Сожженные мосты - Александр Маркьянов

В Североамериканских соединенных штатах «незаменимых людей не было», а свежий взгляд на вещи ценился гораздо больше мудрости и наработанного десятилетиями опыта. Чрезвычайно распространены были «политические отставки» — сказал что-то не так, нашли журналисты какую-то сомнительную сделку с возможным (!!!) использованием инсайдерской информации, совершенную двадцать лет назад, устроил какое-нибудь непотребство твой собственный подчиненный — будь добр, подай в отставку. Надо сказать, что и в Британии подавали в отставку — но только назначаемые, политические руководители, всех несменяемых, всех профессионалов берегли. В России с этим и вовсе было проще — на что-то просто не обращали внимания, после чего то отставка и вовсе совершалась путем поднятия табельного оружия на уровень виска.

И вот Джон Уайт, по сути — мясник, запятнавший себя кровью и в Мексике и в Сальвадоре, человек, планирующий и проводящий разведывательные операции с грацией слона в посудной лавке, готовился встать на должность директора ключевой разведслужбы — Министерства безопасности Родины. И намеревался получить полномочия, позволяющие ему карать и миловать профессионалов из СРС и ФБР. К чему это потенциально могло привести — не стоило сомневаться. И эффективность противодействия Министерства безопасности родины, в которое собирались наверстать под полсотни тысяч человек таким организациям, как британская Секретная разведывательная служба или русское Главное разведывательное управление Генерального штаба или отдела специальной документации МИД РИ, можно было просчитывать прямо сейчас. Близкая к нулю получалась эффективность.

Подавив в себе желание грохнуть стакан о пол и посмотреть, как он разлетится мелкими стеклянными брызгами — это было бы уже скандалом, напиться и бить посуду — Джон Уайт оставил на столе несколько долларов, твердой походкой, несмотря на выпитое прошел к стоянке. Он приехал один на бронированном «Шевроле Субурбан», таком же, как у него был в Мексике. Секретность встречи была такова, что он не рискнул взять с собой даже водителя.

Солидно захлопнулась тяжелая, бронированная дверь, отсекая водителя от внешнего мира, едва слышно забурчал мотор. Вести «Субурбан», да еще бронированный было непросто, часть систем машины не были приспособлены к возросшему на две тонны весу и управлялся он как крейсер, с небольшой задержкой. Но Уайт привычно вывел свой черный крейсер из ряда других припаркованных машин — почему люди паркуют машины одна рядом с другой, хотя полстоянки свободно! — и направил его в сторону Ц-стрит.

Уайт был опытным водителем, хорошо знал в каких местах и в какое время в Вашингтоне образуются пробки и поэтому направил свой дорожный крейсер не в сторону Арлингтона — а в совершенно противоположную. У стадиона Ц-стрит закончилась, здесь Ц-стрит и Индепенденс Авеню сливались в Ист Кэпитол, сразу же переходя в мост памяти Уитни Янг. Кто такой (или кто такая) Уитни Янг — Уайт попытался вспомнить и не смог, да и какая к чертям разница, кто она такая, если ему всего-то нужно проехать по мосту. По обе стороны были стоянки, заполненные автомобилями процентов на десять — но это ничего не значило, когда на стадионе матч, тут яблоку негде упасть…

Уайт вел машину осторожно, не глядя по сторонам на красоты природы, на текущий под мостом Потомак — ему было не до этого, тяжеленный бронированный джип в сочетании с ватным, совершенно без усилия на руле управлением, требовал твердой водительской руки. Того и гляди заденешь кого.

Съехав с моста, по развязке он ушел направо, на Анакостия Фривэй, через пару километров переходящий в Дистрикт оф Коламбия Хайвей, считающийся в этом месте юридической границей между штатом Мэриленд и Федеральным округом Колумбия. Дорога служила разделительной чертой — но это никак не проявлялось, большой Вашингтон давно перерос свои границы, львиная доля чиновников работала в Федеральном округе, а жила в престижных пригородах. С обеих сторон дороги — бесконечные заправки, мотели «Севен-Илэвен», закусочные «Макдональдс» и «Бургер Кинг», поток машин. Дома в пять этажей и выше — большая редкость. Америка…

Он свернул на мост в районе казарм Баззард Пойнт, где по левую руку квартировал вашингтонский офис ФБР, а по правую — морское министерство[138], аналог русского Адмиралтейства. Хороша эта дорога была тем, что пара миль — и ты попадал на Саус-Ист фривей, широкую федеральную трассу, по которой можно было доехать почти что до самого места назначения в Арлингтоне и на которой в это время суток не бывает пробок. Если конечно не произошла крупная авария.

