волосатую луковицу своего тела на балюстраду и, покачиваясь из стороны в сторону, присело, готовясь к прыжку. В следующее мгновение оно взвилось в воздух. В его прыжке нам почудилось что-то чувственное: оно не камнем падало в воду, а как бы парило, широко расставив лапы и почти мечтательно прикрыв глаза. Его увеличенная копия встала на дыбы и, высунув из воды передние лапы, встретила натиск летуна бешеным контрударом.

Целое облако воздушных пузырьков скрыло от нас картину битвы. Когда все стихло и вода снова стала прозрачной, мы увидели, что нападающий одолел более крупного демона и теперь, взяв его передние конечности своими в замок, подталкивает его к поверхности. Передняя часть тела побежденного оторвалась от дна, задние лапы беспомощно скребли по песку в поисках точки опоры, страшные клыки понапрасну лязгали в пустоте. И тут из нижней части живота победителя вытянулся свернутый спиралью ярко-красный шнур, распрямился, коснулся какого-то отверстия в подбрюшье обездвиженного противника и скользнул внутрь его тела. Некоторое время не происходило ничего, только красный шнур пульсировал, перекачивая невообразимые субстанции из одного органа в другой. Затем связь прервалась, и шнур вернулся на прежнее место. Победитель отпустил странно обмякшего демона, развернулся и поплыл прямо к полузатопленному особняку. Мы обратили внимание, что, когда он проплывал над другими обитателями инфернального зверинца, все они, даже те, кто вдвое-втрое превосходил его размерами, съеживались и норовили забиться поглубже в свои гроты и расщелины. Ползун наддал, поджал лапы к животу и, поймав очередную волну, вкатился на ее гребне в распахнутое окно нижнего этажа.

Мы с Барнаром обменялись долгим взглядом. Каждый из нас ждал, пока другой скажет что-нибудь внятное.

– Он славился своим искусством менять обличья еще до путешествия сюда, – рискнул наконец мой друг. Я тут же предпринял ответный шаг.

– Да. И может быть, за это время он совершенно утратил человеческие черты.

Мы оба испытали некоторое облегчение, когда втайне точившая нас мысль обрела наконец форму. Но ненадолго. Минуту спустя Барнар без особой уверенности в голосе возразил:

– Но ведь говорил же Чарнал, что его влекло сюда в том числе любопытство исследователя, жажда познать различные формы жизни демонического океана.

– Познать, как же, – фыркнул я. Мы снова уставились на лагуну. Барнара передернуло.

– А давай его позовем, – предложил он, – прямо отсюда. Здесь мы формально все еще вне зоны влияния колдовских чар моря.

Я согласился. Барнар рупором приставил ладони ко рту и что было сил гаркнул:

– Гильдмирт! Пират! Гильдмирт из Сордон-Хеда! Двое людей из верхнего мира нуждаются в твоем гостеприимстве! – Его слова камнем скатились вниз и, ударившись о пустую наклонную террасу величественной руины, разбились на сотни осколков, которые рикошетом разлетелись во все стороны. Бесконечно странно было вот так сидеть и во весь голос звать кого-то в этом мире. Человеческий голос, человеческая речь – от этих орудий здесь не было никакого толку, и мы много недель подряд шли не произнося ни слова, немые воители, вступавшие в бой или спасавшиеся бегством от любого, кто вставал на пути. Поэтому, когда из распахнутых окон особняка донесся шум, который мог быть только откликом на призыв Барнара, у меня, признаюсь, мурашки побежали по коже. В помещениях первого этажа раздался плеск воды, и через окно, в котором минутами раньше скрылся демон-ползун, выплыл обнаженный человек.

Он был довольно приземист, но двигался стремительно, почти агрессивно. Резко развернувшись в воде, он ухватился за выступ обрамлявшего дверной проем барельефа и ловко, как обезьяна, вскинул свое тело на уровень второго этажа.

Там он уставился в небо, словно думал, что голос Барнара и в самом деле раздался сквозь разделяющий миры каменный потолок. Я взглянул на Барнара, взвешивая в руке копье. Он отдал мне свой щит, а я ему – меч. Так без единого слова мы решили, что будем придерживаться той же тактики, которая не раз выручала нас за последние несколько недель: я атакую врага, а он со своими полутора мечами прикрывает мой тыл. Мы выпрямились во весь рост и окликнули одинокую фигуру на террасе.

Он тут же обернулся на зов, и все наши сомнения относительно того, кто это, развеялись как дым: его глаза – как зрачки, так и окружающая их радужка – были сочного красного цвета, точно готовые лопнуть перезревшие сливы. «Кровавоглазый» – именно таким эпитетом наградили Гильдмирта два письменных источника, в которых говорилось о его жизни в демоническом плену. В остальном черты его лица были не слишком примечательны: полногубый рот, полускрытый кучерявой бородкой, светлые кудри обрамляют удлиненное, немного козлиное лицо. Росту он был невысокого, однако ступни, половой орган и ладони имел непропорционально большие. Его мускулистая грудь, живот и крепкие узловатые руки и ноги говорили о присущей стоявшему перед нами человеку необычайной энергии и жизнелюбии. Разглядев нас, он заулыбался. У нас же от его улыбки буквально зубы свело, ибо его зубы, крупные и крепкие, были сделаны из сверкающей стали.

Он рассмеялся.

– Вы настоящие? Спускайтесь сюда! Глазам своим не верю!

Мы сползли по утесу немного ниже и нашли выступ, с которого можно было перепрыгнуть на галерею третьего этажа. Гильдмирт стоял на втором. Не переставая улыбаться, он поманил нас к себе. Мы прыгнули. Когда мы подошли к перилам, он уже перебирался через них.

Мы с Барнаром, не сговариваясь, поприветствовали нашего нового знакомого глубоким поклоном: величие остается величием, где бы и в какой форме вы с ним ни повстречались. Сардонически улыбаясь, Пират ответил нам тем же.

– Неужели я заслуживаю подобных почестей? Если так, о и вы тоже, друзья мои, ибо, как я вижу, вы пришли сюда пешком. Вы – четвертый и пятый человек за последние сто с лишним лет, кому удалось это сделать. Поверьте, будь я еще в состоянии удивляться чему бы то ни было, челюсть моя отвисла бы до колен при