Боксер-7: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров

я ни в чем не нуждался. Это было необычайно приятно. И, честно говоря, мне зачастую очень хотелось поддаться всем возможным искушениям — тем более что неизвестно, когда еще я попаду в этот удивительный, красивый и гостеприимный город.

Но все-таки в моей голове главенствовала только одна мысль: я буду бороться за путевку на Олимпиаду! И я намерен выиграть ее, чего бы мне это ни стоило! И эта мысль подчиняла себе все остальные — даже самые соблазнительные.

А цена этой путевки была и вправду достаточно высока. Мне предстояли три крайне непростых боя. Причем мое положение осложнялось тем, что я был самым молодым участником чемпионата мира для взрослых. Советской сборной пришлось специально выбивать для меня место, всячески убеждая спортивное начальство — ведь допуск сюда разрешался только участникам от 17 лет. Правда, по всем остальным параметрам я проходил: я выступал в весовой категории 75 кг и перед чемпионатом сумел еще немного подрасти и набраться мышечной массы.

Поэтому и Григорий Семенович был озадачен сильнее обычного. Он прекрасно понимал, что с участника, которому и так уже была предоставлена хотя бы одна поблажка, и спрос автоматически становится другим. И в эти предсоревновательные дни он старался «натаскать» меня как можно круче. А заодно — поточнее разведать, какая обстановка складывается на чемпионате в целом.

— Значит, так, Мишка, — почесывая в затылке, сообщил мне Григорий Семенович. — Я тут поузнавал — в общем, в твоей весовой категории будут выступать еще ребята из Великобритании, Югославии, Болгарии, Германии и Финляндии.

— А кубинцы? — удивился я.

— Кубинцы — само собой, — кивнул Григорий Семенович, — я тебе перечисляю тех, кого ты можешь не знать. Короче говоря, сам уже понимаешь, что школы серьезные. Будь я на твоем месте — даже и не знаю, кого бы я хотел себе в соперники.

— Да кто будет, с тем и будем биться, — улыбаясь, ответил я. — Это ведь даже интереснее — выходить на ринг с тем, кто может оказаться сильнее тебя!

Конечно, что и говорить, состав был солидным! Но главной силой все-таки являлись кубинцы. Одним из представителей Кубы, с которым мне и предстояло драться, был Хосе Лопес — на тот момент восходящая звезда кубинского бокса, которому все специалисты наперебой прочили первое место на Олимпиаде. В будущем так и окажется: он победит и на чемпионате мира в Белграде в 1978 году, и на Олимпиаде.

А пока что я уже знал, что это — боксер выдающегося уровня. Мы были знакомы по недавним сборам в Гаване, и я прекрасно понимал, что соперничество с Хосе будет делом нелегким. Это был действительно мировой уровень. Однако уступать ему я все равно не собирался — не для того я сюда стремился, чтобы сдаваться пусть даже и выдающимся соперникам.

Кстати говоря, остальные соперники тоже не уступали Хосе по уровню своего мастерства. Так, в первой четверти финала мне предстояло встретиться с крупным сербом, который явно с большим трудом сумел «поместиться» в весовую категорию до 75 килограмм — Слободаном Лачкивечем. Нас представили друг другу на общем ужине.

— Неожиданно, — сказал Слободан. — Честно говоря, я думал, что в этом весе будет драться Леонид.

В ответ я только пожал плечами.

— Иногда все меняется в самый последний момент, — произнес я формальную и ничего не значащую фразу.

— Ну что же, посмотрим, кто сильнее, — так же вежливо-формально улыбнулся Слободан.

Леонид, о котором говорил Слободан, действительно был более чем достойным боксером, но сам решил предоставить этот шанс мне, отказавшись от участия и порекомендовав меня. Хотя нельзя сказать, что сам он из-за этого отодвинулся в тень: по всем предположениям выходило, что в следующем чемпионате СССР, в 1979 году, где и будет окончательно определяться состав олимпийских участников от нашей страны, мне придется встретиться в бою именно с Леонидом. Вполне возможно, что он тоже применил тактику, придерживаться которой заставил меня в этот раз Григорий Семенович, и решил получше подготовиться к следующему году, не растрачивая энергию на все подряд.

Впрочем, кто бы ни выходил на ринг вместе со мной — для меня это, по большому счету, ничего не меняло. Мне в любом случае требовалось выдать максимум того, на что я был способен. Зная это, и Григорий Семенович (который вообще в этой поездке носился со мной как курица с яйцом), и тренер советской сборной пытались максимально меня воодушевить. Последний так вообще старался внушить мне ощущение важности события, хотя, казалось бы, зачем? Я и без него все прекрасно понимал.

— Миша, чемпионат мира — это даже не чемпионат Союза, — объяснял он мне очевидные вещи. — Ты для всех зрителей, во всех странах — лицо СССР! Покажи им все, на что ты способен! Дай понять, что когда выходит советский боксер — всем остальным на ринге делать нечего! Что советский спортсмен — самый сильный, выносливый, умный, самый достойный!

«Гостей из министерства он, что ли, наслушался?» — невольно думалось мне. «Прямо как будто стратегию развития спорта разрабатывает».

А вот Григорий Семенович, хоть и заметно нервничал, больше обращался непосредственно ко мне, чем к моей роли в мировом спорте.

— Честно тебе скажу — я горжусь тем, что тебя воспитал, Мишка, — говорил он. — И я знаю, что ты, как — по секрету тебе говорю! — лучший мой ученик, уже достоин выступать на таком уровне. Главное — чтобы ты сам этого не боялся и не смущался, чтобы ты сам не стал от неожиданности прятать все свои умения! Лучше докажи самому себе, что ты вышел на этот ринг не зря! И тогда все будет хорошо!

Я благодарил обоих тренеров за их напутственные слова, но чем ближе я был к выходу на ринг, тем меньше слов оставалось у меня в голове. Сейчас они уже не имели особого значения. Моя цель становилась все ближе и ближе.

Моя физическая подготовка была на высоте. Я отдохнул и хорошо восстановился в санатории, я прилично потренировался вместе со взрослой сборной СССР. Я учел все замечания тренеров, подтянул свои слабые места, продумал разные тактики боя, потренировал реакцию.

И вот, наконец-то, наступил день моего первого боя на чемпионате мира.

Я вышел на ринг.

Глава 17

С первых же секунд поединка стало понятно, что Слободан делает ставку исключительно на свою физическую мощь и сметающую все на