ЛОРЕНЦО ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ - Иван Клулас

Офицеры Иоанн и Павел отказываются принести жертву Юпитеру. Император велит предать их мучительной казни. Затем он отправляется на войну с парфянами, причем произносит речь о сути императорской власти:

Кто удовольствий иль корысти радиИзменит долгу — тот не властелин...Доход он получает, но его жеРазумно, щедро людям раздает.Он держит войско наготове, чтобыOберегать народ от зол войны.Коль дорог хлеб — ему кормить голодных.Не то погибнут люди без него.Богатство, пышность, все, что подобаетДержава — не его, народа часть.И хоть он всем владыка и хозяин.Но ничего своим не назовет.Он только услужать народу послан,В том честь его, и нет других наград.И рядом с этим подло вожделенье:Высоким душам драгоценна честь.

Честь требует от Юлиана отомстить парфянам за унижение Рима и за убитых ими римлян. Перед походом он обращается к астрологам, которые предсказывают ему гибель от рук мертвого человека. Юлиан пользуется случаем, чтобы показать величие своего духа:

Светила светят на волхвов с царями.Но я закону их не покорюсь:Я верю, что лишь выбор человекаЕму укажет подходящий час.

Итак, Юлиан неразумно бросил выбор судьбе. Он надеется не только разбить парфян, но и покарать главу христиан — святого монаха Василия Кесарийского. Василий молит Бога и Деву Марию защитить Церковь. Богородица, явившись, выводит из гроба христианского воина, сто лет назад принявшего мученическую смерть в Египте, где ему, получившему прозвание «Отца мечей», многие древние общины посвящали храмы. Имя его — святой Меркурий.

У флорентийцев, хорошо знавших римский пантеон, имя Меркурий вызывало в памяти языческого бога — проводника мертвых, часто бывшего посредником между этим и тем светом. Но кроме бога и мученика на память приходил и третий образ: легендарный Гермес Трисмегист, которого звали также Меркурием Трижды Величайшим или Меркурием Египетским. Он, как говорили, жил в Египте за две тысячи лет до Рождества Христова и стал родоначальником большинства наук, в том числе оккультизма и алхимии. Он передал египетским жрецам тайны мироздания, записанные в «герметических» книгах. Марсилио Фичино чрезвычайно высоко ценил эзотерическую философию, дошедшую под именем Гермеса Трисмегиста, и сам перевел «Поймандра» («Пастыря») — трактат о божественной силе и мудрости. Поручая отомстить за поруганную веру именно святому Меркурию, тезке античного бога и эзотерического наставника, Лоренцо внушал зрителям, что неоплатоническое учение и предлагавшийся им синкретизм не опасны для христианства: напротив, в них оно найдет неоценимую опору. Матерь Божья обращается к избранному Ею герою, словно богиня мщения:

Меркурий, подымись, иди из гроба.Не дожидаясь Страшного суда.Своим оружьем препояшься снова!Я за обиду мстить тебе велю.Обиду Церкви! Я, Мария Дева,Тебе Господню волю затвержу:Убей дракона, что, исполнен яда.Упился чистой кровью христиан!

Невзирая на предупреждение астрологов, Юлиан становится во главе войска. Главный казначей хвалится перед ним своей распорядительностью:

Всем золота дано преизобильно...Не видано солдат столь снаряженных.Отважных и обученных в строю.

Император в восторге:

Солдаты храбрые, народ могучий —С вами на жизнь отправлюсь и на смерть.

Но коли Богом решено, от судьбы не уйдешь. Призрак святого Меркурия проходит через сомкнутые ряды воинов и поражает императора. Юлиан испускает дух, восклицая, согласно легенде:

Се, Галилеянин, ты победил!

Своим успехом пьеса была обязана и динамичностью действия, и колоритным сценам, в которых фантастика соединялась с повседневной жизнью: ангелы превращались в воинов, Богородица воскрешала мертвого, призрак мученика сокрушал врагов христианства. Зрителям доставляли большое удовольствие и игра актеров, и экзотические декорации и многочисленные эпизоды с пением. Музыку для пьесы сочинил немец Генрих Исаак, капельмейстер церкви Сан-Джованни

Простому народу нравилось морализаторское поучение: добрый государь, готовый делать все для общего блага, не спасется, если не имеет истинной веры. Так пьеса перекликается с доктриной папства о примате духовной власти над светской. Она рассказывает о делах давно минувших дней и вместе с тем намекает на важнейший замысел современности: Крестовый поход против турок. Христианские государи могут преуспеть в этом великом деле, только объединившись вокруг Верховного первосвященника — стража веры.

