Возмездие (СИ) - Злобин Михаил

Это оказалась последняя ясная мысль в моей голове, после чего я целиком растворился в нирване жаркой бойни…

Глава 21

— Генерал, наши карты — дерьмо, я пас! Я не собираюсь больше принимать участия в этом дурдоме!

— Поздно, — Амелин схватил собеседника за грудки и притянул к себе, — ты уже в нем участвуешь, и если сейчас наши бойцы не достигнут успеха, то в атаку на Аида ты пойдешь вместе со мной!

Ближайшие офицеры в штабе бросились к сцепившимся командирам и начали пытаться оторвать от чужого кителя кувалдоподобные лапищи генерал-полковника. С некоторыми усилиями, но им это все же удалось, однако Амелин все равно продолжал бросать по сторонам испепеляющие взгляды, отчего все от него продолжали шарахаться. Никто уже не воспринимал его слова про то, что они лично пойдут в атаку простой фигурой речи. По его фанатичным и решительным глазам было видно, что он действительно готов сделать это, если вдруг никто не сможет вразумить его.

— Генерал, это бесполезно! Аида такими методами не победить! Пойдя атаковать его лично — мы только сами поляжем, лишив армию высшего командования! Это не просто глупо, это преступно глупо!

Директор ФСБ, как ему казалось, привел вполне логичный довод, однако Амелин посмотрел на него так, словно перед ним была говорящая навозная куча.

— Уж в ком, в ком, а в тебе я не сомневался, Добронравов. Ты всегда был ссыкуном, ссыкуном тебе и предстоит подохнуть! Но уж хотя бы не пытайся свою трусливую натуру прикрывать заботой об армии!

Обычно фээсбэшник избегал ввязываться в такие прямые противостояния с военным, предпочитая лишний раз отмолчаться, но сейчас он подскочил к генералу, не в силах молчать, и принялся яростно размахивать руками.

— Послушай, что ты несешь, солдафон! — Заорал низкорослый директор федеральной службы на Амелина, который был едва ли не на две головы выше него. — Тебе совсем фуражка башку отдавила уже?! То, что ты предлагаешь, это самоубийство! Хуже того, это самоубийство бесполезное! Ты уже и так отличился, послав почти все имеющиеся силы против этого чудовища, и что теперь?! Их планомерно уничтожают и превращают в нежить, а мы полностью утратили контроль над ситуацией! Уже полегло, как минимум, семьдесят процентов личного состава! Нет, ты не отводи взгляд, ты смотри на меня, Амелин! Ты осознаешь это сам?! Семьдесят, мать твою, процентов! То есть почти триста тысяч мертвых солдат сейчас маршируют по Москве, добивая остатки ТВОИХ вооруженных сил! ТЫ ВСЕ ПРОЕБАЛ, ГЕНЕРАЛ! Ты, и никто другой! И это ты сейчас ссышься, потому что считаешь, будто смерть в лапах Аида для тебя будет легче, чем груз ответственности за ТВОЙ собственный просчет!!!

Когда фээсбэшник начал свою эмоциональную речь, офицеры побоялись, что военный попросту одним своим ударом снесет голову крикливому недомерку. Но чем больше распалялся безопасник, тем жальче становилось смотреть на генерала. Он сдулся, выпустив из груди воздух и сильно сгорбился, словно на его плечи действительно давил груз в триста тысяч чужих жизней. Амелин бледнел на глазах, с каждым мгновением все больше становясь похожим на покойника, и стороннему наблюдателю могло бы показаться, что за эти несколько минут он постарел сразу на полтора десятка лет.

— Ты прав, Добронравов, — хрипло ответил военный, опуская взгляд, — все так и есть. Это мой просчет, моя ошибка, потому что я единолично продавил решение собрать солдат в один кулак и ударить по врагу. Но я не знал, чем это может обернуться, понимаешь ты или нет?! Я не умею воевать с мертвецами, не этому я всю жизнь учился! Я не знаю, на что они способны, и не знаю, как они вообще становятся такими! Должен же быть у Аида хоть какой-то предел? Если он способен обратить в ходячие трупы бесконечное множество людей, то почему еще не сделал это, поработив всю планету?!

