Разведчик с Острова Мечты - Алексей Тихонов

Огорчила? Дьявольщина! Рушилась главная их надежда, заветная цель нескольких месяцев призраком таяла во мраке! Внезапный и тяжкий удар. Правда… пока надежда еще не уничтожена окончательно… Разведчик вскинул голову:

— Вы уверены, господа, что Сегеш в Галаге?

— Совершенно, — отозвался Ааль. — Мелонги не скрывают этого. Наоборот, затевают в назидание остальным устроить из поимки и казни настоящее представление.

— Вы могли бы попытаться освободить узников.

Глаза Ааля округлились в неподдельном изумлении:

— Освободить? Из Галаги? Безумие! У нас, скорее всего, не получится даже проникнуть в город.

— А если все-таки проникнем, — поддержал Бархат, — то очутимся в западне, где нас вырежут до последнего. Да там одних мелонгов больше, чем нас! Стражников, молодой человек, не меньше двух сотен! Поляжем все без какой-либо пользы.

— Но ведь благородная цель стоит риска, — не унимался Шагалан.

— Никакого риска не будет. — Ааль тяжело вздохнул. — Поскольку не будет ни малейшего шанса добраться до цели. Тебе, сынок, видимо, не случалось посещать Галагу? Тюрьма там располагается в старом донжоне. Точнее, в его подземельях. Рассказывают, в легендарные времена Первых Королей вокруг не раз кипели жаркие бои. Подчас врагам удавалось ворваться в город, но донжон не захватывался штурмом никогда! А теперь подумай, разумно ли предлагать лесным бродягам с ходу овладеть тем, что устояло перед бронированными полчищами с осадными машинами? Молчишь? Я рад, что здравый смысл в тебе, мой мальчик, все же сильней горячности.

Однако Шагалан вовсе не собирался отступать:

— Если нельзя штурмовать тюрьму, возможно, получится отбить заключенных по дороге на казнь?

— Тоже безумие, — махнул рукой Бархат. — По опыту предыдущих экзекуций можно предположить: ворота будут заперты, войска — на ногах, а вероятно, что подтянут и дополнительные части. Охрана на площади в три ряда, лучники на крышах… Знаем, некогда мы пробовали подобное провернуть с Макоуном. Хорошо, успели тогда опомниться вовремя.

На сей раз Шагалан молчал целую минуту, старые многоопытные атаманы терпеливо ждали.

— Что ж, — тихо произнес юноша. — Возможно, предотвратить ничего и не удастся. В любом случае мне нужно отправиться в город и самому посмотреть все на месте.

— Подумай еще раз, сынок, — сказал Ааль. — Ты затеваешь слишком опасное дело. Одно неосторожное движение, и окажешься-таки рядом с Сегешем, но на эшафоте.

Шагалан кинул на атамана короткий взгляд:

— На эшафоте? Мы ввязались в борьбу не сейчас, господа, мы почти родились в ней. Смерть здесь — заурядная плата. А я должен быть в городе и буду там.

— Пусть так, — согласился Бархат. — Я подберу пару смышленых ребят в сопровождение. Лишние руки не…

— Никакого сопровождения, — оборвал его разведчик. — Я лучше действую в одиночку, ваши люди станут только обузой.

Ааль вздохнул:

— Ну… как знаешь. Не держать же силой… Откровенно говоря, с тяжелым сердцем отпускаю тебя в эту авантюру. Слишком радужные надежды успели в нас зародиться, не дай бог обрубится все вдруг… Побереги себя, мой мальчик. Когда выходишь?

— Немедля. До города есть пикеты?

— Постоянных нет, — отозвался Бархат, — хотя разъезды попадаются частенько, и осторожность не помешает.

У крыльца Шагалана уже поджидали обеспокоенные приятели, как-то проведавшие о внезапном визите в высочайшие палаты. Выслушав короткое описание ситуации, оба тотчас вызвались сопровождать и тотчас получили категоричный отказ. Ретси примирился сразу, Эркол какое-то время пытался возражать, отступив неохотно. В напряженной атмосфере позавтракали. Танжина восприняла известие молча, хотя далось ей это нелегко. Пока юноша собирал вещи, она сидела неподвижно на постели, кусая губу, чтобы не разреветься. Под конец Шагалан обнял подругу и чмокнул в лоб.

