Травма и душа. Духовно-психологический подход к человеческому развитию и его прерыванию - Дональд Калшед

Вот почему неудивительно, что правое полушарие больше озабочено смыслом как чем-то целостным, а также связями с контекстом (McGilchrist, 2009: 70). Правое полушарие задействовано везде, где есть небуквальное значение, например, метафора, ирония или юмор. Соответственно, оно понимает косвенный, коннотативный язык поэзии, в то время как левое полушарие специализируется на денотативном языке науки (McGilchrist, 2009: 71). Правое полушарие специализируется на невербальной коммуникации, имея дело с имплицитным – с тем, что подразумевается. Это полушарие опосредует бессознательное, в том числе сновидения. Оно отдает должное переживанию, «проживанию в настоящем (Presencing)[43]» нового, прежде чем левое полушарие начнет его представлять – «ре-презентировать» (McGilchrist, 2009: 50). Это «проживание в настоящем» включает в себя ощущение невыразимого, благоговейного, таинственного, «инаковости» природы (McGilchrist, 2009: 56) и парадоксов – всего того, что заводит в тупик левое полушарие, склонное «редуцировать» эти сложные или неоформленные переживания к тому, что уже известно. Например, мистический опыт или так называемое океаническое чувство, которое не является проблемой для правого полушария, может получить поверхностное объяснение со стороны левого полушария.

Правое полушарие больше имеет сродство с эмоциями и телесными ощущениями, с тем, что называют образом тела или «я-концепцией». Оно в большей степени связано с лимбической системой – древней подкорковой системой, задействованной в эмоциональных переживаниях. Кроме того, оно больше, чем левое полушарие, связано с другими подкорковыми центрами, такими, как ось «гипоталамус – гипофиз», являющаяся нейроэндокринным средством взаимодействия между телом и эмоциями. Оно сильнее вовлечено в бессознательную переработку, в организацию функционирования вегетативной нервной системы, то есть телесной основы эмоционального опыта (McGilchrist 2009: 58–59). Короче говоря, оно тесно связано с воплощенным я. Только правое полушарие имеет целостный образ тела (McGilchrist, 2009: 66). Именно правое полушарие интерпретирует выражение лица, произношение, жестикуляцию и невербальные аспекты коммуникации (McGilchrist, 2009: 59), в том числе обусловливает раннее ощущение идентичности у ребенка в ответ на переменчивость выражения лица матери при ее взаимодействии с ребенком (McGilchrist, 2009: 60). Правое полушарие созревает раньше и больше задействовано, чем левое, «почти во всех аспектах развития психического функционирования в раннем детстве, в том, как мы становимся социальными и эмпатическими существами» (McGilchrist, 2009: 88).

Из-за своего сродства с эмоциональной жизнью правое полушарие также опосредует наше переживание музыки. Музыка укоренена телесно и очень полно передает эмоции, – конечно, она опосредуется правым полушарием. Музыку невозможно «слушать» без правого полушария, которое обусловливает восприятие ритма, гармонии (McGilchrist, 2009: 75), а также взаимосвязи между дискретными нотами в потоке мелодии: «Музыка полностью состоит из отношений, „промежуточности“» (McGilchrist, 2009: 72).

Итак, правое полушарие видит предметы в контексте – в соотношении со всем тем, что их окружает (McGilchrist, 2009: 49) и, следовательно, в виде целостных гештальтов. Напротив, левое полушарие отделяет предметы от контекста и анализирует их как «единицы», присваивая им слова и организуя их по категориям, которые могут быть описаны денотативным языком. Будучи тесно связано с эксплицитными и более сознательными элементами нашей ментальной жизни (McGilchrist, 2009: 71), левое полушарие сфокусировано, в первую очередь, на том, что уже известно. Правое же полушарие сфокусировано на том, что переживается (McGilchrist, 2009: 78).

