Корректор. Книга первая: Ничьи котята - Евгений Лотош

– Два джусовых сока, – бросил Дзинтон официантке. – Иначе нас отсюда выставят, – пояснил он Саматте. – Я плачу.

Даром и вода сладка, решил про себя Саматта. В конце концов, именно этот юнец является прямой причиной его нынешнего положения, так что пусть хоть как-то компенсирует.

– Да, именно я являюсь причиной твоего нынешнего положения, – согласился тот. Саматта подозрительно уставился на него. Мысли он читает, что ли?

– Мысли я не читаю, – хмыкнул Дзинтон. – Но у тебя все на лице написано, ребенку понятно. Не выйдет из тебя дипломата, честное слово. Проявил бы гибкость и понимание ситуации – мог бы выкрутиться на слушании. Отделался бы понижением в звании, вычетами из жалования, все такое, но не уволили бы.

Саматта дернул плечом. Изливать душу юнцу он не собирался. Однако… откуда он знает о том, что говорилось на слушании?

– Есть у меня свои источники, – подмигнул тот.

Кажется, Саматту начинала здорово доставать его манера читать мысли по лицу.

– Извини, – Дзинтон посерьезнел. – Я не хотел над тобой смеяться. Понимаешь, мне действительно жаль, что тебя так подставили. Эхира, оказывается, о тебе весьма высокого мнения. Да и тогда, во дворе, ты не отдал приказа стрелять. И ты пожалел Карину. Нехарактерно, знаешь ли, для сотрудника охраны Института.

Эхира? Эхира Марга? Стерва-замдиректора7 Значит, она о нем высокого мнения? Что-то она не торопилась его демонстрировать во время редких столкновений в Институте. Могла бы и понять, между прочим, что его люди отнюдь не из врожденной вредности ее в лабораторный корпус не пропускают.

– Итак, бывший капитан Саматта, ты злишься, что тебя вышвырнули из армии. Зря. Совершенно зря. И очень скоро ты поймешь, почему. Но разговор не о том. Скажи, что ты собираешься делать дальше?

Саматта недоуменно воззрился на нахального юнца. Юнца? Теперь, вблизи, он разглядел мелкие морщинки в уголках глаз и сами глаза – спокойные темные глаза зрелого мужчины. Похоже, что официальный возраст из досье является такой же липой, как и заброшенность старого отеля. Есть такие люди, что и в сорок выглядят не более, чем на двадцать. А если природным особенностям помочь современной косметикой…

Так. Все интереснее и интереснее. Общественная безопасность? Армейская внутренняя безопасность? Частная служба охраны? Резидентура Граша?

– Так что ты собираешься делать? – настойчиво переспросил Дзинтон.

Саматта неопределенно покрутил в воздухе пальцами.

– Не знаю, – признался он. – Сниму комнату в дешевом отеле, передохну пару дней, отосплюсь, потом начну искать работу. Охранником меня всяко возьмут.

– Охранником… – Дзинтон благодарно кивнул официантке, принесшей сок, и подтолкнул один стакан Саматте. – Охранником – просто замечательно. Самая та работа для опытного офицера спецназа и ветерана боевых действий.

Саматта скрипнул зубами. Издевается, сволочь!

– Поскольку косвенной причиной твоего положения являюсь все-таки я… Слушай, капитан, у меня в отеле комнаты пусты по большей части. Можешь пока пожить там. Бесплатно, разумеется. Бесплатной кормежки не обещаю, но можешь внести в общий котел деньги – мы покупаем продукты и готовим сами. Все дешевле и вкуснее, чем ходить в закусочные. Сотни в день с тебя хватит. Как тебе?

Саматта подозрительно взглянул на Дзинтона.

– А эта… Карина – она все еще там?

– Разумеется. Куда ей еще деваться?

– Отпадает. Она сделает из меня фарш, как только увидит. Не очень-то она любит институтскую охрану, кажется.

– Раз не сделала сразу, не сделает и потом, – хмыкнул Дзинтон. – Ты помнишь, что я тебе сказал тогда? Она не агрессивна, пока явно не спровоцирована. Давай, капитан, решайся. А то я себя последней сволочью чувствую.

Внезапно Саматте страшно захотелось спать. Видимо, сыграла бессонница последней ночи. Надо найти гостиницу подешевле и завалиться дрыхнуть. А может, ну его к лешему? Парень, кажется, предлагает от чистого сердца. Заодно можно еще раз пощупать стены на предмет текучести, а стекла – упругости.

– Хорошо, – вяло кивнул он. – Бесплатная комната и дешевая кормежка – отказываться не стану. Надолго не стесню. Отыщу новую работу и сразу съеду.

– Договорились, – кивнул Дзинтон. – Госпожа, счет, пожалуйста.

Уже на улице, шагая позади Дзинтона, Саматта негромко спросил:

– А что, госпожа Эхира на самом деле обо мне высокого мнения?

– Да, – коротко откликнулся его спутник.

– Что-то я не заметил по нашим встречам, – хмыкнул бывший капитан. – Я бы сказал, что она на меня как на лягушку смотрела.

– А ты всегда говоришь то, что думаешь, Саматта? – искоса глянул на него Дзинтон. – Сомневаюсь что-то. Но если тебя интересуют ее точные слова, то она сказала следующее: "как ни странно, но у парня есть мозги и еще не до конца окаменело сердце – и он не законченная мразь, в отличие от большинства сотрудников охраны".

– И это называется "высокое мнение"?!

– Ну, если учесть, что про директора Джоя она сказала, что помочь ему может только пуля между глаз, то да. – И Дзинтон негромко рассмеялся. – Гордись, капитан. Оказывается, есть на свете люди, полагающие, что для тебя не все еще потеряно.

– Я тронут, – буркнул Саматта. И замолчал окончательно.

Солнце уже начинало клониться к закату. Карина с ногами забралась на скамеечку во дворе отеля и, обхватив себя руками за коленки, бездумно наслаждалась теплом и покоем. Казалось, что вся прежняя жизнь – детский дом, бегство, Институт – никогда не существовали, оставшись на страницах старой страшной книги, чей переплет захлопнулся раз и навсегда. Из распахнутого окна кухни доносился дробный стук ножа – Яна с Палеком, дежурившие сегодня по кухне, под руководством Цукки что-то строгали для вечернего салата, оторвавшись от игры в "сто сорок четыре". Игра лежала тут же, на скамейке. Девочка покосилась на нее сонно хмыкнула. Она, в отличие от друзей, так и не смогла проникнуться ее прелестью. Рисунки на фишках мельтешили в глазах, и отличить их друг от друга казалось решительно невозможным.

Скрипнула, растворяясь, калитка. Встрепенувшись, Карина опустила босые пятки на траву – и замерла, пораженная. Вслед за Дзинтоном во дворик вошел высокий широкоплечий мужчина с каштановыми волосами, расплющенным носом и небольшим шрамом под левым глазом. Это он! Тот самый солдат, что вчера чуть не убил ее и всех остальных! Но папа… разве папа сам не понимает?

– Карина! – громко и весело сказал папа. – У нас гость. Познакомься с господином Саматтой – он поживет у нас несколько дней, пока не найдет себе новую работу взамен старой.

Глубокая напряженная тишина стала ему ответом. Только Цукка, выглянув в окно кухни, негромко охнула. Позади нее возникли пораженные мордочки Яны с Палеком.