Однако в пьесе Лоренцо не все ясно, например отношение к астрологии. Правда, Юлиан Отступник (если на минуту отождествить его с Лоренцо Великолепным) игнорирует предсказание, что он будет убит покойником, но он же за это и наказан: ведь предсказание исполнилось.

Папа Иннокентий VIII принял ряд радикальных мер против магии и питавших ее эзотерических верований. Буллой от 5 декабря 1484 года он дал большие полномочия инквизиторам, посланным для расследования случаев о ведовстве в Верхней Германии и на Рейне, где началась настоящая эпидемия сатанизма. Говорили, что многие лица обоего пола там совокуплялись с бесами, колдовскими заклинаниями и кознями чиня множество бед.

К этому добавлялись и другие, столь же острые для Церкви проблемы. В Испании католическая реконкиста сопровождалась насильственным крещением евреев. Те по возможности мстили: ломали Распятия, оскверняли Святые Дары, а то и убивали своих гонителей — например, инквизитор Педро Арбуэса был смертельно ранен в Сарагосском соборе в сентябре 1485 года.

Вот почему в I486 году курия так строго осудила тезисы Пико делла Мирандола. Среди утверждений, выдвинутых другом Лоренцо, было и такое: магия и иудейская каббала, как ни одна другая человеческая наука, могут доказать божественность Христа!

Пико пытался отразить папское отлучение. Он сочинил свою апологию под видом похвалы Лоренцо Медичи, который сам поощрял его работу. Но убедить богословов Пико не сумел. Римская инквизиция вынесла постановление о его аресте и преследовала даже во Франции, где скрывался философ. Вследствие этих неприятностей он кардинально переменил точку зрения и присоединился к обличителям эзотерических верований.

Как раз после осуждения Пико Лоренцо политически сблизился с Иннокентием VIII и не мог не осудить мнение своего друга. Поэтому в его сочинениях, написанных в ту пору, обличаются практики, связанные с эзотерикой.

Вот ночь нисходит, мировым закономБегущая от солнечных лучей...С ней дикая, злокозненная свита:Сны, ворожба, бессмысленный обман.Вот колдуны, пророки, хироманты.Дающие пророчества своиИ на письме, и устно, в пестрых картахГлядящие, что сбудется с тобой.Алхимия и звездная наука.Судьбу толкующие наугад.

Эти строки из второй «Сельвы любви» предназначались богословам-гуманистам Флоренции, собиравшимся в Платоновской академии. Однако широкой публике Лоренцо не боялся говорить совсем другое. Как распорядитель флорентийских празднеств, он сложил на астрологические темы одну из своих знаменитых карнавальных песен — очевидно, на Масленицу 1490 года.

Во время праздника на площадь выезжала колесница с семью астрологическими планетами: Сатурн, Солнце, Марс, Юпитер, Меркурий, Луна и Венера. Ряженые представляли судьбы тех, кто родился под каждым из этих знаков: меланхоликов, весельчаков, гневливых, ученых и властителей, лжецов, людей физического труда, наконец, тех, кто рожден для наслаждений и любви.

Песня, мелодию для которой сочинил Генрих Исаак, начиналась словами:

Мы, семь планет небесных, с высот престолов нашихНа землю опустились, чтоб вразумить людей.От нас приходят людям и радости, и беды.И то, что вас терзает, и то, что веселит.Что будет с человеком, с живою каждой тварью.С растением и с камнем — все то решаем мы.Кто против нас восстанет, того мы сокрушаем.Кто вверится, того мы приветливо ведем.

Далее поется о том, что непреложность светил запечатлена Любовью. Призвание планеты Венеры — привлечь к себе детей всех прочих знаков, желающих обрести счастье:

Прекрасная Венера, ясна и грaциозна,В сердцах рождает наших любовь и доброту.Кто пламенем охвачен планеты милосердной.Пылать вовеки будет чужою красотой.Все птицы, рыбы, звери ее щедроты видят.И новый мир возможет восстать через нее.Иди же за планетой, для вас добро творящей.Любезная красотка, красавец молодой!Прекрасная богиня Киприда призываетДни ваши молодые в веселье расточать.Не медля, не колеблясь, пока еще возможно:Коль случай удалится — назад уж не придет...Любой на свете должен смеяться и любить.Кто может — будь доволен: ни чести, ни богатстваТому, кто не смеется, и впрок-то не пойдут.

В том же карнавальном шествии прославлялся и «триумф Вакха», который восседал в колеснице вместе со своей возлюбленной Ариадной в окружении нимф и сатиров. Эта знаменитая песня Лоренцо начинается словами: