Огненный дождь - Денис Субботин

-Слава вам, герои! – как можно более приветливо возгласил граф, подходя совсем уж близко. Его чуть не снесло четырьмя яростными взглядами. Что удивительно, никакой благодарности не испытывал и Рудослав Владенской. Кажется, он намерен был вдоволь и всласть поругаться…

-Чего тебе, торинг? – недружелюбно поинтересовался князь Буйслав. – Дело аль безделица?

-Дело! – буквально лучась в ответ дружелюбием, ответил граф. – Я хотел бы знать, что вы намерены делать дальше!

Заметно было, что вопрос этот не застал гардарских вожей врасплох. Только воевода Радовой, человек простой до жути – или старающийся таким казаться – почесал затылок. За всех ответил князь Буйслав:

-Штурма вот прямо сейчас – не будет! А те идиоты, - косой взгляд на Рудослава. – Что не поймут этого сразу, поплатятся своими головами!

-Подумаешь! – неожиданно уныло огрызнулся Рудослав. – Вот если бы получилось, мы бы уже пировали на трупах врагов!

-Не получилось! – внезапно встрял в разговор князь Рудевой. – Ты две сотни воинов потерял! Вон, полюбуйся на их тела! И ещё пятьсот – ранены!

Вот только теперь до Радана стало доходить. А князь Буйслав, горько вздохнув, рассказал подробно, что произошло.

Оказывается, Рудослав и его конница первыми ворвались на площадь перед замком – в городе ещё шли уличные бои, а ворота были раскрыты – в замок запускали последних защитников внешних стен. Воевода Туров в общем-то прав был, когда бросил конницу в намёт через площадь. Получись у него, как хотелось, ворота не успели бы закрыться, а ворвавшиеся внутрь дружинники как минимум удержали бы их и воротные башни до подхода основных сил. Тем паче в рядах базиликанских воинов царило смятение… Не у всех, впрочем. В упор по коннице хлестнули стрелами, ударили даже камнемётам. Да в спину, спеша укрыться за стенами, ударила пехота. Случилось редкое – пехота конницу не просто опрокинула, но и погнала. Гнала недолго – Рудослав собрал малый отряд и ударил встречь… Отряд, прорывавшийся к замку был уничтожен, но в замятне под стенами стрелы и камни защитников замка убили сто семьдесят воинов, а почти все остальные были хотя бы по разу ранены…

Рудослав выслушал версию своего поражения угрюмо, но не возражал. А чего возражать, если всё до последнего слова – правда? Да, попытался. И да – не получилось…

-Интересно! – внезапно пробормотал Лютень. – Ворота раскрываются!.. И кто-то выезжает…

-Ударим? – оскалившись недобро, озаботился Буйслав. – Да не дёргайся так, шучу я! Шучу…

-Шутки у тебя, брат-князь! – оскалился в ответ Лютень. – А ведь похоже – сдаваться едут! Слышь, Буйслав?!

-Да ну! – не поверил тот. – Не может быть! С чего им сдаваться? Сидят крепко, как боровик в земле. Припасу – куры не клюют. Нет, не станут они сдаваться.

-Сдаваться – не станут! – внезапно возразил Рудевой. – Но время потянут могут. Вдруг главные силы ближе, чем мы думали? Не под Фронфором, а – в одном или двух дневных переходах? Вдруг они всё же сумели вывести наружу гонца?

-Ну, это вряд ли! – почти хором возразили Лютень с Буйславом. Продолжил Лютень.

-Я лично проверял все места, что указывал нам граф Радан! Везде заставы стоят недремлющие! Нет, быть не может, чтобы они прошли!

-Значит, просто тянут время. Надеются, что помощь сама подойдёт! – пожал плечами князь Рудевой. – Всяко надо послушать, что скажет ихний посол! Кто пойдёт?

-Лютень! – немедленно откликнулся Буйслав. – Он из нас всех лучше ведает язык южан.

-Лютень! – кивнул Рудевой. – Слышь, князь! Отправляйся!

Лютень, которому было приятно такое доверие – причём, уже не первый раз – притворно вздохнул. Лицо, впрочем, просветлело, да и видно было – не терпится сорваться с места, да княжеское достоинство не даёт. Сдерживается…

-Ну, так я пошёл! – нетерпеливо прикусив губу, сказал князь-медведь.

-Пусть Род будет с тобой! – кивнул Буйслав. – Смотри, не дай себя обмануть!..

Лютень так обиделся на эту его присказку, что всю дорогу до тех пор, пока не встретился посреди площади с послом базиликанцев – трибуном в дорогой лорике, придумывал достойный ответ. И даже прослушал приветствие, удивлённо и сердито уставился на базиликанца.

-Что ты сказал?

-Я сказал, приветствую тебя, славный воин! Ты стратиг, или может – архонт гардар?

-Я – князь рода Медведя! Меня кличут Лютенем и братья князья уполномочили меня говорить с тобой… Что тебе надо от нас?

-Перемирия! – немедленно ответил трибун. – Я – трибун Ликус, мой господин и вождь – стратиг Роман Гардус моими устами просит перемирия. Два дня, да ещё эта ночь. Не так и много!

-Зачем? – притворно удивился Лютень. – Сдавайтесь сразу, так быстрее и страданий меньше!

-Мой господин и собирается сложить оружие! – вздохнул трибун. – Но он не может один решить судьбу всего гарнизона. А совет ещё надо убедить. Потому – два дня! К вечеру завтрашнего дня мы или сдадимся, или будем сражаться. Соглашайтесь, выгода налицо! Не придётся губить невинные жизни: ни наши, ни ваши! Да и сам замок достанется вам в целости и сохранности!

Тут как раз на площадь, под прикрытием тяжёлой дружинной пехоты выдвинули первые камнемёты. Трибун невольно сглотнул, взглянув на них. Конечно, могучие стены и башни замка выдержат даже более тяжёлые снаряды, какие эти камнемёты не смогут метнуть… Но – ворота рухнут. А потом рухнет и вся оборона. Под гнётом во много крат превосходящих сил гардаров усталые когорты стратига Романа Гардуса не выдержат и двух вигилий. Конечно, прольётся много крови… Но судя по этому яростному и молодому архонту, гардары на эти потери пойти готовы.

-Сутки! – жёстко сказал князь Лютень. – Завтра в это время вы должны будете дать ответ. Иначе – штурм!

Трибун вздохнул и – выхода особого нет – молча склонил голову. Согласен, мол…

11. Стратиг Роман Гардус. Замок Сальма. Поздний вечер 6 дня месяца Вересеня.

Известие, принесённое трибуном Ликусом его командира, стратига Романа вовсе не порадовало. Выходило так, что поутру уже надо бы договариваться о сдаче. Не начнут – гардары заподозрят недоброе, могут начать штурм…

-Что у нас с обороной? – тоскливо спросил он у арифмарха Фома, известного разве что своими богатейшими проастиями81, а талантом полководца обделённого совершенно.

Арифмарх, единственный из старших офицеров оставшийся в живых – как раз благодаря отсутствию таланта и бесполезности в обороне, только тяжело вздохнул и развёл руками:

-Да вроде всё готово… Камнемётов, правда, много. Я их все на восточную стену поставил. Там – ниже…

За его спиной тихонько выругался кто-то из восьми живых трибунов. Восточная стена и впрямь была ниже остальных. По одной простой причине – там раскинулся широкий пруд, почти озеро в черте города. Он ещё и ров подпитывал… Там только дурак будет атаковать!