На пороге Тьмы - Андрей Круз

— Хорошо, — мотнул головой Федька. — Это что вообще было?

— А это спиртяга на травках, чуть разбавленная, конечно, — сказал Горыныч, принимая банку. — Так чего насчет Могилевича?

— Просто поинтересовался кто это такой, — пожал я плечами.

Теплая волна от выпитого блаженно растекалась по всему телу, простенький кабинетик Горыныча в обшарпанном складе показался теперь чуть ли не дворцом.

— В Америке таких «кредитными акулами» называют, — ответил Горыныч. — Дает деньги в рост без всякого обеспечения и под дикий процент.

— Почему без обеспечения? — удивился Федька. — Твои яйца или коленки обеспечение хоть куда, ты лучше с домом расстанешься, чем с мужским достоинством. Или я не прав где?

— Да не, прав, все верно, — кивнул Горыныч. — В общем, сидит Сема на задах «Трех семерок» в маленьком флигельке, и на него человек пять сборщиков пашут.

— А крыша ему кто? — поинтересовался Федька. — Не сам же по себе такой умный?

— Егор, то есть Егоров, хозяин карьера, — ответил Горыныч и, наткнувшись на мой непонимающий взгляд, пояснил: — Там кирпичный, шиферный и плитку стали делать, промышленник местный, член Горсовета. Один из первых людей в городе.

— Хм, — задумался Федька. — Егор — это серьезно.

— А зачем он вам? — спросил хозяин, между делом наливая по второй.

— Да так… пока черт его знает, мелькнул он в этой заварухе как-то. Но как — не понятно, — опять ушел я в отказ и Горыныч на расшифровке настаивать не стал.

— Давай по второй, что ли?

— Ага, чего тянуть, — горячо поддержал хозяйскую идею Федька.

Сдвинули, чокнулись, выпили. Федька крякнул, утирая слезы: «Крепка совецка власть!» — и протянул руку за банкой с соком. И вправду не соврал.

— А пришли вы, как я понимаю, за тем, чтобы я завтра товар в Углегорск не отправлял? — спросил Горыныч после второй стопки.

— Ага, верно, не отправляй, — закивал Федька. — Мы деньгами возьмем.

— Деньгами? — вроде как задумался тот. — С ликвидностью у меня проблемы сейчас, не сезон, торговля-то до весны встала, свободных денег и нет. Мы же на товар договаривались, я его под вас придержал, а налика у меня в обрез.

— Мить, у тебя налика в обрез не бывает, не первый день знакомы, — взялся урезонивать его Федька. — Свой товар мы тебе отдали, считай что половину цены взяли от тебя твоим товаром, так что ты по-любому уже в выгоде. А остальную часть налом отдай, не греши.

— Да я отдам, не вопрос, только надо чуток цену пересмотреть. Вы же мне все планы к черту рушите. Не, я серьезно. Или здесь товаром забирайте и выставляйте на реализацию, как и договаривались. И мне проще, никуда возить не надо.

В общем, десять процентов скидки Горыныч все же выкрутил. Уперся насмерть и от любых попытко прихватить его ловко уворачивался. Ну и у нас позиция была не очень, договаривались мы с ним действительно по-другому. Однако терять нас на будущее как удачливых мародеров он тоже не хотел, мало кто рискует в такие дыры забираться, как мы. Но после того, как по рукам хлопнули, он достал из сумки несколько пачек сальцевских чеков и быстро отсчитал уговоренное. Выпили еще по одной и разошлись.

— Хорошо хоть так, — сказал Федька после того, как мы вышли на улицу.

— Это точно. Хотя я примерно на такой результат и рассчитывал. Ладно, пошли за «кюбелем» и будем Серегу искать.

Машину пришлось откапывать, снега навалило немало. Лопата была в зипе, а метлу позаимствовали у сторожа стоянки. Зато завелась она без проблем, чем порадовала. Без всяких цепей перебралась через наметенный перед ней сугробчик и покатила по дороге. А меня порадовала мысль о собственной запасливости. Тот мой «кюбель», наверное, уже все, не доберешься, а тут пожалуйста, еще один.

Доехали до конторы охраны, поискали Сергея и ничуть не удивились, когда нас послали искать его в «Светлячке», он там проводит времени куда больше, чем в своем тесном кабинетике. Но в «Светлячке» мы его тоже не обнаружили, буфетчик сказал, что «был, но уехал, до завтра не ждем».

Вот так, облом-с. Ну да и ладно, теперь уже не к спеху. Тулуп только в ремонт сдать осталось. Федьке тащиться со мной в ателье было лень, так что он пешком пошел в гостиницу с наказом передать Насте, что я вот-вот вернусь, а я направился по узкой утоптанной дорожке вокруг «Светлячка», к торговому ряду, где заприметил как раз скорняжное ателье. И не ошибся, было там такое — деревянный домик, один среди десятка подобных, явно выстроенных совсем недавно, обшитых крашенной вагонкой.

