Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города - Артем Филипенко

15 сентября при политотделе Приморской армии было создано спецподразделение, которое подготовило девять разведывательно-диверсионных групп для действий в катакомбах (всего около 500 бойцов). Этим отрядам в октябре 1941-го выделялись винтовки, пулеметы, гранаты, тол, патроны, рации… Некоторые катакомбы, которые планировалось сделать «подземными крепостями», были электрифицированны, оборудованы колодцами, банями, пекарнями… Одесский обком партии создал в городе пять подпольных райкомов партии (в подполье должны были действовать 110 коммунистов) и шесть партизанских отрядов (130 человек). В Одессе был создан и отряд особого назначения войск НКВД, куда вошли сотрудники У НКВД по Одесской области, преподаватели школы милиции, милиционеры из Одессы, Измаила и Шабо. Диверсионные отряды НКВД проходили тренировку в пустующих лагерях курортов Лузановка и Большой Фонтан. Многие диверсионные группы, которые планировалось оставить в Одессе после ее захвата врагом, поначалу использовались для диверсий в тылу румынской армии. Первые диверсионные группы прорывались в тыл, когда фронт вокруг Одессы еще не стабилизировался (10 августа был взорван мост на Тилигуле, 16 августа уничтожен румынский штаб в поселке Николаевка).

Большинство групп, стремившихся проникнуть во вражеский тыл, погибли в первых боях на линии прорыва. Так, отряд имени Дзержинского (командир – лейтенант НКВД Г.М. Цыбульский), в полсотню бойцов, который 28 августа был десантирован морем на канонерской лодке «Кубанец» в район Тилигульского лимана (у рыбацкого поселка Аджиаск), захватил морской причал, катер и пулемет противника, разгромил румынский караульный взвод. Вскоре отряд был почти полностью уничтожен батальоном румынской полевой жандармерии. Этому отряду предлагался дерзкий план: прорвать румынский фронт у Чебанки, чем обеспечить прорыв советских войск к Григорьевке.

7 сентября диверсионные отряды, проникшие за линию фронта, совершили ряд налетов в районе поселка Петерсталь, уничтожив более сотни солдат противника. Еще один диверсионный отряд был направлен в Беляевку в сентябре 1941-го. 50 человек отряда Быстрицкого – Солдатенко на нескольких баркасах пробрались из Днестровского лимана в устье Днестра и высадились в камышах возле Беляевки, наделав много шуму в тылу румынских войск. Только в сентябре 1941-го в тылах противника действовало около двадцати диверсионных отрядов. С 1 по 8 октября в тыл 15-й и 13-й румынских дивизий было направлено пять диверсионных групп, две из которых уцелели и разгромили штаб полка в селе Свердлово, взорвали несколько мостов и военных складов, уничтожили около ста румынских солдат и офицеров.

Очевидец вспоминал: «Всюду на перекрестках были сооружены баррикады из мешков с песком и булыжного камня, снятого с мостовой. В проездах стояли противотанковые ежи… У продуктовых магазинов стояли очереди, хотя они еще не были открыты».

Во второй половине августа Одесса была разбита на несколько секторов обороны, а штаб 82-го ТУРа был превращен в штаб городской обороны. Укрепления, минные заграждения и баррикады создавались по четкому плану военных инженеров-фортификаторов 82-го ТУРа, чтобы держать под перекрестным огнем площади, сдерживать продвижение врага на городских улицах. На перекрестках появлялись железобетонные пулеметные точки, крупные каменные дома превращались в опорные пункты, а вся система городской обороны соединялась подземными переходами через катакомбы, ливневые и канализационные сети. Сначала строили три пояса заграждений в самом городе, затем их стало шесть: первый – на окраинах, последний – невдалеке от причалов порта.

Каждая из баррикад укомплектовывалась отрядами для баррикадных боев (всего до 3,6 тыс. бойцов): стрелками, огнеметчиками, пулеметчиками… Кроме этих отрядов из еще работавших на предприятиях рабочих формировался резерв для баррикадных боев в городе в 7 тыс. человек. На пляжах в районе Аркадии, где одесситам было запрещено появляться, велась заготовка песка для баррикад. Было решено создать здесь запасной армейский порт с новыми подъездными путями, причалами и пирсами. В Аркадии, в режиме полной секретности, был построен и армейский запасной командный пункт, оснащенный автономным электропитанием и водоснабжением.

Война помешала началу учебного года – учащиеся пошли в школу не 1, а 15 сентября. Исполком горсовета принял решение приступить к занятиям по программам 1940/41 учебного года. Учащиеся 7–10-х классов обучались в школах, а младшеклассники – по группам в домах, в соответствии с местом проживания.