В качестве «полушария абстрагирования» (McGilchrist, 2009: 50) левое полушарие склонно к дистанцированию от мира, что постепенно приводит к созданию все более механистично фрагментированного мира, лишенного контекстов (McGilchrist, 2009: 6). В то же время это очень мощный мир, в котором знание о том, как все это работает, ведет к манипуляции миром в целях действующей власти и контроля. Цивилизация была бы невозможна без участия левого полушария и его языка:

Левополушарная переработка привносит ясность и фиксированность, что дает нам возможность контролировать мир, манипулировать им, использовать его в наших целях. Для этого внимание направляется и фокусируется; целостность разбивается на части; имплицитное становится явным; речь используется как инструмент последовательного анализа; объекты распределяются по категориям и становятся узнаваемыми. Аффект не принимается в расчет, предпочтение отдается когнитивной абстракции; решение ситуации достигается с опорой на сознательный разум; мысли направляются в левое полушарие для их словесного выражения, а метафоры временно утрачены или отстранены; теперь мир «ре-презентирован» уже в статической и иерархически организованной форме. Благодаря этому у нас есть знание, которое делает наш мир понятным, но то, что мы знаем, оказывается лишенным естественности и контекста.

(McGilchrist, 2009: 195)Подлинная целостность

Из этих описаний мы могли бы сделать вывод, что правое полушарие отвечает за опыт целостности, что «тоска» по целостности, описанная Юнгом и другими авторами, является лишь стремлением вернуться в правополушарный мир переживаний, который остался позади в детстве, после того как были освоены язык и речь и левое полушарие стало доминировать. Тогда у нас получается нечто, напоминающее фрейдовскую теорию регрессии, – что мы хотим вернуться в начальное недифференцированное состояние младенчества и детства. Но это не так. Реальная «целостность», к которой мы, видимо, стремимся, предполагает равновесие между полушариями, то есть между мирами после их дифференциации.

(McGilchrist, 2009: 195ff)

Макгилхрист подчеркивает, что

…правое полушарие имеет дело с миром до того, как сепарация, разделение, анализ превращают его в нечто другое, до того, как левое полушарие создаст его ре-презентацию. Нельзя сказать, что правое полушарие соединяет, потому что оно имеет дело с тем, что еще не было разделено; оно не синтезирует то, что еще не было разъединено на части; оно не интегрирует то, что еще не было нецелым.

(McGilchrist, 2009: 179)

Описанное Юнгом переживание целостности, по которой человеческая психе испытывает вселенскую «тоску», относится к той целостности, которая следует за разделением и дифференциацией, опосредованной левым полушарием. То, что берет свое начало в цельном мире переживаний правого полушария, «„отсылается“ в мир левого полушария для обработки, но должно быть „возвращено“ в мир правого полушария, где возможен новый синтез» (McGilchrist, 2009: 195). Когда это происходит, все обретает смысл, заново оживает. Однажды дифференцированные части снова суммируются в целое, так же как музыкант должен разобрать произведение на отдельные партии, чтобы вновь объединить их при исполнении (McGilchrist, 2009: 195).

Макгилхрист говорит, что нам позволяет это делать способность человеческой психики к творческому воображению. У пациентов с расщепленным мозгом[44] существуют проблемы с воображением и видением снов, ведь они не могут «передавать информацию» туда и обратно между полушариями:

Правое полушарие нуждается в левом, чтобы иметь возможность «распаковать» опыт. Несомненно, без его дистанцирования и структурирования не было бы, например, искусства, переживание оставалось бы лишь переживанием. Это подтверждает знаменитое определение, сделанное Вордсвортом: поэзия – это «эмоция, которая вспоминается в спокойствии»… Сходным образом, непосредственное и еще неосмысленное ощущение благоговения может получить свое развитие в религии только с помощью левого полушария: однако, процесс может там застрять, все равно будет ли это в теологии, социологии или в выхолощенном ритуале. Видимо, после усилий по разделению, проделанных левым полушарием, должен быть найден новый союз. Для того чтобы это произошло, процесс должен быть возвращен в правое полушарие, и тогда он будет живым.

(McGilchrist, 2009: 199)

Опыт целостности является результатом трехкомпонентного гегелевского процесса (тезис – антитезис – синтез) и Макгилхрист поясняет, что силы интеграции и объединения в психике, видимо, преобладают над силами разделения:

Существует асимметрия между принципами разделения (левое полушарие) и объединения (правое полушарие) в конечном счете в пользу объединения. Хайдеггер не был одинок в понимании того, что красота заключается в объединении резко контрастных противоположностей, соединении в гармоничный союз. Потребность в окончательном объединении разделения и соединения – важный принцип любой сферы жизни; это потребность не только в существовании двух противоположностей, но и в том, чтобы их оппозиция была бы в итоге гармонизирована.