Дар битвы - Морган Райс

Мёртвый.

Неожиданно тёмные тучи расступились, с неба спустилось клубящееся чёрное облако, похожее на торнадо, обволокло тело Кровавого Властелина, поглотило его и унеслось прочь, не оставив от врага Тора и следа.

Как только он испустил дух, все его твари по обе стороны Каньона вспыхнули и обратились в пепел. Вся его армия исчезла с лица земли вслед за ним.

Тор ощутил, как Кольцо Чародея жжёт ему руку и медленно поднял указательный палец вверх, зная, что время пришло. Он направил палец на Каньон, и скалы затряслись.

Из тумана на дне пропасти возникла стена пурпурного и алого цвета. Световые потоки кружились и ползли всё выше и выше, ускоряясь, разрастаясь и заполняя весь Каньон разноцветным сиянием, которое на глазах становилось плотнее. Сердце Тора радостно забилось: он узнал Щит. После долгого перерыва он снова стоял на своём месте.

Торгрин смотрел, как на другой стороне Каньона свежие орды имперских солдат пытались взойти на мост и напасть на него и его людей, но отскакивали от Щита и тут же падали замертво.

Народ Кольца наконец-то был в безопасности, и на их стороне раздались ликующие крики.

Тор не смог сдержать улыбку.

Кольцо вернуло себе защиту. Оно снова стало единым целым.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

Гвендолин стояла у окна своей спальни на верхнем этаже вновь отстроенного замка, в центре восстановленного Королевского Двора, держала на руках Гувейна и любовалась великолепием города, поднимавшегося из руин у неё на глазах. Сердце её пело, когда она видела, как кирпичик за кирпичиком, дом за домом, Королевский Двор обретал свой прежний облик. Всё, что можно было починить, чинили, разрушенное до основания восстанавливали по памяти, и даже больше того – решили расширить столицу, и она стала вдвое больше, чем была во времена её отца. На улицах бурлила жизнь, улыбчивые люди спешили по делам, все трудились, у всех была цель. В городе царила атмосфера спокойствия и комфорта.

Бесчисленные отряды вновь набранных на службу рыцарей шагали по мощёным мостовым в своих сияющих доспехах по пути с новых тренировочных площадок на турнирные поля, а оттуда – в Зал Серебра. Их было полно и в новом Арсенале, где они выбирали себе только что выкованное оружие и доспехи. Гвен заметила среди них Эрека, Кендрика, Брандта и Атме с новобранцами Серебра и многократно умножившими их ряды рыцарями Южных Островов. Все они смеялись, подкалывали друг друга, и лица их светились чистой радостью.

На другой стороне мраморной дворцовой площади, украшенной золотым фонтаном в центре, Гвен могла любоваться новым Залом Перевала, вокруг которого толпились ещё сотни рыцарей. Колдо, Людвиг, Кейден, Рут и остатки элитных войск Королевства на Перевале стояли снаружи и напоминали Гвен о том, что две ветви рода МакГилов с разных концов света слились воедино. Две армии стали одной, и по силе она превосходила все прежние. Гвен думала об отце и о том, что он гордился бы их достижениями и рад был бы видеть Королевский Двор таким.

Каждый уголок Кольца отстраивался и возвращал себе благосостояние: за прошедший год постепенно заселились большинство земель даже в Верховьях. Семейства МакКлаудов больше не было, а значит, не было и никакого политического напряжения – только гармония и мир внутри единой нации под общим флагом. Граждане каждый день разъезжались по разным городам, возрождая старые и закладывая новые. Стук молотов и топоров раздавался повсюду, и новая жизнь с неуёмной силой вступала в свои права. Даже все сады и виноградники, выжженные дотла ещё год назад, под чутким присмотром Годфри снова цвели и приносили больше плодов, чем раньше. Гвен с удивлением осознавала, что Кольцо стало пышнее и величественнее, чем за всю свою историю.

Но даже не это делало Гвендолин счастливей всего. Сердце её было переполнено до краёв не только любовью к родине, но и любовью к Торгрину и Гувейну, рядом с которыми жизнь её была полной. Она снова держала на руках своего сына, крепко прижимала его к груди, заглядывала в его серые глаза, играла его светлыми кудрями и не могла поверить в то, что сегодня ему исполнялся ровно год. Он был поразительно красивым ребёнком, её самой большой в мире радостью и гордостью, и каждый день всё своё время, свободное от королевских обязанностей, она посвящала ему. После долгой разлуки она научилась ценить каждую секунду, проведённую с ним, и поклялась больше с ним не разлучаться.