Уже в начале июля 1941-го началась вялая эвакуация из города тяжелораненых бойцов, семей верхнего слоя партийного актива, специалистов, ценного оборудования. Но чтобы получить возможность эвакуироваться на восток, нужен был извечный одесский «блат» – специальное разрешение партийных или военных органов. С 1 июля до 6 августа, пока работала железная дорога, эвакуация производилась наземным путем и морем. 19 августа на военном эсминце из Одессы были вывезены все банковские ценности в Севастополь.

На 50 % был эвакуирован завод по производству киноаппаратуры «Кинап», на 70 % – «Крекинг-завод», на 50–60 % – заводы станкостроительный имени Ленина, сельскохозяйственного машиностроения имени Октябрьской революции, подъемно-транспортных механизмов имени Январского восстания, линолеумный «Большевик», сахарорафинадный завод… Эвакуирована перевалочная база горючего на 200 тыс. тонн; 188,5 тонны грузов. На станциях и подъездных путях одесского железнодорожного узла скопилось значительное количество подвижного состава – 60 паровозов. Портовики и моряки Черноморского пароходства взялись вывезти 26 паровозов морским путем в Николаев на 6000-тонном плавучем доке. Вместе с локомотивами отправились в Николаев 52 паровозные бригады[256].

Эвакуации вместе с заводом подлежали и основные кадры специалистов. Из Одессы было эвакуировано 150 предприятий и учреждений медицины и культуры. Между Одессой и портами Крыма и Кавказа тогда курсировало 20–25 транспортов[257].

С 8 июля официально началась эвакуация населения. Но, по воспоминаниям председателя Одесского горсовета, «вначале население не желало эвакуироваться». Первую партию эвакуированных отправили спецэшелоном 10 июля. Только 24 июля Одессу покинуло три парохода с ответственными работниками, которые уже знали о том, что враг подошел к Днестровскому лиману. 24 июля теплоход «Ленин» (построен перед Первой мировой войной на судоверфи в Данциге) и транспорт «Ворошилов», в составе каравана судов, вышли из Одессы на Мариуполь, доверху забитые эвакуированными одесситами. Пропуском на «Ленин» и «Ворошилов» служили посадочные талоны, но по одному талону садились два-три взрослых пассажира и полдюжины детей. Много людей приходило с записками от городских и областных руководителей, военной комендатуры, члены экипажа размещали родных и друзей в своих каютах. Вместо положенных 482 пассажиров, «Ленин» принял на борт около 3 тыс. пассажиров и 1200 призывников. Людей было столько, что ими были забиты все салоны, коридоры, трюмы и палубы. «Ленин», чудом избежавший налетов авиации противника, 27 июля подорвался, наскочив на советские минные поля. Тогда в морской пучине у берегов Севастополя погибло около 4 тыс. людей, а в числе спавшихся оказалось 580 счастливчиков.

Тогда же председателем областной эвакуационной комиссии было подписано распоряжение об эвакуации Оперного театра. Около 150 артистов с семьями в сопровождении трех подвод и двух автомашин с реквизитом пешком отправились в Николаев. Оттуда был организован проезд по железной дороге в Харьков. Новенькие троллейбусы, еще не вышедшие на линию, стали использовать как транспортное средство для эвакуации одесситов. Троллейбусы по Николаевской дороге тащили трактора. В начале сентября из Одессы отплыли транспорты с 1680 воспитанниками одесских детских домов… Во время погрузки детдомовцев на теплоход «Кубань» вражеский штурмовик стремился расстрелять детей, столпившихся у трапов… В начале августа тысячи беженцев перекрыли дорогу Одесса– Николаев. Командующий Приморской армией считал, что необходимо как можно скорее разгрузить Одессу, поэтому предлагал армейским политорганам распространить среди одесситов слухи о том, что фашисты Одессу будут нещадно бомбить.

Из шестисоттысячного населения Одессы к 10 августа в городе осталось примерно 340 тыс. человек, остальные ушли на фронт или эвакуировались (эвакуировалось около 300 тыс. гражданского населения и раненых бойцов). Только в июле 1941-го из Одессы было эвакуировано 46 тыс. человек гражданского населения и тяжелораненых бойцов, в августе – 58 тыс.[258]

На базарах и стихийных толкучках уезжающие одесситы распродавали свои вещи почти за бесценок (так, новый мужской костюм можно было «справить» за 80–90 руб.). Интересно, что главный базар Одессы – Привоз – собирался до последних дней обороны. На улицах частыми стали военные и милицейские патрули, усиленные бойцами истребительных батальонов. Патрули постоянно проверяли у мужчин документы и вылавливали потенциальных дезертиров, подозрительных, паникеров и диверсантов.