Дверь скрипнула, сверху звякнул колокольчик, в нос ударило кисловатым запахом дубленой кожи и овчины. Под потолком на длинных трубах рядами висели шубы, тулупы, дубленки, куртки, в общем все, что для зимы нужно. За высоким прилавком сидел и что-то делал с коротким волчьим полушубком невысокий смуглый человек с немного среднеазиатскими чертами лица, узбек или туркмен.

— День добрый, — поздоровался я первым. — Починкой не занимаетесь?

— Занимаемся, обязательно занимаемся, — ответил тот, вставая со стула. — Что чинить надо?

Говорил по-русски он без всякого акцента, хотя подсознательно ожидаешь другого.

— А вот…, - я вытащил из сумки и развернул тулуп.

— Ты глянь, — удивился тот, перебирая пальцами ленты, на которые нарезалась овчина. — Это кто вас так?

— Несчастный случай на охоте. Никто не пострадал кроме тулупа.

— И что сделать хотите?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Вещь новая, жалко выбрасывать. Как-то заделать, чтобы можно было хотя бы под машиной валяться.

— Зачем валяться? — удивился мастер. — Тулуп ведь моей выделки, так что могу просто рукав и вот эту часть заменить, — показал он пальцем. — Хотите? Получится новая вещь, хоть в ресторан в нем гуляйте.

— Да? Ну ты скажи, — восхитился я. — Так я отказываться и не буду, давайте так и сделаем.

— Неделю займет, примерно, — сказал тот. — Годится?

— Годится.

Спешить, как я сказал, уже некуда. Кстати, у меня в Углегорске оружие в переделке осталось, вот его бы как-то забрать… Особенно карабин, мне он нравится и вообще. Ладно, об этом потом думать буду. Заплатил аванс за работу, сдал тулупчик, получил взамен вполне приличного вида квитанцию.

— Не потеряйте, — сказал мастер и я убрал ее в бумажник.

Пока топтался в ателье, на улице снег пошел, густой, хлопьями, как клочья пуха с неба. Я огляделся на всякий случай, убедился, что никакой злодей или темная тварь ко мне не подкрадываются, и пошел обратно, к машине, которую оставил у самого входя в «Светлячок». И прямо возле нее столкнулся с Сергеем, вылезавшим из своего доджа «три четверти», к которому какие-то умельцы приделали вполне приличного вида жесткий верх, для зимы самое оно.

— О, здорова! — увидев меня, он сдернул перчатку и протянул руку.

— И тебе не болеть. Искали тебя.

— Новости?

— И новости, и вообще поговорить бы надо, — кивнул я. — Жаль только Федька уже ушел, нам бы вдвоем.

— У меня минут десять всего есть, — сказал он, поддернув рукав дубленки и глянув на часы. — Или тогда завтра.

— Ладно, давай вдвоем по-быстрому, а завтра… ну, пообедаем вместе, что ли? — предложил я.

— Вы тут с ночевкой, что ли?

— И не с одной. Пошли?

Он пропустил меня перед собой, зашел в трактир следом, сразу направившись к своему столу, который никогда никто не занимал, поскольку он всегда был защищен табличкой «Заказано». Скинув верхнюю одежду на ходу, уселись, Сергей махнул рукой, подзывая официантку.

— Я пивка, а ты? — спросил он меня.

— Не, я просто водички, я уже водки накатил, пива сверху не оптимально.

— Как скажешь. Рассказывай, — добавил он, после того, как официантка, виляя задом, отошла к стойке.

— Что-нибудь про события в Углегорске слышал? — начал я с вопроса.

— Слышал. Червонца в комендатуре держат, аресты, ночью стрельба была, только кто и с кем — до сих пор непонятно.

— Стрельба с моим участием была, — улыбнулся я. — Поэтому мы и здесь. Похоже, что навсегда.

— Вот как, — явное не слишком обрадовался он. — И что с нашими планами?

— С планами? Да нормально все с ними, в общем, — чуть приукрасил я действительность. — Много узнал, есть много что обсудить, сейчас времени не хватит, завтра. Ты мне вот что скажи: Семен Могилевич — серьезный человек?

— Сема? — удивился он вопросу. — Сема не серьезный, Сема просто борзоватый коммерс, которого под стол можно на пальцах загнать. Но крыша у него серьезная, да. А он тебе зачем?

— Сема каким-то боком влез в эти дела, — сказал я, взяв из вазочки бумажную салфетку и начав сворачивать в трубочку. — И еще могу сказать, что вся эта ситуация за Сальцево зацепилась, не могу пока точно сказать каким боком, через Сему или нет, но деньги отсюда там крутились. Кстати, человек, которого ты искал, уже умер. Застрелился при задержании.