— Понятия не имею, — ледяным тоном признался директор ФСБ, — и никто из нас не имеет, потому что иначе, мы бы давно уже одолели эту мерзость. Встряхнись, Амелин, сейчас не время распускать сопли, нам всем нужно принять решение!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да какого решения ты от меня ждешь?! — Снова повысил голос генерал. — Мы испробовали уже все, что только можно!

— Ты назначен командующим, тебе и думать! Только не пытайся меня убедить, что ты даже на секунду не допускал вероятности провала. Я давно с тобой знаком, как минимум еще один запасной план ты прячешь в рукаве. И сейчас я говорю тебе — самое время его оттуда вытащить!

Но в ответ в кабинете повисло лишь тяжелое молчание. Все присутствующие уже смирились с разгромным поражением, которое в одночасье лишило всю страну целой трети всей армии. Теперь перебросить новые силы в короткие сроки не представлялось возможным. Да и нужно ли было так поступать, когда каждый павший солдат, в конечном итоге, вставал на сторону врага?

Сейчас как никогда отчетливо люди осознали, что полное уничтожение России армией мертвых является лишь вопросом времени. Причем, ближайшего времени — год, максимум два. Аид оказался просто невероятно могуществен, и не по силам простым людям с ним тягаться. Быть может, имей они чуть больше времени, страна сумела бы выработать эффективные методы борьбы против такой заразы, но полчища зомби свалились на столицу как снег на голову, не оставив даже призрачной надежды на удачный исход…

— Кое-что я все-таки приберег напоследок…

Раздавшийся в тишине голос Амелина прозвучал глухо и безжизненно, но смысл сказанного заставил дух офицеров воспрянуть.

— Давай, Амелин, — подскочил к тому директор ФСБ, — выкладывай же, родной! От тебя одного сейчас зависит совершенно всё! И все…

— Я не думал, что все обернется именно так, — продолжал говорить мертвым безэмоциональным голосом военный, — но ожидал от Аида сотню других подлянок. Эта тварь сумела побить все мои карты, кроме последней. Ее я готовил втайне от всех, даже от президента, и очень надеялся, что разыграть мне ее никогда не доведется. Это действительно оружие нашего последнего шанса…

Офицеры шокировано слушали, не желая до последнего верить в то, что задумал генерал.

— Неужели это…

— Да, всего в нескольких километрах от границы оцепления Нелюдей стоит артиллерийская установка «Малка», готовая послать маломощный тактический ядерный снаряд класса «Саженец» в любую точку города с точностью до пятидесяти метров. Если это нам не поможет, то я даже и не знаю, что вообще способно спасти страну…

— Тактическое ядерное оружие?! — Вскричал один из военных, вскакивая со своего места. — Это же преступление против собственного народа! Я не желаю находиться даже близко с тем, кто ведет такие разговоры! Вы что, собираетесь уронить бомбу нам на головы?! Да вы понимаете, что…

— Утухни, — грубо перебил его генерал, — все я понимаю.

— Но президент сказал, что…

— Я сказал, утухни! Президент об этом не ведает ни сном, ни духом. Мне кажется, он до сих пор еще недопонимает масштаба той задницы, что над нами нависла. Его больше беспокоит сохранение бетонных коробок и своего лица, нежели проблема мертвого воинства.

— Тогда умоляю, — собеседник действительно сложил вместе ладони, будто молился, — скажите, что хотя бы двенадцатое главное управление в курсе вашей затеи!

— Тебе вообще известно значения слова «втайне?» — снова начал закипать Амелин. — Об этой операции знаю лишь я и те два человека, что сейчас сидят в «Малке», ожидая указаний!

— Амелин, — фээсбэшник снова обратил на себя внимание собравшихся, — ты же понимаешь, что такое «Саженец?»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да…

— Это две полновесные килотонны. Треть километра столицы в эпицентре взрыва будет попросту стерто в пыль. А взрывная волна, отражаясь от уцелевших зданий, причинит множество разрушений еще километров на десять вокруг. Ты готов на это пойти?

— Да…

— Ты понимаешь, что Москва — это не полигон, что это густонаселенный город?

— Ты что, думаешь, я совсем идиот?!