Слэн - Альфред Ван Вогт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она твердо сказала:
— Корабль затонул во время войны неподалеку от острова Санта-Ювил. Это был последний рейс моего отца в качестве капитана. И когда компания отказалась финансировать экспедицию, он решил обратиться за помощью к частному капиталу. Один из друзей рекомендовал вас.
Это была ложь, она уже ко многим обращалась. Он попросту был последним в длинном списке кандидатур. Она быстро продолжала:
— И ради Бога, не обижайтесь. Ведь до сих пор есть люди, склонные к приключениям. И почему бы такому азартному человеку, как вы, мистер Рейчер, не посвятить свои последние дни чему-нибудь совершенно захватывающему?
Ухмылка почти безгубого рта обнажила отличные зубы старика.
— Ты сама ответила на вопрос, моя девочка, — его голос зазвучал более благосклонно, — мои свободные деньги пойдут на медицинские исследования. Я все еще надеюсь, что они там что-нибудь откроют…
Он пожал плечами, и неприкрытый страх появился у него на лице.
— Я не стремлюсь в могилу, как ты понимаешь.
На какой-то миг Мэри стало жаль его. Она подумала о том времени, когда сама станет старой и немощной. Но эта мысль прошла, как тучка в летнем небе. Более насущная мысль занимала ее сознание.
— Стало быть, вы никак не заинтересованы?
— Нисколечко!
— Ни на капельку?
— Даже ни на десятую процента, — сказал Рейчер противным голосом.
Уходя, она сказала:
— Если вы передумаете, вы найдете нас на четвертом пирсе на «Золотой Мэри».
Она возвращалась в бухту, где их небольшой, пропеченный на солнце катер стоял в неровном ряду себе подобных посудин. В основном это были морские суденышки, многие из которых привезли сюда пассажиров из Соединенных Штатов для приятного времяпрепровождения. Эти люди играли в бридж, танцевали под музыку, издаваемую дорогими фонографами, и валялись на солнце. Мэри почувствовала, что ненавидит их, так как у них была куча денег, что и отличало их от нее и ее отца, почти окончательно сломленных и начавших уже отчаиваться.
Поднимаясь на борт, она обожгла пальцы о горячее дерево и со злостью ударила себя по бедру, чтобы заглушить жгучую боль.
— Это ты, Мэри? — голос отца раздался откуда-то из глубины лодки.
— Да, Джордж.
— У меня встреча с неким Сойером. И там также будет несколько шишек, отошедших от дел. Еще один шанс, как сама, понимаешь.
Мэри ничего не сказала, но внимательно посмотрела на него, когда он показался на палубе. На нем был его лучший мундир, но время заметно изменило его, и это был уже не тот сильный, красивый мужчина, которого она помнила с детства. Виски у него были седые, а щеки и нос не оставляли сомнений в постоянности общения с торговцами вином.
Он шагнул ей навстречу и поцеловал.
— Особенно я надеюсь на разговор с одним богатым старым чудаком, Рейчером, он там тоже будет.
Мэри уж было открыла рот, чтобы сказать, что из этого ничего не выйдет, но передумала. Она давно заметила, что его форма производит впечатление на людей. Рейчеру может показаться неудобным отказать такому представительному, культурному человеку.
Когда отец уже ушел, она вдруг задумалась: что это за встреча, которая смогла заставить мистера Рейчера покинуть свое убежище?
Ей не хотелось готовить ленч, и она поела фруктов из холодильника, а потом написала стихотворение, в котором воспела прелесть прохладных тропических морей под солнцем, беспощадным, как гнев убийцы. Убрав стихотворение в ящик, наполненный другими незаконченными стихотворениями, она сидела на палубе под навесом и смотрела на море и бухту, раскинувшиеся перед нею. Волны сверкали в лучах полуденного солнца, а в них, искрясь и поблескивая, отражались суда, стоявшие на приколе, и белые стены прибрежных домов. Этот пейзаж все еще производил на нее впечатление, но она уже не была уверена, нравится он ей или нет.
«Здесь прекрасно, — подумала она, — но небезопасно для отца с дочерью, у которых нет ни пенни за душой».
Ее передернуло при мысли о размере этой опасности, но потом она вызывающе повела плечами и подумала: «В худшем случае, я всегда могу чем-нибудь заняться».
Но чем — она точно не знала.
В конце концов она спустилась в каюту, надела купальник — и вот она уже разгребает теплые волны нежно пульсирующего моря. Она плавала и чувствовала, как уходит еще один день, убитый ею, как и сотни его предшественников, брошенных как камень в океан времени и утонувших без следа.
Она мысленно оглянулась на череду озаренных солнцем дней, каждый из которых был великолепен в отдельности, но вместе взятые, они являлись тревожным знаком того, что она попусту тратит свою жизнь.
И вот уже когда в энный раз она собиралась принять какое-нибудь кардинальное решение о своем будущем, она увидела на палубе шикарной яхты, причаленной футах в ста в стороне, Сильвию Хаскинс, которая делала ей знаки.
Мэри покорно поплыла к ней и неохотно вскарабкалась на борт. Она питала отвращение к Генри Хаскинсу, мужу Сильвии, и с облегчением вздохнула, когда Сильвия сказала:
— Генри на встрече по поводу какого-то большого медицинского открытия, и мы собираемся на остров неподалеку отсюда, взглянуть на кого-то или что-то, на ком это открытие было удачно проверено.
Мэри сказала:
— О!
Ее оценка Генри Хаскинса видимо отличалась от представлений о нем жены. Хладнокровный любовник-атлет, каким он сам себе виделся, Генри не раз уже пытался прижать Мэри в темном углу. И он прекратил свои домогательства только тогда, когда однажды увидел лезвие ножа, наставленное ему в грудь с решительностью, убедившей его в том, что есть по крайней мере одна «ворона», которая не будет ему принадлежать.
Генри называл женщин воронами, а они делали вид, что это прелестный способ показать свою оригинальность. Сильвия тоже не была исключением. «Сильвия такая мягкая, дружелюбная, ненавязчивая и душевная ворона», — говаривал он с обожанием в голосе.
Мэри содрогнулась при мысли, что кто-то нашел способ, который может продлить Генри жизнь. Но ее заинтересовала информация о том, что Генри был на встрече. Было совершенно ясно, что в таком маленьком городе, как Санта-Ювил, это могла быть только та же самая встреча, на которую пошел ее отец. Она сказала об этом Сильвии.
Та воскликнула:
— Ну, тогда мы, видимо, и не прощаемся. Я думаю, что и мистер Педди, и старый Грейсон, и чета Хейнц, и Джимми Батт, и по крайней мере еще два или три человека тоже там.
«И старый Рейчер, — подумала Мэри, — О Господи!»
— А вот и твой отец! — сказала Сильвия.
Капитан Ледерли увидел дочь и остановился. Потирая руки с напускным энтузиазмом, он поднял голову и посмотрел на женщин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});