Помнишь меня? - Маделин Уикхем

В глубине души я надеялась, что у Джона загорятся глаза и он воскликнет: «Да это же ключ!», как делали герои «Кода да Винчи», но, взглянув на клочок бумаги, он лишь пожал плечами:

— Почерк твой.

— Знаю, что мой, — еле сдержалась я и швырнула бумажку на стол. — Но я не представляю, что это означает! Почему, черт побери, я не хранила записи в компьютере, как все нормальные люди?!

— У тебя на работе есть тип по имени Байрон?

— Да, — насторожилась я. — А что?

— Ты ему не доверяла, считала, будто он всячески способствует закрытию отдела. Ты была уверена, что он подставляет тебя при малейшей возможности, поэтому и собиралась выступить с предложением на совете директоров, только когда все будет готово.

Дверь кафе распахнулась, и я в ужасе вскочила: мне померещилось, что вошел Эрик. Объяснение уже вертелось у меня на языке: «Я бегала по магазинам и, представляешь, наткнулась на Джона — бывают же такие совпадения!» Но в кафе появился, разумеется, не Эрик, а компания тинейджеров, оживленно тараторивших по-французски.

— Выходит, больше ты ничего не знаешь? — Испуг пробудил в душе досаду, и мои слова прозвучали агрессивно, чуть ли не обвиняюще. — Стало быть, ты ничем мне не помог.

— Я не сказал, что больше ничего не знаю, — спокойно ответил Джон. — Я много думал и кое-что вспомнил. Ты общалась с каким-то Джереми Нортэмом. Или Нортвиком. В общем, как-то так его звали.

— С Джереми Нортпулом! — неожиданно всплыло в памяти. Я отлично помню, как Клэр сунула мне под нос стакер с этим именем и целую гору корреспонденции, на которую надо было срочно ответить.

— Да, — кивнул Джон, — может, и с Нортпулом.

— Кажется, он несколько раз звонил, пока я была в больнице.

— Ну значит, тебе нужно ему перезвонить.

— Но я не могу! — Мои руки безвольно упали на стол. — Прикажешь сказать ему: «Здрасте, это Лекси Смарт, мы вроде бы вместе работали над какой-то сделкой? Кстати, как ваш бизнес?» Я же ничего не помню! Где вся информация?

К — Информация где-то рядом. Ты куда-то перевезла папку. Спрятала в надежном месте или положила куда-то на хранение. — Джон помешивал свой капуччино. — Но куда?

Подошла официантка и поставила передо мной кофе. Я взяла маленькое бесплатное печенье и рассеянно начала его разворачивать. Куда я могла деть папку? Где ее спрятала? О чем я думала?

— Я помню кое-что еще. — Джон осушил свою чашку и жестом попросил официантку принести еще. — Ты ездила в Кент, в дом твоей матери.

— Вот как? — Я изумленно посмотрела на него. — Когда?

— Как раз перед аварией. Может, ты отвозила папку?

— В дом моей мамаши? — скептически хмыкнула я.

— Проверить все-таки стоит, — пожал плечами Джон. — Позвони ей и спроси.

Я угрюмо помешивала ложкой кофе, когда официантка принесла еще чашку для Джона. Мне не хотелось звонить маме. Каждый разговор с родительницей добавляет мне седых волос.

— Давай, Лекси, ты справишься! — Джон сжимал губы, с трудом пряча улыбку при виде мины, появившейся у меня на лице. — Кто ты, в конце концов, женщина или инфузория в туфельках?

Я ошеломленно подняла голову, засомневавшись, правильно ли я расслышала.

— Это любимая фраза Фи, — сказала я наконец.

— Знаю. Ты рассказывала мне о Фи.

— Что именно я рассказывала о Фи? — с подозрением спросила я.

Джон отпил глоток капуччино.

— Ты говорила, вы познакомились в классе миссис Брэди, вместе выкурили первую — и последнюю — сигарету, три раза вместе ездили на Ибицу. Лишиться ее дружбы для тебя оказалось особенно больно. — Джон кивнул на мой сотовый, выглядывавший из сумки: — Поэтому ты обязательно должна позвонить.

Чертовщина какая-то! Что еще ему известно, интересно? С опаской поглядывая на Джона, я вытащила телефон и набрала мамин номер.

— Лекси, я не волшебник. — Джон, казалось, едва сдерживал смех. — У нас действительно был роман, и мы откровенно говорили друг с другом.

— Алло? — Мамин голос сразу отвлек меня от Джона.

— О, мам! Это я, Лекси. Слушай, я в последнее время привозила к тебе какие-нибудь бумаги? Или папку?

— Большую синюю папку?

Меня как водой окатило. Итак, это правда. Папка существует. Меня охватило жуткое волнение, а потом захлестнула волна надежды.

— Да, большую синюю, — едва сдерживая радость, ответила я. — Она у тебя? Никуда не делась?