На Баззард-Пойнтс, в бывших военных казармах, где сейчас находился офис ФБР было как всегда многолюдно, стоянки переполнены — это было видно даже с дороги. ФБР не хватало места, постоянно вставал вопрос о постройке нового здания для вашингтонского офиса — но постоянно этот вопрос откладывался из-за недостатка средств. Сейчас, после терактов и необходимости коренной реорганизации правоохранительных органов САСШ об этом и вовсе перестали говорить.

У Джона Уайта, который сталкивался в процессе своей прежней работы с самыми разными правоохранительными органами, сложилось о них свое впечатление и свое мнение о дальнейшей их судьбе. Возможно, оно было неправильным — но его это ничуть не волновало, потому что это было его мнение. Специфика ФБР состояла в том, что эти парни в своей деятельности руководствовались законом и не могли ни на йоту отойти от него. Возможно, в самих САСШ, где уважение к закону впитано людьми с детства это и было хорошо — но вот в Мексике или Сальвадоре, где сытый желудок ценился гораздо больше, закон и необходимость его соблюдать занимали намного меньше места в голове у людей. И тем не менее, ФБР постепенно, исподволь отвоевывало себе все новые и новые функции, оно уже не придерживалось непременного правила, ограничивающего его деятельность только Североамериканскими Соединенными Штатами, оно активно вело оперативно-розыскную деятельность в Центральной Америке и организовывало представительства в Европе. В академии ФБР в Куантико были открыты курсы для иностранных полицейских офицеров, в том числе бесплатные, по разным программам обмена — Уайт подозревал, что таким образом вербуется агентура. Сотрудники ФБР же сейчас составляли костяк, возможно, самого важного правоохранительного органа Северной Америки — АТОГ[139].

Уайту это не нравилось. С терроризмом должны бороться парни, которые не боятся испачкать руки в грязи. Если надо — то и в крови. В ФБР таких не найдешь.

Вторым (кое-кто считал что первым) по значению правоохранительным ведомством в САСШ была Специальная разведывательная служба. К ней у Уайта были самые недобрые чувства, более того — в перспективе он намеревался добиваться от президента его расформирования. Там неправильно поставили работу с момента создания ведомства, и сделал это ни кто иной, как Гувер, желавший получить «то же ФБР только с привкусом элиты». Набрали высоколобых выпускников Гарварда и Йелля, парней в костюмах, с черными шарфами и отвратительной привычкой курить сигареты, ароматизированные гвоздичным маслом. Эти парни, которые вроде как должны были заниматься разведкой, в пятидесятые не нашли ничего лучшего как связаться с мафией и перевалить на нее всю грязную работу. Тогда же они снюхались с крупными монополиями типа Юнатед Фрут, Американ телефон энд Телеграф или строительной Бектал, превратившись фактически в еще один инструмент их служб безопасности — инструмент государственного уровня. Особенно сильные позиции в СРС были у Бектала, хотя они даже реактор не могли поставить правильно[140]. В итоге сейчас СРС занималось непонятно чем, а теракты 9/10 они прозевали полностью.

Сам Уайт работал рука об руку с резидентом СРС в Мексике и он оставил негативное впечатление своей полной некомпетентностью. Не раз и не два его доставляли на машине в посольство, пьяного как свинья. Никакой помощи послу он не оказал и Уайт, как только началось — должен был разгребать горящие угли своими собственными руками.

АНБ… Спутники это конечно хорошо, а Эшелон[141] — тем более. Но если в области перехвата информации был полный порядок, то в области ее использования — провал. Не раз и не два бывали такие случаи, когда АНБ просто брало полученную информацию и садилось на нее сверху как наседка — на яйца. В то время как оперативники были вынуждены работать наугад. Поэтому в будущем Уайт намеревался добиться прямого подчинения АНБ вновь создаваемому Министерству безопасности Родины.

ДЕА. Управление по борьбе с наркотиками. Единственная спецслужба, которая теоретически может много добиться — но только теоретически. В ДЕА работали бывшие копы и сотрудники ФБР, никакого контрразведывательного обеспечения работы не было и в результате это ведомство буквально кишело осведомителями и прямыми агентами наркомафии. Проблема наркотиков переросла из просто одного из видов организованной преступной активности в прямую и явную угрозу национальной безопасности — в то время как правительство САСШ упорно не желало это видеть. ДЕА необходимо было капитально чистить и расширять полномочия — это должна была быть не правоохранительная организация, а спецслужба. Со всеми присущими ей атрибутами, в том числе внутренней контрразведкой, в которой сидели бы контрразведчики, а не такие же копы, призванные следить за своими.