Государево дело - Андрей Анатольевич Посняков

большой деревянной миски. Мелко порубленное мясо, завернутое в мягкий пальмовый лист, оказалось очень даже вкусным! Однако не в этом было дело, не в мясе, в концето концов арестованный мог бы вполне обойтись и принесенной еще с утра похлебкой. Нет, не ради вкусной еды он выходил из дому. Наблюдал! Первый раз за ним тоже наблюдали двое молодых парней, даже пошли следом. Второй раз просто проводили взглядами. Третий… На третий вообще внимания не обратили! Ну, вышел… Так вернулся же!

Ближе к ночи веселье усилилось! Зажгли факелы, устроили состязания – метали копья в цель, перетягивали лиану, били горшки – все весело, с шуткамиприбаутками, с песнями. И тамтамы не замолкали ни на минуту, так что у Алвиша уже давно гудело в ушах…

Ладно, черт с ними…

С довольной ухмылкой на устах португалец неслышно вышел из дома. Сердце его пело. Он придумал! Придумал, куда бежать и как устроить свою жизнь.

Ангола! СанПаулудиЛуанда – волшебный город среди белых приморских скал! Город большой, многолюдный… португальский! Там его никто не знает. Там можно начать жизнь! К черту Лиссабон – что там и делатьто? СанПаулудиЛуанда – только туда! Там кипит жизнь и заключаются грандиозные сделки! Там – Португалия и там – Африка, а уж в африканских делах Жозеу Алвиш знает толк! Через земли «леопардов» добраться до дельты большой реки Нигер, там в любой фактории сесть на попутное судно и вуаля, как говорят французы. А проводники «леопарды» есть… Сидят в земляной яме! Их молодого вождя, угодившего в плен лишь по чистой случайности, зовут Мбузо Куана или както так… Если он здесь, а не ушел с этим дьяволомкапитаном. Мбузо немного понимает попортугальски и, кажется, он человек чести, хоть и людоед. Именно с ним больше всего и общался Алвиш, когда договаривался… когда привел «леопардов» к мысу. И «леопарды» не обманули – заплатили золотом. И где то золото теперь? Увы… Чертова Марта! И как она сумела сбежать? Впрочем, что ее судить? Всяк вертится, как умеет. А начет золота – «леопарды» же заплатили, заплатят и еще, когда он, Жозеу Алвиш, поможет бежать их вождю! А он ведь поможет, лишь бы вождь оказался здесь, с остальными дикарями вряд ли договоришься.

Ох, уж эти тамтамы! Ну, сколько ж можното? Зато никому ни до кого нет дела – вся заняты празднеством. Вот и знакомый проулок. Теперь между заборами. Хорошо хоть луна… Ага! Кажется, нет никого.

Все же осторожный Алвиш на всякий случай тихонько свистнул. Никакого ответа! Ну, да – ямато глубока, да еще сверху решетка – не выберешься, незачем охранять. Гдето тут должна быть веревка – узников спускатьподнимать… Ага, вот она…

– Мбузо, эстас аки? Ты здесь?

Серебряная луна скрылась за облаком. Прислушавшись и немного выждав, предатель повторил снова. Никакого ответа! Лишь стон. Неужели же… Ага, вот еще одна яма!

– Мбузо! Эстас аки?

– Сиу… истоу аки… – едва слышно донеслось из ямы. – Да, я здесь!

Ну, слава Мадонне! – радостно перекрестился Алвиш.

– Кей эс ту? Кто ты? – между тем гулко спросили из ямы.

– Соу Алвиш! Я Алвиш! Я вытащу вас. Сейчас…

А решеткато оказалась тяжела! Не такто просто сдвинуть… Крепкое тяжелое дерево… Неужто, не удастся? А нука… эхх… Вот, кажется, поддалась! Еще чуточку… еще… Вот, кажется, можно пролезть… Да – можно…

– Вылезайте! Быстрей! – Алвиш бросил веревку…

Вылезло трое. Двое молодых воинов и их вождь Мбузо – высокий и мускулистый, правда, словно бы пришибленный, вялый. Ну да, в ходе сражения его огрели по голове, потому и угодил в плен.

– Это все? – негромко поинтересовался предатель.

– Нас разделили… Вон в той яме много людей. Не только наши.

– Тогда мы им ничем не поможем. Поднимется шум!

– Согласен… Ничего! Мы еще отомстим.

– Это верно, отомстите… Скажи своим парням, чтоб задвинули решетку. Вот, молодцы! Теперь уходим. Идите за мной.

– Обригаду! Благодарю! – молодой вождь каннибалов Мбузо все ж таки был парнем вежливым.

* * *

Марта, Квада и двое молодых воиновнкрумов – не столько проводники, сколько так, для защиты – вышли из селения около полудня, рассчитывая к вечеру добраться до знакомого мыса… а там и до СанЖоржи рукой подать. Ночевка на берегу девушек не пугала – они же были не одни!

– С этакимито молодцами нам ничего не страшно! – улыбалась Ква. – Верно, моя госпожа?

– Зови меня просто – Марта.

– Хорошо, милая госпожа Марта. Ты очень красивая, хочу тебе сказать! И наш герр капитан к тебе не равнодушен! Верно, он захочет сделать тебя старшей женой.

Марта лишь хмыкнула:

– А вот это мне неизвестно.

Все свое нажитое непосильным трудом золотишко ушлая нарвская ведьмочка тащила самолично, на худеньких своих плечиках, в котомочке, а коечто по мелочи – ожерелье, браслетики, кольца – на себе. В котомке позвякивали золотые серьги, еще одни браслетики с самоцветами, ожерелье, и пара дюжин голландских золотых монет – гульденов. По всем прикидкам, этого добра должно было хватить как минимум лет на пять безбедной жизни. А если еще удачно вложить в какоенибудь дело… Дело это, к слову сказать, Марта уже присмотрела. Правда, пока что никому не рассказывала – боялась сглаза. Да и денежекто, честно говоря, для задуманного было еще маловато. Еще бы три раза по столько! И тогда… А потом уж все вернется сторицей! Поначалу можно так, контрабандой, а потом войнато рано или поздно кончится. Надо будет нанять верных слуг управляющих, а крестьян всех освободить. Дать им землю в аренду – пусть сами кормятся, да не забывают платить. Там золотишко капнет, сям – серебришко. Да даже медяшка – курочка по зернышку клюет! Еще говорят, в Русии царь приказал медные «копейки» принимать по цене серебряных. Вот бы и свои медяхи какнибудь на серебро обменять… Но это надо искать важного государственного человека! Чтоб через него. Афера та еще! Да и не одна она, Марта, такая ушлая. Впрочем, как домой вернемся – так и подумаем. Сколько ей лет уже? Скоро двадцать! Ужас какой! Да уж, немолода, пора о старости думать. А ведь еще, считай, толком и не жила. То в Нарве чуть не сожгли, то с маркитантами проблемы, потом вот Рига еще… Связалась с этим русским Никитой… Так сердцу ведь не прикажешь! У нее же тоже сердце есть. Да и вообще, пора уже замуж. Сначала – за какогонибудь старца, для титула… А уж потом… потом можно и за Никиту! Ежели позовет. Ну, или в любовницы. Лишь бы жил поблизости. Эх, Никита