Рифейские горы - Александра Турлякова

— Может, ты мне всё-таки скажешь, что это было? — а Кэйдар уходить не спешил, так и стоял посреди комнаты.

— Ничего не было! — Айна выпрямилась, расправила плечи, взглянула на брата ог-ромными, влажно блеснувшими глазами. — И вообще что ты здесь делаешь? Здесь, в моей спальне?

— У одного из твоих охранников вывихнуто плечо, другой до сих пор на полу кор-чится, — и я должен был пройти мимо? А тут ещё такие вопли, в коридоре слышно, — Кэйдар ухмыльнулся. — Скажи ещё, что я появился не вовремя? Я спас тебя от варвара и насильника. Я видел, как он хватал тебя за руки… Не переживай, он будет наказан в соответствии с совершённым преступлением. Хотя ты можешь сама решить, как казнить его. Если смерть на городской стене кажется тебе слишком мягкой…

— Не надо никакой казни! Ничего этого не надо, — Айна опять отвернулась. — И не приставал он ко мне вовсе…

— Но я же видел!

— Ты не так всё понял. Вернее, неправильно понял.

— Хочешь сказать, он не держал тебя за руки? — удивился Кэйдар. — Но я же видел! И вообще, как раб посмел к тебе прикоснуться? Только за это он должен быть нака-зан… Как он смел войти к тебе в спальню? Такую наглость надо сразу же пресекать. Говорил же я Лидасу: он слишком с ним мягок. Вот они, последствия этой мягкости!

Но раз уж Лидаса нет, я сам буду наказывать его невольника, — Кэйдар повернулся уходить, и Айна не удержалась, крикнула ему в спину:

— Кэйдар, не надо! Прошу тебя, не убивай его!

— Что? — он обернулся к Айне лицом, но та, понимая, что этими словами выдала себя с головой, стояла, зажав рот пальцами обеих ладоней. — Что ты просишь? Я не по-нял… Объяснишь ты мне всё наконец?

— Оставь его до приезда Лидаса. Пусть он сам с ним разбирается. — Она пыталась вернуть своему голосу утерянную властность, но сама понимала, как неискренне он звучит.

— Сама знаешь, каков твой Лидас. Слабак и рохля. К тому же я предупреждал его однажды, если что-то случится, я сам накажу его телохранителя. Сейчас сам момент того требует… — Кэйдар довольно улыбнулся.

— Ты не за меня радеешь, ты ищешь повод для мести. Мстишь ему за то, что он лучше тебя владеет мечом. За то, что он посягнул на твою жизнь однажды и жив после этого остался. — Айна впервые высказала Кэйдару то, о чём думала раньше, знала, что этим вызовет ярость в ответ, но и удержаться не смогла.

— Что за чушь?! — и куда подевались все его выдержка и сдержанность, которые он старательно воспитывал в себе с недавних пор? — Как ты можешь вообще говорить такую чепуху? Мстить — рабу?! Такое даже спьяну не придумать!

— А разве не так? — Айна смотрела на брата, вызывающе вскинув голову, выдвинув подбородок. — Я сама видела! Видела, как ты взбесился тогда…

— Да если б я только захотел!.. Я уступил оба раза, пожалел…

— О! Мой брат говорит о жалости! — Айна рассмеялась громко, аж на носках качну-лась. — Разве ты способен на жалость? Неужели знаешь, что это такое?

— Слушай, я не понимаю, чего ты хочешь? — прямо спросил Кэйдар после долгого изучающего взгляда. — Тебе, что, просто нравится лишний раз выводить меня из себя?

— Отпусти его! — выдохнула Айна, даже не смутившись под его взглядом. Она в эту минуту обо всём забыла — о страхе разоблачения, о собственной вине, о совести, о чести потомственной аристократки, — об одном лишь думать могла, о спасении доро-гого для себя мужчины.

— Ну-ка, ну-ка! — Кэйдар руку вскинул, будто хотел всех к молчанию призвать, будто не было их здесь в комнате всего двое. — Мне кажется, я кое-что начинаю понимать. — Он хорошо знал женщин — или, по крайней мере, сам был в этом уверен, — и сейчас — только сейчас! — многие странности в поведении сестры стали доходить до него, стала ясна общая их причина

— Ты спала с ним?! Ты!!!!!..

У него самого аж дух захватило от смелости этой догадки.

Отец Небесный, свято имя Твоё, светел лик Твой!

Что же в этом мире происходит, если дочь самого Воплощённого посмела спутать-ся с рабом? Но ещё больше Кэйдара поразил тот факт, что она-то, она и не пытается отпереться, не возмущается, не доказывает обратного. А чего тут, собственно, дока-зывать, когда и так всё ясно, всё понятно?

Эти долгие влекущие взгляды с томной поволокой, бросаемые за ужином всегда в одну сторону. Эти дорогие наряды из тончайшей полупрозрачной ткани. Эти уни-занные золотом и бесценными камнями руки. Эти глупые ссоры с Лидасом по пово-ду и без повода. Всё к одному!

А я-то, наивный, думал, что Адамас стал её жертвой, что это ему предназначены все давно известные уловки флиртующей женщины.

— И ты, — ты! — как шлюха, сама легла под него!!! Отец Милосердный!! — Кэйдар громко выдохнул со стоном. Как он был оскорблён, унижен! Его сестра! Дочь Пра-вителя — опустилась до связи с невольником.

Нет! В ЭТО нельзя поверить! ЭТОГО не может быть!

— Скажи честно, он принудил тебя?! Он заставил тебя силой! Ты не могла сама… Ведь не могла же!.. — он и кричал, и уговаривал одновременно.

А Айна не отводила глаз, смотрела смело, без всякого стыда, смотрела спокойно на беснующегося брата. Ему будто комната враз стала тесна! Он задыхался, хватал ртом воздух, вскидывал руку то ко лбу, то к губам. Он то смеялся, то чуть не плакал…

Он никогда ещё, ни разу в жизни не был так унижен и возмущён одновременно.

— Ты сама хотела ЭТОГО?! — Айна только моргнула в ответ, и Кэйдар чуть не взвыл от бешенства. — Чего вам, женщинам, не хватает? Чего вам нужно вечно? Вот тебе, чего не хватало? Ты плохо жила? Ты — замужняя женщина?!!

— Я люблю его…

— … - Кэйдар расхохотался, но не от радости, отнюдь!

— Поверь, мне есть, с чем сравнивать, — Айна наконец-то пошла в атаку, бросилась на защиту своего выстраданного, рождённого в муках чувства. — Меня выдали замуж за человека, которого я в первый раз увидела на свадьбе. О какой любви тут может идти речь?

— Да, конечно, другое дело — раб! — Кэйдар коротко хохотнул. — Безмозглое животное. Безгласное…

— Врёшь! Ты не знаешь… — выкрикнула Айна, но Кэйдар сам перебил её:

— И не надо, прошу, сваливать всё на свою несчастную судьбу. Все женщины так выходят замуж…

— Да, я наследуют всё дети наложниц, дети любовников…

— Ты не о себе ли говоришь, а? — в его голосе, во взгляде, в улыбке была издёвка. Знал бы он сам, как близок к истине в эту минуту.

— Замолчи! Хватит! — Айна зажмурилась, закрыла лицо ладонями, но Кэйдар схватил её за руки, отдёргивая вниз, закричал, яростно сверкая глазами:

— Не смей разыгрывать из себя невинную жертву! Не смей, слышишь! Ты сама виновата. Ну и этот варвар, конечно же. Но с ним у меня один разговор, не думай. А вот, тебя, сестрёнка… Тебя надо наказывать по закону.