Метод Сократа: Искусство задавать вопросы о мире и о себе - Уорд Фарнсворт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эпилог
Сократические правила взаимодействия
В этой книге метод Сократа рассматривался как набор инструментов, с помощью которых обретаются понимание и мудрость. Кроме того, мы обсудили сократическую этику, в рамках которой эти инструменты обеспечивают практическую реализацию более высоких ценностей. Здесь, в эпилоге, мы поговорим о том, как использовать сократические принципы в разговорах и беседах, не сводимых к диалогам в классическом смысле. Гибкое применение этих принципов способно, например, генерировать более здоровый политический дискурс, о чем упоминалось в предисловии и говорилось в последующих главах. По большей части я старался касаться этой темы отдельно, поскольку идеи Сократа выходят за рамки политики. Вместе с тем к нашим мыслям и разговорам на политические темы его поучения применимы ровно в той же мере, в какой они приложимы и к прочим важным предметам. Соображения, изложенные ниже, можно использовать в любой содержательной дискуссии.
Правила ведения спора. Предположим, вы хотите адаптировать принципы Сократа к контексту, не вписывающемуся в сократический диалог как таковой. В этом случае полезно будет вспомнить о том, что Сократ предлагает не только правила для ведения диалога, но и более общие принципы, применимые к человеческой коммуникации вообще. Его учение свободно преобразуется в неограниченное количество таких практических «можно» и «нельзя». Их классификация, разумеется, всегда будет делом отчасти произвольным, однако ради удобства я бы предложил выделить следующие 12 пунктов:
1. Открытость дискуссии. Любое мнение или положение открыто для исследования и не застраховано от вопросов, если кто-то готов его высказать.
2. Цель исследования. Цель предпринимаемого изыскания – достичь истины или хотя бы приблизиться к ней. Она вовсе не в том, чтобы высказать или доказать нечто, способствующее реализации какого-то потаенного замысла, а также не в том, чтобы порадовать партнеров по диалогу или, напротив, разгромить их в словесном состязании.
3. Возражения приветствуются. Вопрос – естественная реакция на любой заявленный тезис, которая всегда желанна. Попытки оспорить чужое утверждение неизменно доброжелательны; их нужно предпринимать и воспринимать соответственно, даже если – и особенно если – вызов брошен какому-то устоявшемуся и общепринятому убеждению. Ведь вы, как и все остальные, тоже можете ошибаться; но даже если и нет, то в возражениях собеседника, который бросает вам вызов, все равно может оказаться крупица истины. Если вам показывают, что вы допустили ошибку или неточность, примите это как услугу. Удовлетворение, испытываемое от признания собственной ошибки, – признак душевного здоровья.
4. Аргументы в ответ на аргументы. Согласно сократическому подходу, нет таких аргументов, которые не заслуживали бы ответа из-за того, что они не кажутся существенными или достойными внимания. Если у кого-то есть собственная позиция, которая ошибочна, то человеку обязательно нужно разъяснить, почему он неправ.
5. Приоритет разума. Аргументы оцениваются сугубо по существу, то есть по качеству доказательств или аргументации, а не по личностным характеристикам тех, кто их предложил. Утверждения, согласно которым та или иная точка зрения заслуживает особого отношения (или скептицизма), должны подвергаться стандартной проверке: например, полезно выяснить, не имел ли тот или иной участник дискуссии доступа к информации, которая для прочих участников оставалась закрытой, и не зависел ли от этого его ответ на поставленный вопрос.
6. Эленктические рассуждения. Везде, где это возможно, собеседники ищут общее основание для согласия, от которого потом можно будет отталкиваться. Затем каждая сторона делает другой одолжение, помогая увидеть несостыковки между обретенным согласием и позицией по всем остальным обсуждаемым вопросам. Логическая непротиворечивость выступает важным критерием состоятельности выдвигаемых утверждений.
7. Внутренний скептицизм. На собственную пристрастность полагаться нельзя. В рассматриваемом здесь контексте «пристрастность» означает стойкую приверженность конкретному набору убеждений, которая побуждает нас ожидать, что диалог пойдет по удобному для нас руслу, и из-за которой люди, усомнившиеся в наших установках, кажутся нам врагами. Легко исказить или переоценить аргументацию, ведущую к желательным для нас результатам, а собственные оплошности такого рода вообще не хочется замечать. Каждый из собеседников должен осознавать наличие подобного риска, и это еще одна причина, из-за которой опровержения приветствуются.
