Дьявол предпочитает Armani (СИ) - "К.О.В.Ш."

Света чувствовала то же самое, но ей хотелось больше, теснее. Она пыталась вжаться в него всем своим телом, словно хотела раствориться в его крепких руках, забыв обо всем, слыша только рваный ритм его дыхания, опаляющего щеки. В прошлый раз все было по-другому, она не совсем успела понять, что происходит, но сейчас, каждой клеточкой своего тела она отдавалась ему, теряя себя. И это было прекрасно.

Меня от Вас тошнит!

Полина чувствовала себя героиней как минимум голливудского блокбастера, а как максимум, сумасшедшей самоубийцей. Вместо того, чтобы спокойно дождаться Чернова, отдать ему карточку от кабинета финдира и вернуться к своей работе ассистента, а не быть бесполезной секретаршей, она решила обыскать кабинет начальства сама. Геннадий Михайлович же сказал, что навряд ли вернется сегодня. Девушка сделала вид, что заносит бутылки минеральной воды, чтобы поставить ему на стол, а сама тут же стала осматриваться у него в кабинете. К сожалению, на первый взгляд ничего подозрительного у него там не было.

Тем не менее, девушка почувствовала, как кровь стучит в ушах, а желудок сжимается от напряжения в тугой комок. Задержав дыхание, Поля аккуратно, стараясь ничего лишний раз не переставлять, стала осматриваться в чужом кабинете. К сожалению, тут не было особо никаких папок и отчетов, вообще, было минимум бумаг. То ли финдир не работал совсем, то ли прятал все в другом месте. Осмотрев все, что можно было, Полина снова включила его комп, в надежде проверить скрытые сетевые папки. Но, к ее удивлению, рабочий макбук Геннадия Михайловича был чище алтайской росы. В голову закрался сакральный вопрос. Если финдир не удосужился даже установить сетевые папки компании, а из всего важного у него только корпоративная почта на рабочем столе и значок гугла, не значит ли это, что всю информацию и документы он хранит на своем личном ноутбуке, с которым не расстается? Полина хмуро вспомнила, что финдир правда частенько ходит с планшетом или кожаным кейсом, в котором вполне может находится все ценное, типа ноутбука.

— Точно что-то скрывает, — фыркнула Поля и тут же поперхнулась, потому что услышала голоса рядом с приемной.

Запаниковав, девушка тут же принудительно вырубила комп и, не зная что делать, тихо бросилась к узкой резной двери в углу кабинета. К счастью, она была не заперта, и Полина быстро спряталась в маленьком помещении, молясь, чтобы Геннадий Михайлович не захотел в туалет, потому что помещение оказалось его личной уборной.

— Да, да! — заорал финдир кому-то в трубку, влетая в кабинет и захлопывая за собой дверь. — Деньги переведут через неделю. Да!

Полина забыла, как дышать. Судя по голосу, он явно психовал, хотя совсем недавно был радостный и беззаботный. Решив, что умирать, так с песней, Полина осторожно достала телефон и включила диктофон, поражаясь своей наглости и полному отсутствию инстинкта самосохранения. Представить было страшно, что будет, если ее спалят. Но сердце подсказывало действовать. Впервые на ее памяти финдир так сильно нервничал и ругался.

— Быстрее не получится, — тише заговорил мужчина, — Смирнов со своими юристами постоянно суют везде нос…. Да, потому что Алексей примазал своего любимчика даже к стройке.

Полина мало что понимала из обрывков разговора, но была уверена, что что-то тут нечисто. И что-то касалось строительства филиала, одобренного немцами с год назад. Неожиданно на дисплее высветился входящий звонок от Данилки Присли, отчего Полина чуть не поседела, сбрасывая звонок, едва не выронив от волнения телефон. Благо, она предусмотрительно поставила его на беззвучку перед своей тайной операцией, чтобы не спалиться, как в дешевой комедии.

— Да, я буду через час. Не очкуй, все подписано и пройдет, — Финдир сбросил звонок, что-то взял в ящике стола, Полина отчетливо слышала, как хлопнул ящик, и ушел из кабинета.

