Планета Тивит - Александр Харламов

себя миру, обвыкаясь с новыми ощущениями. Стены подсобки покрылись инеем. Лампочка под потолком замигала.

– Тьма идет!– я увидел, как испуганно выглядит колдунья, как крупные капли пота стекают по ее красивому высокому лбу.– Это сама тьма!– пораженно прошептала она, указывая на черный дым над рукой Яны.

Сгусток, будто бы определился, что ему делать. Повисел немного в воздухе, а потом с легким шипением поплыл к нарисованным на стене буквам. Яна обессиленно рухнула на пол, но помочь ей мы не могли, все трое наблюдая за движением мощнейшей темной силы, попавшей в наш мир. Тьма шевельнулась, будто бы в последний раз оглядываясь на ту, которая носила ее в себе, а потом со всего маху впечаталась в стену. И в тот же миг буквы, тридцать лет назад нарисованные Олегом Митусовым, стали расплываться исчезая, вместо них в стене вдруг открылся огненный провал. Пламя разноцветными языки лизало стену в своей страшной круговерти. Я отшатнулся, закрывая собой Светку с Агриппиной. Жар адского пекла опалил мне волосы, а потом стих, исчезнув, словно его и не было.

На полу слабо шевельнулась Яна, тихо простонав. Жена бросилась к ней, следуя неистребимому инстинкту врача. Осмотрела ее, помогла подняться. Взгляд у подруги был, конечно, уставший, но вполне себе осмысленный. Она даже смогла вяло улыбнуться, первым делом бросив взгляд на свое запястье.

– Единица исчезла…– пробормотала она, пораженно глядя на свою руку. Агриппина рванулась к ней.

– Действительно исчезла!– подтвердила она.– Кроме пентаграммы никаких других татуировок на руке Красовской не было. Я облегченно выдохнул. Слава Богу, что мы успели найти маяк, выбросив туда могучую темную силу сжирающую журналистку изнутри.

– «Все можно исправить, кроме смерти. И смерть, как оказалось тоже»,– вслух продекламировала исчезнувшую запись Агриппина, задумчиво кусая губы,– чтобы это могло означать?

– Думать об этом будем завтра,– решил я, помогая встать Яне и помогавшей ей Светлане,– а сейчас нам всем пора отдохнуть…

На входе нас уже поджидало несколько машин патрульной службы с вооруженным до зубов спецназом. Какой-то генерал расхаживал вдоль них, громко матерясь, покрывая на чем свет стоит всех и вся. Позади него, почтительно отступая на полшага, как и положено подчиненному, низко понурив голову брел Максим. Посетителей «Макдоналдса» эвакуировали. Павловскую площадь оцепили, перекрыв движение, и лишь далеко в стороне жалась стайка работников кафе, утешая своего товарища, которого Макс умудрился вырубить одним ударом, когда мы прорывались внутрь.

Судя по крику генерала, затихающему с каждым произнесенным матом, мы подоспели, как раз к окончанию этого восхитительного монолога. Чиновник из МВД стал повторяться, а потом перешел на нормальный литературный язык, видимо, устав, орать.

– И, если еще раз подобное повторится! – угрожающе рыкнул он, глядя убийственным взглядом на своего подчиненного.– Тебе придется не просто уволиться из органов, а посетить тюрьму на Холодной горе! Ты меня понял?

Максим спорить с начальством не стал. Он лишь хмуро кивал, соглашаясь с аргументами генерала. Как теперь все это будут заминать наши доблестные служители закона, у меня не укладывалось в голове.

– Значит так, граждане!– повернулся ко всем любознательным зрителям, окружившим «Макдональдс», где-то левее толпы мелькнуло видеокамера «Седьмого канала», какой-то шустрый кучерявый малый в круглых очках, что-то строчил на телефоне. Я всегда удивлялся способности журналистов оказываться в гуще событий в самые короткие сроки.– Паны та Панове…Харьковское областное управление внутренних дел и войска национальной гвардии провели успешные учения по освобождению захваченного террористами здания. Никто не пострадал. Учения проведены успешно! Все было максимально приближенно к реальности, потому о проведении учений никому не было сообщено заранее. Наши подразделения быстрого реагирования справились с поставленной задачей великолепно, как видите, заложники освобождены, здание не пострадало, предполагаемые вооруженные террористы обезврежены и задержаны. Всем спасибо! Через несколько часов кафе станет работать в штатном режиме,– седовласый солидный генерал бросил уничтожающий взгляд на Максима, который предупредительно открыл перед ним пассажирскую дверь дорогого внедорожника,– а ты, полковник,– зло прошипел он, сменив милую улыбку на злобный оскал крайне недовольного подчиненным начальника, – немедленно приедешь все здесь в порядок, возместишь все убытки из личного кармана, а завтра утром напишешь мне подробный и обстоятельный рапорт на тему, на хрена тебе понадобилось в это…Это заведение!

– Так точно!– радуясь, что все так обошлось, отчеканил Максим.

Внедорожник генерала, взвизгнув тормозами, рванул с места, объезжая расставленные полицейские «Тойоты». Максим повернулся к нам, виновато опустив голову.

– Мне придется, еще некоторое время тут задержаться и все уладить,– сказал он,– у нас все получилось?

– Татуировка исчезла, – кивнула Яна,– но я с ужасом жду завтрашнего дня, когда этот кошмар продолжится.

– Я бы советовала бы всем отдохнуть,– предложила ведьма,– день был насыщенный, а завтра нам предстоит совершить еще один маленький подвиг, так что силы понадобятся всем. Боюсь, что это только цветочки…

– Согласен,– кивнул я,– но раз ты тут останешься надолго, то мы, пожалуй, заберем Яну к себе? Все же будет находится под присмотром.

– Тебе еще рапорт писать…– поддержала меня жена.

– Я буду только рад,– согласился с нашими доводами Максим,– Я люблю тебя…

Он обнял Красовскую и поцеловал в щеку.

– Все будет хорошо!– подмигнул ей, потрепав ласково за волосы.

– Не сомневаюсь,– попыталась улыбнуться она, но улыбка вышла какая-то вымученная.

– Сейчас я поймаю такси…

– Я уже вызвала,– опередила Максима Света,– оно стоит за оцеплением.

– Тогда на звонке!

– Конечно…

Я повел своих девчонок в переулок, где виднелись желтые шашечки местного «30-40». Максим долго провожал наши фигуры глазами, совершенно не замечая, как на него упер свой взгляд тот самый очкарик-журналист, строчивший что-то в своем телефоне. Когда полковник полиции развернулся к работникам кафе, он приспустил свои затемненные круглые окуляры, и под ними обнаружилось то самое адское пламя, дающее жизнь жителям Тивита. Оно радостно и почти счастливо плескалось в его узких зрачках. Легкая самодовольная улыбка тронула тонкие губы. Репортер набрал по памяти номер на телефоне, тревожно вслушиваясь в длинные гудки.

– Да, слушаю тебя, Координатор!– откликнулись на том конце трубки с четвертого гудка.

– Теперь твой выход. – коротко бросил он, тут же отключая мобильник и спеша удалиться подальше. И если за ним мог кто-то наблюдать со стороны, то этот кто-то бы сильно удивился, когда среди толпы прохожих, спина молодого журналиста просто испарилась, будто бы по волшебству.

24

Харьков 2019

«День второй»

Завезя по пути Агриппину в «Крышу мира». Мы втроем отправились домой. Только сейчас я ощутил насколько вымотался за последнее время. Усталость навалилась разом, заставив откинуться на сидение и прикрыть глаза, в которые, будто бы