8. Внешний скептицизм. С аналогичным недоверием следует относиться к установкам, которые считаются общепринятыми, а также к консенсусам, которые даются слишком легко. Если в отдельно взятом помещении все согласны с мнением, которое за его пределами считается спорным, а в особенности если все собравшиеся при этом радуются достигнутому единодушию, то это должно настораживать. Подобное слишком напоминает афинских судей с их цикутой. Сплоченная группа всегда нуждается в назойливом оводе.
9. Приличия. Мы ожидаем, что исследование будет вестись строго, жестко, возможно, даже безжалостно, но неизменно деликатно и вежливо. Сарказм и другие формы иронии можно адресовать лишь себе самому или же людям, которые утверждают, что у них есть ответы на все вопросы. Не допускаются ни навешивание ярлыков, ни огульное порицание. Никто не пытается перекричать остальных. Если кто-то настаивает на ошибочном мнении, то его наказание заключается уже в том, что он неправ, а также в том, что остальные, скорее всего, это понимают. Интерпретируя то, что говорят другие, все стороны соблюдают принцип доверия; возражения же они предпочитают принимать в самой сильной, а не в самой слабой форме.
10. Откровенность. Собеседники говорят только то, что думают, их не преследуют за это. Оглашение непопулярного мнения считается достойным восхищения; даже когда это мнение неверно, такой шаг помогает приблизиться к истине. Если кто-то готов к личным издержкам, связанным с отстаиванием той или иной позиции, то нельзя исключать, что ту же позицию разделяют и другие люди, которые издержек нести не готовы. Соответственно, позиция должна быть представлена таким образом, чтобы ее можно было проверить, выявив либо истинность, либо ложность.
11. Оскорбления. С одной стороны, излагая свои аргументы, важно не задевать личных чувств своих собеседников; с другой стороны, принимая чужие аргументы, столь же значимо не обижаться на своих партнеров. Если же кто-то оскорбляет других или оскорбляется сам, то он тем самым ставит под угрозу весь процесс исследования.
12. Смирение. Выводы всегда носят предварительный характер. Иногда они могут показаться настолько правдоподобными, что за них захочется бороться. Однако собеседникам неизменно нужно резервировать за собой толику сомнения, иметь в виду собственное невежество и слепые зоны, а также помнить, что другие люди порой переживали такую же уверенность в собственной правоте, а потом ошибались, причем снова и снова. Результатом всего должно стать смиренное отношение к объему ваших знаний и уверенности в них.
Все перечисленные рекомендации взяты из предыдущих глав книги. Если они не кажутся убедительными, то, по-видимому, сама книга неубедительна; в таком случае мне остается лишь извиниться перед теми, кто дочитал ее до этого места. Или же эти рекомендации могут показаться настолько очевидными, что ни одобрения, ни отдельного наименования для них как бы и не требуется. К сожалению, они нуждаются и в том и в другом. Конечно, сказанное не значит, что их нельзя оспорить. Подобная неприкосновенность противоречила бы их предназначению; кроме того, не приходится сомневаться в том, что они в любом случае выдержат проверку, если выдвигаемые против них аргументы будут сформулированы прямо и по существу. Но есть, правда, силы, которые все-таки готовы ими пренебрегать. Некоторые из этих недругов сократического вопрошания известны и очевидны – среди них демагогия, возмущение, клевета. Другие более коварны – в этом ряду ортодоксия, остракизм, пренебрежение. Это довольно старая тема: если не верите, поинтересуйтесь у Сократа. У сократического метода не было своего «золотого века», о котором можно было бы ностальгировать; сократическая этика никогда не торжествовала ни в мире в целом, ни в академической среде в частности – как не преобладала она и в человеческой душе. Она всегда в сопротивлении. Иначе говоря, перечисленным выше принципам порой сложно следовать, хотя они и должны воодушевлять тех, кому дороги сократические ценности.
Говоря о сопротивлении, нельзя не задуматься о том, как вести себя с людьми, которые не разделяют описанные правила взаимодействия. Очевидный и простой ответ заключается в следующем: решение о том, стоит ли применять сократический метод, должно приниматься с помощью самого сократического метода. Говоря более конкретно, следует задаться вопросом (причем, если нужно, повторяя его снова и снова), какая цель вами преследуется и подходят ли для ее реализации правила