Но перевести дыхание не получилось, потому что Полина услышала, как финдир закрыл кабинет снаружи еще и на ключ, которого у нее не было. На лбу выступила испарина. Ей не выбраться отсюда до утра, пока ее не откроет сам же финдир. Подождав для верности минут пятнадцать, она выбралась из своего укрытия, подбежала к двери, которая была и правда закрыта, и сжала кулаки от досады.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Божечки, ну почему я такая дура? — тихо простонала она.

Не зная, что делать, Поля включила запись диктофона, но та обрывалась почти сразу, потому что от нервов, Поля ее выключила тогда же, когда позвонил Дан. Хотелось провалиться под землю.

Кроме десяти секунд матов в неизвестный адрес, на финдира ничего не было. Никакого компромата. Тогда девушка подошла к столу, проверив на всякий случай ящики тумбы. А, вдруг, в столе была какая-нибудь флешка, которую Поля не заметила. Но все лежало на своих местах.

— Так, спокойно, у тебя едет крыша, — Полина схватилась за голову и стала ходить из угла в угол.

Первой мыслью было позвонить Свете или Даниилу. Но первой пришлось бы многое объяснять, а второму звонить вообще не хотелось. Тем более, она помнила, что у него запланирована встреча под конец дня.

— Боже, я помню его ежедневник наизусть, даже работая в другом месте. Идиотка!

Полина глубоко вдохнула и выдохнула. Наверняка в кабинете должны были быть запасные ключи от входной двери. Девушка снова стала проверять все, что можно было, но с омерзением нашла только пачку презервативов в одном из ящиков.

— Как же я хочу, чтобы тебя уволили, — с отвращением процедила девушка, аккуратно убирая находку на место.

Время тикало, а Полина все же смогла найти что-то странное, а именно бумажку с номером телефона какой-то строительной компании в мусорном ведре, про которую впервые слышала, но решила сфотографировать для верности, прежде чем вернуть в урну. Через час снова позвонил Даниил Александрович, и, хоть отвечать не хотелось и было стыдно за свою проблему, Поля ответила.

— Полина, не могли бы вы зайти за документами на седьмой этаж, — деловито начал зам.

— С радостью, — ответила девушка, чувствуя, что она уже на грани истерики, — завтра утром, когда буду увольняться по статье.

— Полина, у вас или весьма своеобразное чувство юмора, или… — в трубке замолчали.

— Или у меня проблемы. Очень жаль, какая досада, — Полина, неожиданно, поняла, что ей плевать. Вообще. На все и на всех. Пусть увольняют по статье за то, что вломилась в чужой кабинет, пусть делают что хотят. Надоело. Честолюбивый начальник, который ни в грош ее не ставит и использует в своих целях, оправдывая себя тем, что заплатит ей премию за потраченные нервные клетки, финдир с сальными глазенками, которые хочется выцарапать, потому что на каждую юбку смотрит, как на кусок мяса, и даже сама компания задолбала. Не дадут ей повышения и экономистом стать не дадут. Данилке слишком нравится, что она его безотказная секретарша, не переведет он ее на должность экономиста под начало главбуха и уж тем более не посмотрит на нее, как на девушку. Пошло бы оно все лесом!

— Полина, вы меня слышите? — громче спросил Дан. — Что случилось? Где вы? Я сейчас приду.

— Нет, можете не приходить, — вдруг спокойно и отчетливо произнесла девушка. — Я закрыта в кабинете финдира, нет, он не спалил меня и вас, пока что. И завтра я вас не выдам, когда меня откроют и выпустят отсюда. Да, я сама виновата, и да, меня от вас тошнит уже. До свидания! — Полина бросила трубку, выдохнула и продолжила искать запасные ключи от кабинета.

На душе стало легче. Возможно от того, что там стало пусто. Совсем. Но она сказала. Сказала, что ее тошнит от него. Потому что достал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Козлина! — буркнула девушка, сдерживая злые слезы и продолжила искать, чем вскрыть дверь.

На ум пришла парочка фильмов, где замки ловко вскрывали шпильками, но у Поли не было ни шпильки в волосах, ни таланта взломщика. Время ползло медленно и неспешно. Рабочий день закончился, солнце горело закатом в панорамном окне кабинета, а Поля все пыталась придумать, как ей максимально безболезненно уволиться и не подставить при этом Чернова. Почему-то даже в ситуации с угрозой увольнения по статье или административного штрафа, она думала о том, что его не должна задеть ее опрометчивость. К тому же, если уволят двоих, кто же раскроет финдира?