— Она в твоей комнате, в точности там, где ты ее оставила, — с вызовом ответила мать. — Разве что один угол немного отсырел…

Нет, это что-то неслыханное. Папку с важнейшими документами описала собака!

— Но бумаги не пострадали? — встревожилась я. — Прочесть можно?

— Разумеется, можно!

— Отлично! — Я крепче сжала трубку. — Слушай, мам, береги ее и никому не отдавай. Сегодня я за ней приеду. — Со щелчком закрыв телефон, я повернулась к Джону: — Ты был прав, синяя папка у нее. Мне нужно срочно ехать в Кент. Так, сейчас на вокзал Виктория, оттуда через час должен быть поезд…

— Лекси, успокойся. — Джон осушил свою чашку. — Я тебя отвезу. Если хочешь, конечно.

— Что?

— Я сегодня не занят. Правда, ехать придется на твоей машине, а то я сейчас безлошадный.

— У тебя нет машины? — изумилась я.

— Сейчас как раз меняю — старую продал, а новую еще… — пожал он плечами. — Езжу на мотоцикле или беру такси. Зато я умею водить шикарный новый «мерседес»-кабриолет. — И снова у него стал такой вид, будто он поделился интимной шуткой с кем-то близким.

Со мной, неожиданно поняла я. С женщиной, которой я была раньше.

Я отрыла рот, желая ответить, но в замешательстве замолчала. В голове царил полный сумбур.

— Ладно, — сказала я наконец. — Ладно. Спасибо.

В качестве отмазки мы — по крайней мере я — подготовили весьма правдоподобную историю: если кто-нибудь спросит, Джон учит меня водить. Он случайно как раз шел к нам, когда я садилась в машину, и нечаянно предложил помощь. Но никто не спросил.

День выдался солнечный, и Джон, дав задний ход, выехал с парковки и поднял крышу. Затем достал из кармана черную резинку для волос.

— Тебе пригодится — сегодня ветер. Я с удивлением взяла резинку.

— Откуда это в твоем кармане?

— У меня они повсюду. И все твои. — Он выразительно округлил глаза, включая левый поворотник. — Я уже со счета сбился. Сыплются они из тебя, что ли?

Я молча собрала волосы в конский хвост, пока их не растрепало ветром. Джон выехал на шоссе и направился к ближайшей развязке.

— Нам нужно в Кент, — напомнила я, когда мы подъехали к светофору. — Выезжай из Лондона по…

— Я знаю, где это.

— Ты знаешь, где дом моей матери? — с недоверием спросила я.

— Я там бывал.

Загорелся зеленый, и мы тронулись дальше. За окном проплывали роскошные белые дома, а я смотрела на них невидящим взглядом и думала: он бывал в мамином доме. Он знает о Фи. У него в кармане моя резинка для волос. Он оказался прав насчет синей папки. Либо он тщательнейшим образом наводил обо мне справки, либо…

— Если когда-то мы предположительно были любовниками… — произнесла я наконец.

— Предположительно, — перебил Джон, не повернув головы.

— …то как это произошло? Как мы…

— Я тебе уже говорил: мы познакомились на презентации очередного элитного дома. Потом много раз встречались на корпоративках. Я стал все чаще приходить к вам домой. Приезжал рано, когда Эрик еще не освободился. Мы болтали, сидели на террасе… Все было совершенно невинно. — Он сделал паузу и ловко сменил полосу в плотном потоке машин. — Потом Эрик как-то раз уехал на выходные. А я зашел. И после этого все перестало быть невинным.

Я начинала верить Джону. Мой мир словно покачнулся, и прикрывавшая его пленка сдвинулась. Краски становились ярче и чище.

— А дальше? — спросила я.

— Мы начали встречаться и виделись при малейшей возможности.

— Это я понимаю, — замялась я, подыскивая слова, — но хочу знать, как у нас все было? Что мы говорили, что делали? Расскажи мне что-нибудь интересное!

— Нет, с тобой не соскучишься, — покачал головой Джон, Вокруг его глаз собрались смешливые морщинки. — Именно это ты всякий раз говорила мне в постели: «Расскажи что-нибудь интересное».

— А я люблю слушать что-нибудь интересное, — с вызовом пожала я плечами. — Старые истории, например.

— Знаю, что любишь. Хорошо. Значит, что-нибудь интересное… — Некоторое время мы ехали в молчании. Джон о чем-то размышлял, время от времени его губы трогала легкая улыбка. — Каждое свидание заканчивалось тем, что мы покупали тебе носки. Всякий раз ты скидывала туфли, чтобы пройтись босиком по песку, по траве или еще где-нибудь, тут же замерзала, и мы ехали искать тебе носки. — Он притормозил у «зебры». — Что еще? Ты приучила меня класть горчицу в жареную картошку.

— Французскую горчицу?