Огненный дождь - Денис Субботин

-У меня дело к тебе и твоим молодцам! – выждав, пока закроется дверь за последним трибуном, сухо сказал Роман Гардус, отходя к окну. – Дело, какое может выполнить только твоя ала! Возьмёшь ещё вторую… Надо попробовать вырваться из города!

Аларх медленно осел на скамью.

-А Селену с неба тебе достать – не надо? – тихо спросил он. – Или, допустим, снега с вершины самой высокой вершины в Златогорье?

-Нет! – покачал головой стратиг. – Это – заведомо невыполнимо. И то, что я тебе поручаю – тоже. Но здесь есть шанс… Ночью, через знакомые улицы города, когда этого не ожидают, конница сможет прорваться! И – опять же, ночью и через знакомые места – уйти от погони. Гардарам здесь каждая тропка внове, а мы по этим тропкам три месяца ездили! Ну, что скажешь?!

Аларх почесал затылок:

-Что скажу… Скажу, что ты велик, стратиг! Это – шанс и прорываться я буду. Только уж не обессудь, обузу не возьму. Отберу только лучших, у кого ещё не иссяк в душе викус! Прорываться – к Фронтиру?

-К Анфиносу! – немедленно ответил стратиг Роман. – И надо поспешить. Ночь коротка, а поутру они возьмут замок в крепкое кольцо. Если сможешь, порушь катапульты. С ними – нам конец!

-Вот этим и займётся обуза! – ухмыльнулся, разглаживая длинные усы маленький и толстый смельчак. – Ладно, пошёл готовиться к прорыву…

-Да хранит тебя Господь и Пречистая Роза! – истово прошептал стратиг. – Прощай, друг!

Смущённый таким расположением аларх неловко поклонился и вышел. Что-то пробурчав напоследок…

12. Ярослав. Базиликанский прорыв. Замок Сальма. Ночь на 7 месяца Вересеня.

Ночь в горных местностях обрушивается оглушающе – вот только что было светло, и уже – темнота, хоть глаз выколи. Впрочем, вокруг замка было светло, словно днём – дружинники на прилегающих улицах спешно строили засеки, жгли костры… Столовались, кстати говоря – как без этого… Кое-где уже и песни слышались – пока протяжные, мирные, тихие… Ярославу было не до отдыха. Сотня сильно пострадала при штурме, и хотя убитых было на удивление мало, раненных хватало. Даже сам он не обошёлся без царапины, а Жароок и Некрас выбыли насовсем. Жароока пришлось списать в обоз – руку не смог спасти сам ведун Добробог. С Некрасом разговор был особый… Некрас струсил, и это вспомнилось после боя. Трусость его десятка – тут не было несогласных, чёрным пятном легла на всю сотню. Потому весь десяток – под ропот десятников – разогнали по остальным, а на место их набрали новых, из тех десятков. Во главе – тут взвыл Яросвет – сотник поставил Ждана. Ещё и напутствовал его соответствующе… С десятником Некрасом поступили жёстче. Вряд ли заслуживал такой доли, но после боя воины ещё не отошли и приговор был общим а воевода Ивещей своей волей его утвердил – прочь из дружины!

Сейчас сотня Ярослава, а с ней – ещё одна сотня, не из дружины, а из городовой рати, стояла, преграждая дорогу базиликанцам по Гончарной улице. Длинная и узкая, улочка эта вела к западным воротам города. Если выехать за ворота и продолжать ехать по дороге, прямо, можно до самого Фронфора доехать. Так что направление здесь важное. Наиважнейшее. Не зря, ох не зря на него поставили его, Ярослава!

Впрочем, сотник не слишком высоко себя превозносил. Просто – знал, ему и сказано было в открытую… Другое дело, о том же наверняка говорили всем сотникам. И уж они, окрылённые доверием, выкладывались до конца.

-Слышь, брат-сотник! – окликнул Ярослава сотник ополчения, Нелюб Чернец. – Что-то тихо у них там. Слишком тихо!

-Это да, чрезмерно! – пробурчал Ярослав. – Если они сегодня сдаваться поутру будут, то – да. Да и если обороняться будут – тоже. К князю, что ли, послать!

-К князю… - фыркнул Нелюб. – Князь, бедный, измотался за день, как Змей зимой. Пущай хоть маленько вздремнёт!

Тут и началось – Влесово Коло ещё за середину своего пути перевалить не успело. Ворота открылись лихо – мигом, со страшным грохотом створок о воротные башни. И наружу хлынула конница базиликанцев. Много конницы – несколько сотен…

-Тревога… - сорвавшимся голосом прошептал Ярослав. – Нелюб, тревога же!

Но воины у засеки, вроде и снидавшие, немедленно подхватились на ноги, а пока ратники Нелюба сколачивали короткую и тонкую «стену», передовая застава – два десятка засевших в домах лучников ударили стрелами встречь врагу. Вроде и немногих сбили с коней, но всё равно скок задержали и дали товарищам время изготовиться к сражению…

А ведь и угадал князь Лютень, именно по этой улице заставу усилив вдвое! Именно через Гончарную улицу базиликанская конница бросилась на прорыв. Почти вся – за исключением трёх сотен, повернувших против камнемётов и прочих укрытых за спешно поставленной стеной гуляй-поля пороков. Там уже шла сеча, на выручку осадной тысяче спешно выметнулись с улиц заставы… Ярослав и его кмети до дела ещё не дошли.

-Стоять крепко! – слышно заорал сотник Нелюб. – Ярославушка, прощевай пока!

-Живы будем, встретимся! – ответил Ярослав. – Держитесь, сколь сможете! Ну, и я подмогну!

Сотня дружинная садилась на коней – в спешке, ибо сотня ратная, городовая, уже резалась и звон булата о булат слышен был отчётливо.

-Поспешай, браты! – торопили конники друг друга. – Там – бой!

Ну, сели. Сотник Ярослав, оглянувшись, вновь убедился – Перун пока оберегал его дружину. Почти восемь десятков в седле – это много и сила это – огромная. Правда, чтобы против четырёх сотен выйти – маловато…

-Вперёд! – заорал он, вздымая к чёрному ночному небу секиру. – Постоим за Рода!

-Слава! – откликнулась сотня и копыта застоявшихся за день коней звонко ударили в камни мостовой. Лихо взяли, с ходу перейдя на намёт, вымахали за засеку…

Ратная сотня Нелюба своё дело сделала честно. Их, разумеется, смяли. Не могли не смять, когда соотношение: четыре к одному. И многие погибли почти сразу… Но каждый из них кого-нито, а забрал в Вирий. Площадь покрыта была телами людей и коней, а оставшиеся в живых ратники сражались отчаянно. Разорванная на части сотня являла собой сейчас единственную серьёзную преграду на пути базиликанцев. И те, хоть и было их куда больше, ничего с этим препятствием поделать не могли. Да впрочем, на узком пространстве и дружинники Ярослава не шибко больше сделали бы. К тому же – дома вокруг. Засевшие в окраинных домах два дружинных десятка давно уже израсходовали все стрелы, но – десятников Ярослав отбирал с разумением – из окон летел настоящий град снарядов. А что многие из них в воинском деле никогда прежде не применялись, так и не очень-то важно. Зато когда сундучок с драгоценными каменьями – дома были богатые и жили в них люди богатые – рушится тебе на голову, не убережёт даже булатный шлем. Шея не выдержит…