Их двое - Мария Зайцева

знаю характер его гадский. Терпит, терпит… А потом… Ищи клочки по закоулочкам.И получат канадцы ту самую жесткую игру, к которой привыкли. Помноженную на русский бешеный нрав и берсеркерскую ярость…

- К-о-от! – ох, это гребанное глухое «т» в финале! Бесит!!!

Уворачиваюсь, вытаскиваю шайбу из-под ног буквально, лечу к воротам. Меня пытаются перехватить, слышится глухой нечленораздельный рев Егеря, и дорога опять свободна.Вгоняю шайбу, отъезжаю.

В стороне , возле тренера, стоит Егерь и с высоты своего роста слушает английский крепкий мат, перемежающийся с понятными русскими : сука, блять, ебтвоюмать.Но в голосе Элвина скользят довольные ноты, а значит, все в порядке.

Нас отпускают через час, взмыленных и замученных.Домой едем на автобусе клуба, прямо до квартиры, где живем вдвоем с Егерем.Молчим.Сил на разговоры нет совершенно.Вообще, весь этот гребанный месяц выматываемся так, что даже лишний раз руками-ногами шевелить неохота.И только вечером, если нет тренировки или игры, после звонка Масе, немного приходим в себя.Она – стимул впахивать. Стимул выкладываться на двести пятьдесят процентов. Потому что только так мы сможем ее быстрее к нам перевезти.Борисыч обещал помочь. И Элвин, хоть и сука хитрая, тоже обещал. Если игру финальную за сезон скатаем правильно.Мы скатаем. У нас выбора нет.Чем дольше здесь, тем больше понимаю, насколько неправильно поступили, поддавшись уговорам и оставив Масю там одну.Нельзя было, нельзя!!!Но она была так убедительна. И серьезна. И все правильно говорила. И тренер все правильно…И, вроде, логично… Ну чего, месяц подождать… Показать себя… А потом – делай, что хочешь… Можно же, в итоге, и гражданство попробовать тут получить… И вообще… Это – нереальная возможность, это – прорыв. Будущее наше.Только месяц потерпеть…Тем более, что удалось основные проблемы уладить все же, до отъезда.

Да что там говорить! Мы даже рожу сахарную этому ушлепку, бывшему женишку Маси,  успели начистить!Правда, совсем немного, так, чтоб без видимых следов.Моральное унижение же не примут в качестве доказательств физического вреда?Мы постарались, короче. В финале Егерь не удержался и по харе  таки съездил, но там уже камер не было…

А я смотрел на это белобрысое чмо, сначала хорохорящееся, делающее вид, что оно тут – невъебенно крутое, а потом тупо в штаны нассавшее от страха… И думал, что вот таким чмошникам почему-то везет заполучить чистых, красивых девочек. Таких, как Мася.И хорошо, что у этого конкретного урода не хватило ума распознать и удержать, потому что в противном случае, нам с Егерем не обломились бы самые классные новогодние каникулы в нашей жизни.И самая шикарная девочка в мире.Которую ни он, ни я упускать не собираемся.Причем, как-то сразу к этой мысли пришли, что удивительно. Для меня, само собой.Егерь-то никогда особо не был любителем. То, что вешалось на него, то и трахал, особо не выдрючиваясь и не разбираясь в деталях. Ну такой вот он всегда был… Железный человек, бля.А я… Я любил поскакать. Посмотреть, поиграть… И выигрывать тоже любил. И думал, что, если и женюсь, то лет через десять, не раньше… Или вообще… Нахер мне это счастье? Смотрел на своих женатых приятелей и реально ничего хорошего не видел.А вот теперь…Теперь понимаю, есть оно… Хорошее.Хорошая.Самая клевая.Самая сладкая.Веселая.Нежная.

Как мы ржали тогда, в домике, что-то обсуждали, перекидывались приколами… И легко так было. Весело. Редко такое бывает, чтоб с девчонкой можно было не только сладко потрахаться, но еще и потрепаться обо всем на свете.А Мася… Она именно такая. Легкая и в то же время живая. Глубокая.Понятно, почему Конь педальный от нее столько лет не отлипал, даже в прочной френдзоне сидя. Не терял желания затащить в кровать.Потому что такое чудо не сразу распознаешь.С виду-то она показалась обычной. Милая, ебабаельная, когда не орет дурниной и табуретками не кидается.А вот потом… Когда распробовал… Черт, и не оторвешь ведь.До сих пор кровит внутри. Там, где сердце было.

- Она не отвечает, - рычит Егерь, тыча мне в лицо планшет, - почему, блять, она не отвечает???

Егерь. Грани безумия

Няша не отвечает. Час, полтора.

За это время я успеваю заказать билеты в Россию, оплатить, позвонить Элвину, получить от него порцию матерных «факов» и воплей о том, что меня ждет грандиозная неустойка, если завтра не явлюсь на игру, что он снимет последние штаны не только с меня, но и с Кота, а мне похер.

Она там одна.В лесу.О чем мы, блядь, думали, оставляя ее одну там? О чем???Она же…Она же маленькая такая… Хрупкая… Одни глаза только на лице худеньком выделяются…

- Егерь, не борщи, а? Ждем еще час. Есть время. Все равно ,  раньше не вылетим.

Кот тоже не в себе слегка, но пытается меня придержать немного.Я не могу. Не могу. Не могу!Хожу, как заведенный, по нашей квартирке, только что хвостом не бью по стенам. Был бы хвост – бил бы, определенно.

- Алло, Конь?

Замираю.Кот дозвонился наконец-то до этого утырка, которому я лично вырву ноги, когда приеду за няшей в Россию. Надо было до отъезда вырвать еще, но он выполнял важную миссию, прятал мою, то есть, нашу с Котом девочку от тех тварей, что посмели…Зубы скрипят, кулаки сами жмутся. Крови просят.Мало, мало этому червю всандалил! Даже зубы целые остались, наверно!Но там Кот удержал, да и слова тренера все время в башке вертелись… И Конь рядом скакал тоже…  Короче говоря, не дали нормально развернуться порядочному человеку… Места для замаха не оставили. Пришлось коротко по смазливой харе.

- Конь, а ты давно у Маси был? Она чет не отвечает… Да? Ко-о-онь… - голос Кота становится опасным. А взгляд острым, - Коняшка-а-а… А ты не пиздишь? Да? Мы ведь приедем… Билеты уже взяли… Похуй на игру. Похуй,  говорю тебе… Нет. Да. Через полчаса вылетаем. Утром у тебя на пороге, Коник…

Резко подхожу, вырываю трубку:

- И если ты, сучара, ее у себя прячешь… Я тебя урою, понял? Я тебя просто…

- Егерь, иди, бля, успокоительных тяпни, идиота кусок! – голос Коня усталый и недовольный. И ему, паскудине, вообще не страшно. Да че такое происходит-то? Почему меня никто, кроме придурков-канадцев, не боится? – Хотя нет, стой! Вам же нельзя перед игрой! Тогда терпи!