Великая Отечественная Война (1941–1945) - Николай Потапов

Сталин. Этого надо было ожидать. Но нас не запугают. Надо пригласить Курчатова и его ближайших сотрудников в Кремль, послушать их, как идут у них дела по созданию ядерного оружия. И что им надо для успешного завершения этих работ.

Молотов. Это верно, пригласить надо.

Сталин. Мы это сделаем через два-три дня. И вот еще что. Война в Европе завершилась. Надо думать о мирной жизни, переводить народное хозяйство на мирные рельсы, на выпуск товаров и продуктов для населения. Через два года мы должны отменить карточную систему и провести денежную реформу. А лет через пять полностью восстановить разрушенные города и села, восстановить промышленность и сельское хозяйство. Улучшать жизнь людей — это теперь для нас самое главное. (Помолчав.) А не следует ли нам в ознаменование победы над фашистской Германией провести в Москве парад победы и пригласить для участия наиболее отличившихся героев-солдат, сержантов, старшин, офицеров и генералов?

Жуков. Такой парад, товарищ Сталин, провести нужно.

Сталин. А когда его проводить?

Жуков. Я думаю, парад надо проводить во второй половине июня. Чтобы подготовиться к параду, надо время.

Молотов. Я предлагаю провести парад 22 июня. 22 июня 41 года — начало войны и 22 июня 45 года — парад победы. Это будет символично.

Жуков. Это будет правильно.

Сталин. Может, это и символично, но давайте проведем парад 24 июня. Сколько пригласим человек на парад?

Жуков. Товарищ Сталин, я думаю, на парад надо пригласить от каждого фронта по одному сводному полку и по одному сводному полку от Военно-Морских и Военно-Воздушных сил. Каждую колонну должен возглавить командующий фронтом.

Сталин. Пожалуй, это верно. Давайте так и решим. Товарищ Антонов, подготовьте все необходимые расчеты по параду и проект директивы.

Антонов. Такой расчет будет сделан, товарищ Сталин. Может быть на парад вынести сотни две знамен немецких воинских частей и бросить их в ходе парада к подножию Мавзолея?

Сталин. А что? Это хорошая мысль.

Жуков. Да, это очень будет правильно. Поверженная Германия — поверженные знамена у подножия Мавзолея. Это произведет сильное впечатление.

Молотов. Правильно. Предложение Антонова очень верное.

Сталин. Хорошо. Договорились. Я думаю, командовать парадом товарищу Рокоссовскому, а принимать парад товарищу Жукову. Как вы, не возражаете?

Молотов. Решение правильное.

Жуков. Спасибо за такую честь, товарищ Сталин. Но не лучше ли парад принимать вам? Вы Верховноглавнокомандующий, по праву и обязанности следует вам принимать парад.

Сталин. Я уже стар принимать парады. Принимайте вы, вы помоложе. (Улыбнувшись.) Только я боюсь одного, не разучились ли наши маршалы ездить на конях, усидят ли они в седлах? Они привыкли к машинам, к креслам.

Молотов. Потренируются, усидят и в седлах.

Сталин. Как, товарищ Жуков?

Жуков. Усидели в креслах, товарищ Сталин, усидим и в седлах.

Сталин. Ну, хорошо. На этом и порешим.

Жуков, Антонов уходят.

Вот и дожили мы до парада Победы. Было у нас немало просчетов и до войны, и в ходе войны, и все же мы победили. Победили сильного, коварного противника.

Молотов. Да, это было суровым испытанием крепости нашего строя, мощи нашей экономики, силы духа нашего народа. А сколько было сказано лжи, вылито грязи на Западе на нашу партию, на социализм, на нашу идеологию.

Сталин. На Западе лгать будут и дальше, это их работа. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний. Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться. Острие борьбы будет направлено прежде всего против дружбы народов СССР, на отрыв окраин от России. С особой силой поднимет голову национализм. Возникнут националистические группы внутри наций и конфликты. Появится много вождей-пигмеев, предателей внутри своих наций. И все же, как бы ни развивались события, пройдет время, и взоры новых поколений будут обращены к делам и победам нашего социалистического Отечества. Год за годом будут приходить новые поколения. Они вновь поднимут знамя своих отцов и дедов и отдадут нам должное сполна. Свое будущее они будут строить на нашем прошлом… Я знаю, на мою могилу нанесут много мусора, но ветер истории развеет его.

Кремль. Прием участников парада Победы.

В коридорах здания оживленные встречи участников парада.

Среди них Шатилов, Зинченко, Егоров, Кантария и другие. На груди у них Звезда Героя.

Шатилов. Ну, как вам парад Победы?

Зинченко. На меня он произвел потрясающее впечатление.

Егоров. На меня тоже. Особенно, когда бросали к подножию Мавзолея знамена немецких частей.

Кантария. Да, это было здорово придумано. Запомнится на всю жизнь.

Шатилов. И ваше знамя, которое вы водрузили над рейхстагом, тоже стало знаменитым символом нашей победы.

Зинченко. Да, теперь оно будет называться знаменем Победы и будет стоять на видном месте в музее Вооруженных Сил.

Шатилов. И ваши портреты тоже будут в музее. Пусть потомки знают своих героев, помнят вас и гордятся вами.

Егоров. Когда мы карабкались по крыше рейхстага со знаменем в руках, мы о славе, о почестях, о музее не думали. Не до этого было. Вокруг стрельба, свистят пули, рвутся гранаты, а мы ползем по крыше все выше и выше. Все мысли были — скорее добраться до купола рейхстага и водрузить Красное знамя.

Зинченко. Риск, конечно, был большой. Это понятно. И мы рады, что вы уцелели, стали Героями Советского Союза.

Шатилов. Да, выше наград не бывает.

Зинченко. Приглашают в зал. Идемте.

Егоров. Говорят, будет выступать товарищ Сталин?

Шатилов. Обязательно будет. Поздравит нас и весь наш народ с победой.

Входят в зал. На трибуну поднимается Сталин.

Сталин. Товарищи! Поздравляю вас с великой победой советского народа над германским империализмом! Великие жертвы, принесенные нами во имя свободы и независимости нашей Родины, неисчислимые лишения и страдания, пережитые нашим народом в ходе войны, напряженный труд в тылу и на фронте, отданный на алтарь Отечества, не прошли даром и увенчались полной победой над врагом. Вековая борьба славянских народов за свое существование и свою независимость окончилась победой над немецкими захватчиками и немецкой тиранией. Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов и мира между народами. (Продолжительные аплодисменты.) Разрешите мне поднять тост за здоровье советского народа и, прежде всего, русского народа. Я, пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в Советский Союз. Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны. Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он — руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение. У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидали, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа советскому правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества — над фашизмом. Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!

Бурные, продолжительные аплодисменты.

Занавес.

ФОТОГРАФИИ

Генералиссимус Советского Союза И. В. Сталин.

Командир 316-й стрелковой дивизии генерал И. В. Панфилов (слева), начальник штаба полковник И. И. Серебряков и старший батальонный комиссар С. А. Егоров.