— Ты вернешься? — поднялись переполняющиеся слезами глаза.

— Сделаю все, что смогу, милая.

— Неужели вожаки не нашли для первого задания чего-нибудь полегче?

— Они здесь ни при чем, это мое дело, я решился на него сам.

— Тогда можно еще передумать? — По лицу женщины скользнул свет отчаянной надежды. — Ведь можно?

— Можно, но я не передумаю. Так следует делать, и обсуждать нечего. Прощай.

Он мягко коснулся кончиками пальцев ее щеки, затем, стремительно развернувшись, вышел.

— Да сбережет тебя Всеблагой Творец, — перекрестила Танжина затворившуюся дверь.

Ватагу Шагалан покинул безо всякого шума и помпы. Провожали трое: Бархат, Ретси и Эркол. Сразу за воротами остановились, атаман указал тропу, ведущую к тракту. Последние рукопожатия, и Шагалан нырнул в бурное пестроцветье леса.

Как будто и не было нескольких суматошных дней — он снова ступал по пружинящей земле, усыпанной сухой хвоей, один, налегке, разве что одет и вооружен теперь получше. Ближайшее будущее рисовалось туманным. В голове, правда, с настырностью осенней мухи вертелась некая идея, но столь очевидно рисковая, что юноша не дерзал даже серьезно ее обмозговывать. Между тем идея не унималась, вылезала опять, дразнила изяществом и удалью. Потребовалось некоторое усилие, чтобы очистить от нее разум, сосредоточившись на дороге. Результат не заставил себя ждать.

Когда впереди засветлело среди стволов серое небо, Шагалан начал привычно осматриваться, готовясь к выходу на тракт. Что-то зацепило. Будто бы на самом краю поля зрения одна из мириад теней колышущейся кругом листвы дернулась слишком резво. Повторный взгляд ничего не обнаружил, однако настороженность осталась. Давно отлаженный механизм поведения лесного охотника заработал почти самостоятельно: еще пара проверок, незаметных оглядок, перемен темпа, прислушиваний. К моменту выхода на дорогу юноша уже не сомневался — за ним идет человек, скорее всего один, зато весьма опытный.

По другую сторону традиционно безлюдного тракта тянулись, теряясь в мглистой дали, мокрые пожни. Разведчик лишний раз повертел головой, оценил изгибы петлистого пути и зашагал вперед со всей возможной прытью, только что не бегом. После нескольких минут такого бешеного марша очередная оглядка исподтишка обнаружила неясный силуэт — дабы не отстать, преследователь вынужден был тоже выйти на дорогу. Едва миновав намеченный крутой поворот, юноша мягко отпрыгнул вбок через придорожную канаву и укрылся за ближайшим стволом. Теперь надлежало немного потерпеть. Наивный преследователь бодро протопает сейчас прямо по тракту, более искушенный — срежет угол лесом, сообразив, как удобен этот поворот для засады. Шагалан предпочел рассчитывать на второй вариант и не ошибся. Замерший, скорчившийся клубком у корней, он еле расслышал быстрый приглушенный шорох. Потом рядом хрустнула ветка. Из-за ствола вынырнула сгорбленная фигура, мгновеньем позже разведчик прыгнул. До цели было шагов пять, он преодолел их в два скачка. За миг до столкновения навстречу вывернулось бледное лицо, испуганно дернулась рука, но помешать не успела. Юноша снес противника всей массой тела, при этом так сумев подправить общий полет, чтобы приземление случилось аккурат на голову преследователю. Шагалан всерьез опасался, что от подобного кульбита несчастный сразу испустит дух, — пока это выглядело совершенно излишним. Беспокоился зря — голова оказалась на удивление крепкой. Сознание противника почти оставило, зато жизнь держалась прочно. Во избежание осложнений, попытавшегося мычать и ворочаться беднягу пришлось чуточку придушить.