Планета Тивит - Александр Харламов

– А потом? – с легкой улыбкой уточнила Красовская.

– А потом, если я не найду способ исправить все, то я сам тебя убью,– выдавил из себя я, выскочив из кухни.

На пороге спальни меня ждала Света. Ей тоже не спалось. Красные воспаленные глаза с укоризной смотрели на меня. Она все прекрасно слышала.

– Ты сказала правду?

– Да, я лично убью ее, потому что не хочу, так же, как и она бессмысленного будущего для своих детей! Дверь хлопнула, закрываясь. Мой ответ жене не понравился. Мне он не нравился тоже, но, пожалуй, взвесив все «за» и «против» я сделаю именно так. Буду убиваться потом, корить себя, возможно, даже не смогу жить с этим дальше, но выполню, если мы не найдем выхода.

На балконе утренний морозец приятно холодил кожу. Наброшенная на плечи куртка не спасала. По рукам побежали мурашки. Я задымил, не с первого раза подкурив на пронизывающем весеннем ветру. Убью…И Агриппина убьет. Она даже сделает это первой, не стесненная дружескими обязательствами. Убьет, как только почувствует, что запахло паленым и пути назад нет. Убьет, чтобы спасти мир людей, где она – чародейка имеет реальную власть и никогда не будет второй. Убьет, чтобы не стать одной из многих слуг с горящими глазами.

Мысли постепенно успокаивались от осознания того, что возможно мне лично это делать не придется. Может, это скорее всего мелко и неправильно, но в душе я этому обрадовался. Сигарета дотлела до фильтра, обожгла мне пальцы. Ругнувшись, я ее затушил о перила, выбросив вниз. Закурил еще одну…

– Все можно исправить в этой жизни, кроме смерти. Да и смерть, как оказалось, тоже…– произнес я вслух, пытаясь разобраться в скрытом смысле этой фразы. Смерть…Смерть близкого, любимого человека ужасна…Вернулись ко мне вчерашние мысли. Любимого, родного, близкого…Кто-то умер, но ты узнаешь о Тивите слишком поздно, когда уже ничего нельзя изменить. У Митусова умер…Стоп! Остановил я сам себя. Это же элементарно!

От осознания простоты идеи я выронил почти полную сигарету. Хлопнул себя по лбу, обзывая себя последними словами. Конечно же! Смерть – это необратимый процесс. Именно так считал Митусов, когда хоронил кого-то из своих близких, но вот пришел дядя Координатор и рассказал Олежке, что все можно было изменить, да уже поздно. Смерть – это кладбище, кладбище – это могила, могила – памятник!

С этой логической цепочкой я вернулся к сидящим за столом хмурым девочкам. К теще с Янкой присоединилась Светка.

– По-моему бред…– засомневалась жена.– какой здравый человек будет оставлять маяк, какую-то надпись на могиле своего близкого человека?

– Здравый не будет!– загорелся я этой мыслью.– А вот сумасшедший вполне себе мог! Особенно, если надеялся, что после прихода к власти на земле Люцифера мертвые обретут жизнь, пусть и полученную с помощью магии Тьмы.

– В логике тебе, зятек, не откажешь!– покачала головой Эльвира Олеговна.

– Надо срочно связаться с Максом и определить, кто из родственников Митусова похоронен в Харькове и на каком кладбище.

– Я звонила ему,– покачала головой Яна,– его вызвали у управления. За наш разгром в «Макдональдсе» идут жесткие разборки. На ковер вызывает его сам мэр.

– Пора бы подключать Заславского!– задумался я над помощью своего друга-олигарха.– У того есть выходы на все силовые структур, и не на последних чинов, в том числе и не мэра.

– Пока, думаю, не стоит…– отказала Красовская.– Максим сказал, что попробует сам.

– Сам так сам,– согласился я довольно быстро, захваченный идеей с кладбищем,– значит на него рассчитывать сегодня нам не приходится.

– Агриппине я уже набрала,– уловила мою следующую мысль Светка. Не зря мы столько лет прожили с ней душа в душу,– сказала будет через полчаса.

– Великолепно! Осталось определить кто умер, когда и когда похоронен,– потер руки я от предвкушения подтверждения своей теории,– поехать туда и обнаружить маяк.

– Звучит просто,– засомневалась Красовская,– но ведь это может быть кто угодно! От любимой бабушки, до троюродного племянника. Круг поисков слишком велик. Пока мы его сузим, пройдут сутки,– она с тоской взглянула на свою татуировку.

– Насколько я помню историю Митусова,– вдруг подсказала Светлана,– он приезжий. Из Праги, кажется…– я кивнул, вслушиваясь в то, что хотела сказать супруга. Она, обладающая математическим складом ума, иногда замечала то, чего я бы никогда не заметил со своим порывистым, эмоциональным характером.– А значит родни у него быть много не должно!

– Судя по его дневнику, он жил с матерью и старшей сестрой, которая потом вышла замуж и уехала,– вспомнил я.

– А с кем он жил в Праге?– спросила Эльвира Олеговна, которая любила всякого рода сериалы про загадочные расследования, и была неизменной участницей всех наших, даже самых отчаянных приключений.

– С теми же…Стоп!– меня озарило.– В Праге он учился в университете, сестра сидела дома с матерью, а вот отец его работал в посольстве.

– Кого нет с ними в восьмидесятых годах, в Харькове?– победно ухмыльнулась теща, делая большой глоток кофе.

– Отца…– пораженно прошептал я. Пазл сложился. Родным человеком, о смерти которого жалел Олег, мог быть только его отец. Именно папу своего Митусов хотел бы воскресить, если бы приход тивитцев на землю удался. Это было гениально!

– Вы умница, Эльвира Олеговна!– на эмоциях чмокнул я тещу в щечку. От чего она зарделась и заулыбалась. – То ли еще будет! А теперь ищи ближайшее кладбище к их дому и езжайте туда! Я так и быть посижу с Дашкой.

– А Миша?

– Миша уже скоро сам со мной будет сидеть. Лось здоровый! – недовольно пробурчала Эльвира Олеговна в свойственной только ей манере.– Спешить вам надо, часики-то тикают…

Я бросил взгляд на электронный будильник. За всеми событиями и разговорами дело клонилось к полудню.

– Сейчас…– торопливо уткнулся я в телефон, копаясь в навигации.

Дзинь…Дзинь…Бодро позвонили в дверь.

– Это, наверное, Агриппина!– встала со своего места Светлана.

– Могла бы и сквозь стену пройти,– буркнул я,– ведьма все-таки…

– Надо собраться…

– Ага!– кивнул я, ища пресловутое кладбище, которым оказалось 2-ое городское кладбище, расположенное по адресу Пушкинская 102. Это было не так уж и далеко от района, где жили Митусовы.

– Я нашел!– крикнул я.– Такси вызвал. Выезжаем.

Янка сухо кивнула. Светка набросила на плечи плащ, понимающе косясь на Агриппину, которая недовольно поглядывала на меня, прикусив губу. Она думала о будущем, о том же самом, что и я утром. Что будет, когда нам останется последний маяк? Какой выбор сделаю я? Не пойду ли на все, чтобы спасти верную подругу.

Такси томилось у подъезда, поджидая наш.