Вдалеке мелодично зазвонили колокола, и Гвен вспомнила, почему в этот день она была ещё счастливее, чем обычно. Дело было в том, что сегодня, после всех злоключений, всех испытаний и преград, она торжественно выходила замуж за своего любимого, Торгрина.

Сердце Гвен забилось быстрее от этой мысли, и она снова выглянула в окно, чтобы посмотреть на украшенный к торжеству город и всех людей, спешивших закончить предсвадебную подготовку. Двери домов увивали розами, улицы – устилали лепестками, бочки вина выкатывали на лужайки, а перед дворцом рядами расставляли скамьи. Жонглёры и музыканты собирали ансамбли и репетировали, а повара колдовали над котлами с жарким. В центре всего этого стоял самый прекрасный из всех виденных Гвен алтарь десяти футов высотой и целиком оплетённый белыми розами.

Тысячи людей одетых в свои лучшие одежды вливались в недостроенные городские ворота и с нетерпением ждали важного события. Это была свадьба, достойная Королевы, и даже превосходящая её самые смелые мечты. Сегодня был очень особенный день – наверное, самый особенный в истории Кольца, – потому что не только Гвен и Торгрин вступали в брак, но и шесть других пар присоединились к ним: Эрек и Алистер, Рис и Стара, Кендрик и Сандара, Годфри и Иллепра, Элден и Индра, Дариус и Лоти. Этот день уже окрестили историческим Днём Семи Свадеб, и он, вне всяких сомнений, должен был остаться в летописях Кольца навсегда. Всё это напомнило Гвен о пророчестве, сделанном для неё Аргоном многие месяцы назад: Ты переживёшь тьму, а за ней будет радость. Радость такая большая, что даже тьма перед ней покажется светом.

"Моя Королева?" – позвал ей голос.

Гвендолин обернулась и сердце её на секунду остановилось, когда она увидела Торгрина, одетого в парадную форму. На нём был его сияющий доспех и длинный чёрный бархатный плащ, и он выглядел так блистательно, что она не могла оторвать от него глаз. Он окинул её взглядом с ног до головы, и засиял от радости и гордости.

"Твоё платье…", – сказал он. "Я никогда не видел ничего красивее".

Гвен расплылась в улыбке, вспомнив, что на ней было её свадебное платье, о котором она успела забыть. Она подошла к нему, неся Гувейна на руках, и они поцеловались.

"Госпожа, позволите провести вас к алтарю?" – спросил он с улыбкой, и глаза его заблестели.

Она вся светилась счастьем.

"Я не желаю ничего иного".

Тор вёл Гвендолин под руку и наслаждался временем наедине с ней. Она отдала Гувейна Иллепре, чтобы та подержала его во время церемонии, и двое влюблённых, вечно занятых миллионом государственных дел, наконец-то выкроили себе минутку тишины перед главным торжеством. Торгрину хотелось побыть только с Гвен, прежде чем они снова попадут в центр всеобщего внимания.

"Куда мы идём, мой господин?" – с улыбкой спросила она, следуя за ним через свадебную площадку.

Тор озорно подмигнул.

"Я хочу ненадолго похитить Королеву. Надеюсь, она не против?"

Она улыбнулась и сжала его ладонь.

"Ничто не сделает меня счастливее", – ответила она.

Они прошли по дворцовой площади и миновали толпы людей, которые завидев их бросали в воздух свои шляпы, улыбались и кланялись, разделяя их радость по поводу большого дня. Вдоль стен уже выстраивались трубачи, а мальчишки готовили фейерверки для длинной и бурной ночи. Вдоль дорожки к алтарю зажигались факелы, хотя солнце ещё не зашло, и тысячи людей заранее занимали места. Колокола неумолчно вызванивали мелодии, и казалось, что празднество не кончится никогда.

"Тор, смотри!" – раздался возбуждённый девичий голосок.

Тор обернулся и с восторгом обнаружил бегущую к нему Эйнджел со своей новой подругой, Жасмин. Особенно отрадно было видеть, что Эйнджел совсем выздоровела, и от её проказы не осталось и следа благодаря Кольцу Чародея. Счастливая, весёлая, здоровая – она стала совсем другим ребёнком.

Теперь, к тому же, у неё появилась подруга, Жасмин, и они стали неразлучны. Жасмин по-прежнему всюду носила за собой книги, а Эйнджел, совсем не знавшая чтения на своём острове, не могла наслушаться её историй и учёных объяснений всему на свете.

"Тебе нравится моё платье?" – спросила Эйнджел.

"Правда же, мы будем лучшими подружками невесты?" – вторила ей Жасмин.

Тор улыбался до ушей, глядя на их одинаковые белые шёлковые платья и венки из белых роз на голове. Они были великолепны.

"Вы – само совершенство", – ответил он.