Проба сил - Александра Лисина

Я аж плечами передернула, представив, что тут должно твориться по ночам. А потом увидела на каменных плитах следы огромных когтей и внутренне вздрогнула: здоровая тут была Тварь. Больше, чем кахгар, наверное, раза в три. И когти у нее здоровые — по полметра каждый, не меньше. Причем, было их у нее не пять, как у нормального зверя, а по семь на каждой лапе. И когда вот эта "красота" вдруг махнула по каменной, вековой давности и очень прочной плите, с легкостью процарапав ее почти на всю глубину, вот тогда мне стало ясно, отчего на Южном направлении Фаэс еще двадцать лет назад запретил появляться своим.

Интересно, это только здесь такие монстры водятся или на Северной тоже бывают?

— Это даже не хартар, — деревянным голосом сказал Лок, увидев следы. — Хартара я видел однажды. Издалека. Но он не такой огромный. А это… я даже не знаю что. И значит, Печать должна быть недалеко: она питает Тварей. Благодаря ей они тут живут. И она же должна поддерживать Прорыв, позволяя им проникать сюда из царства Айда.

— Что за Прорыв? — обернулась я.

— Дыра такая. Огромная. Через которую Твари сюда лезут. Пока его не закроешь, они так и будут хозяйничать. А поскольку за двести лет в Фарлионе никому еще не удавалось его увидеть, то Фаэс решил, что он либо один, но очень хорошо запрятан, либо… если верить в то, что Печатей тут далеко не одна… что на каждую Печать приходится свой Прорыв. И что Твари будут тут жить до тех пор, пока мы не уничтожим все.

— Получается, их может быть тоже шесть? — нахмурилась я.

Лок, не поворачивая головы, кивнул.

— Не исключено.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — неожиданно спросил Мейр, не дав мне расспросить хварда как следует.

— Да, — кивнул рейзер. — Здесь душно. И мне нечем дышать. А еще у меня на каждый шаг сердце сжимается, как будто совсем рядом с ним оказались чьи-то ледяные когти. А когда я пытаюсь почувствовать Ишту, мне словно бы что-то мешает. И все труднее становится не поддаться чувству, что ее сила стремительно гаснет, причем, когда она исчезнет совсем, нас сомнут, как тростинку в стальном кулаке.

Я сжала зубы, потому что давно уже ощущала себя мелкой мошкой на огромном блюде из черного стекла. Харон буквально давил своей мощью, стискивал со всех сторон, заставлял чувствовать себя слабой, уязвимой, ничтожной. Он смотрел на меня отовсюду, мстительно шипя и с нетерпением дожидаясь темноты. И мне все время казалось, что по нам шарят сотни голодных взглядов, которым до решительного и стремительного прыжка не хватало только медленно приближающегося заката.

"Мне это не нравится, — впервые подал голос Лин, настороженно вертя головой. — Здесь все время кто-то есть. И все время за нами наблюдает".

— Мейр, ты хорошо умеешь бегать? — как можно спокойнее спросила я, пока не решаясь скомандовать отход.

Мейр криво усмехнулся.

— Уметь-то умею, но успею ли?

— А если перекинуться?

— Зверем проще, — неохотно признал он, а затем быстро покосился. — Может, вернемся? Тут стало очень неуютно, а ведь полдень только недавно миновал.

— Лок, как думаешь?

Хвард, замерев на месте, настороженно повел носом и шумно выдохнул.

— Осталось не очень далеко. И мне кажется, что дальше… если идти напрямую… надо уходить влево. Еще глубже, на юг. По направлению к горам. И где-то через пару оборотов должна быть Она. Никогда Ее так четко не ощущал. Но, если честно, мне совсем не хочется туда идти.

— Мне тоже, — поежилась я, стараясь сделать это как можно незаметнее. — Вроде и недалеко, вроде и светло пока, но мне тоже не по себе. Так что я хорошо тебя понимаю.

— Там, впереди, сама смерть, — прикрыв глаза, тихо сказал оборотень. — Там пахнет смертью. Там нет ничего, кроме нее. Там все черно от кишащих Тварей. Они здесь — хозяева. И это их территория, на которую они не пропустят никого. Особенно тебя. Надо уходить, Гайдэ… уже сейчас, пока они тебя не почуяли.

— Поддерживаю, — буркнул Мейр, впервые согласившись с хвардом. — Причем, поддерживаю целиком и полностью. Оттуда несет так, что мне уже трудно сдерживать зверя — того и гляди, развернется и помчится прочь. Звери… они чувствуют приближение бури издалека. А там, впереди, эта буря уже зародилась. И если мы только ее потревожим, нас сомнут, как бумажный кораблик. Потому что Тварей там столько… нет, Гайдэ. Даже тебе не под силу их остановить.

Я прикусила губу.

— Посмотрим. Лок, ты уверен, что поворачивать надо именно здесь?

— Да. Здесь или за следующим поворотом.

— Хорошо, тогда разворачиваемся и уходим: на сегодня достаточно.

Оборотни дружно перевели дух, а потом медленно, не отрывая взглядов от недобро притихшего леса, осторожно попятились, стараясь даже сейчас прикрыть меня со всех сторон и не пропустить ни одной Твари, если кто-то вдруг рискнет кинуться с обочины.

— Впереди кто-то есть, — неожиданно подал голос Лин, резко подняв голову и уставившись на пугающе пустой поворот. — Я что-то слышу… кажется, из Харона… и это что-то ОЧЕНЬ быстро приближается.

Хварды, не сговариваясь, выхватили оружие и заняли оборонительную позицию, отодвинув меня за свои широкие спины. Причем, так быстро и слаженно, будто давно ходили в одной команде. Одновременно с этим каждый из них дернул завязку у себя на вороте, чтобы при необходимости сбросить броню и без помех перекинуться, не опасаясь запутаться в тяжелом доспехе. А потом хищно прищурили глаза и шумно втянули ноздрями воздух.

И тут в недрах Харона действительно послышался какой-то шум. Сперва неясный, который мне с моим слабым человеческим слухом было сложно уловить, но потом я тоже начала различать быстро приближающийся хруст ломаемых веток, чье-то тяжелое дыхание и визгливые вскрики сразу на несколько десятков голосов, сопровождающие приближение неизвестной Твари. Потом из леса донеслось свирепое шипение, похожее на голос огромной разъяренной кошки, приглушенное треском рычание, в котором я не смогла узнать ни один из известных мне видов нежити. Наконец, шум стал хорошо различимым, все больше напоминая звуки отчаянной борьбы. А потом прямо перед нами на дорогу, выворотив с мясом ближайшие деревья, с разбегу выметнулось что-то огромное, черное, как уголь, горбатое, яростно шипящее, вопящее сразу на несколько голосов, и бешено вертящееся вокруг свой оси.

Лин инстинктивно отшатнулся, когда воющий и яростно орущий клубок качнулся в нашу сторону. Оборотни, чуть вздрогнув от неожиданности, слаженно пригнулись, готовые защищать меня даже от этого чудовища. А я, напротив, замерла от изумления, потому что, вопреки ожиданиям, не только не испугалась, но еще и внезапно сообразила: чудовище не было нежитью! На него не отреагировал перстень! И ладошка моя индикаторная смущенно промолчала! К тому же, оно совершенно не боялось яркого света! А когда истошно воющие, некрасивые "горбы" на его спине вдруг задрожали и, испустив испуганный вопль, начали с шелестом разваливаться на куски, я полностью уверилась, что не ошиблась. Хотя, конечно, никак не думала, что в Хароне до сих пор остался кто-то живой.