Скандальный брак - Софи Джордан

В тот момент, когда Спенсер выходил за дверь, Эви позвала его по имени.

— Не умоляй, дорогая, это совершенно неприлично.

Эви пожатием плеч высвободилась от ее рук и крутанулась кругом.

— Ты что, не можешь быть счастливой, пока не причинишь кому-нибудь боль?

Джорджина пожала плечами.

— Ну, узнал он правду. Ты ведь не собиралась врать ему вечно?

Эви прижала руку к сердцу.

— Я собиралась сказать ему. Ему ни к чему было услышать это от тебя. Особенно таким ужасным образом.

— Что ж, спасибо мне, тогда. Я избавила тебя от проблемы.

— Ты и впрямь отвратительная, — она указала на дверь. — И я больше не обязана подчиняться тебе. Пакуй свои вещи и убирайся.

— Ты, конечно же, шутишь…

— Никаких шуток. Я хочу, чтобы ты уехала. Если ты не уйдешь сама, я велю мистеру Мэрдоку вышвырнуть тебя, — она скользнула взглядом на своего вечно молчащего отца. Он мог бы высказаться в ее защиту. — Вас обоих.

Джорджина сидела, разинув рот, ее выражение было почти комическим. При других обстоятельствах Эви могла бы наслаждаться этим зрелищем; вместо этого она подхватила юбки и выбежала из комнаты, полная решимости найти своего мужа и объясниться. Хотел он ее слышать или нет, она объяснит ему свою позицию, заставит понять, убедит его не ненавидеть ее. Если понадобится, она будет ползать на коленях.

Все что угодно, лишь бы удержать его в своей жизни.

Глава 25

Спенсер шагал, оставляя следы на покрытой снегом земле. У него не было определенной цели, просто хотелось скрыться ото всех. Он не смог бы вынести еще одной минуты в доме Эви. Эви. Он резко рассмеялся, неприятный звук прорезал морозный воздух. Его тошнило от одного ее имени. Желчь подступала к горлу. Сейчас он понял, почему она не хотела, чтобы ее звали Линни. Понял, почему это было так важно для нее.

Она была не Линни.

А он был дураком.

Это была совершенно другая женщина, женщина, о которой он ничего не знал. Вопросы крутились в его голове. Как же она выдержала обман, связанный с рождением Николаса?

Почему она так хотела этого?

Он вихрем пронесся через сад, мимо того места, где получил стрелу в спину. Казалось, все случилось так давно. Он должен был принять это за знак. Он должен был ползти на вершину горы со стрелой в спине, уехать и никогда не вспоминать.

Вместо того чтобы, как безумно влюбленный дурак, остаться.

Спенсер наблюдал за Николасом, одетым с ног до головы своей нянюшкой на берегу пруда. Мальчик взволнованно помахал ему. Спенсер махнул в ответ, не желая срывать свое плохое настроение. Это был сын Йена. По крайней мере, он так считал. Но только это тоже было ложью. Неприятный вкус во рту усилился.

Николас был точной копией Йена. Спенсер все еще не мог собраться с мыслями, которые проносились в его голове. И только одна мысль затмила все остальные.

Она ему солгала.

С самого начала она смотрела на него своими бездонными голубыми глазами и лгала. Она обманывала его все время, пока они были вместе. Когда он влюбился в нее, Спенсер думал, что между ними что-то есть, что-то глубокое, чего он не испытывал ни с кем до нее.

Он должен был придерживаться своего первоначального плана — жениться на ней ради выгоды, долга, наследников. Он должен перестать надеяться. Если бы он ничего не ждал, перестало бы так сильно болеть в груди. Он должен, наконец, понять.

Непрошеный голос Адары проник в его сознание, ее пророчество так и звучало в ушах.

Твоя безупречная невеста разобьет тебе сердце. Я это вижу. Она такая же, как и все остальные. Все ради себя. Она же о тебе по-настоящему не заботиться. Почему ты думаешь, она выйдет за тебя? Вы же друг друга совсем не знаете. Ей ничего не надо, кроме твоего титула. Богатство и безопасность. Не мужчина! Она ни о ком не думает, только о себе.

И то, что Адара оказалась права, убивало его.

Он сошел с дорожки, направляясь подальше от пруда, вглубь леса.

В этот момент он хотел одиночества, и возможно увидеть дерево, чтобы выместить на нем свою злость. А позже… позже он вернется в дом, чтобы поговорить со своей женой. Простое слово вызвало у него тошноту. Он согласился с идеей — жениться на любовнице Йена. Он даже допускал то, что будет заботиться о ней и захочет жениться на ней по-настоящему. Но это было до того, как он узнал, какая она на самом деле. До того, как она предала его.

Она показала свое истинное лицо.

Возможно, он бы и не узнал кто она, но Спенсер действительно хорошо представлял, что она была не той, с кем бы он мог провести свою жизнь.

К несчастью, он был окружен ложью маленькой гадюки, которая то и дело плела интриги.

Он углубился в лес, его ноги громко выстукивали от ярости. Услышав хруст веток, он оглянулся, из-за зарослей ивняка показалась тонкая тень.

— Ты следила за мной, — обвинил он. — Это глупо.

Она судорожно кивнула головой, ее широко открытые глаза пристально следили за ним, пока она подходила, то ли не подозревая, то ли беспечно глядя в лицо опасности. Глупая женщина.

— Тебе не следовало идти за мной, — выдохнул он. — Уходи.

Ее нижняя губа подрагивала, лицо стало серым, и он все сильнее ощущал свою ярость.

— Спенсер, я хотела…

— Нет, я не… настроен находиться в твоем обществе.

Она моргнула и на мгновенье рассмотрела его в сгущающихся сумерках. Она выглядела такой серьезной и молодой, морозный ветер окрасил ее щеки. Как ребенок, пойманный на озорстве — просто картина раскаяния. Увиденное всколыхнуло его ярость.

— Глядя на тебя, мне хочется… — он сжал руки в кулаки и проглотил ком в горле. — Просто уходи.

Она взглянула на его лицо, ее синие глаза были широко раскрыты. Такая невинная.

Но он знал, что это всего лишь игра.

Через несколько секунд Эви прошептала.

— Нам надо поговорить, — она судорожно вздохнула, грудь приподнялась. — Ты благородный человек. Я не верю, что ты причинишь мне вред.

— Тогда ты просто глупа. Потому что то, что я чувствую по отношению к тебе в данный момент — совершенно … небезопасно.

Она поджала губы. Все еще глядя на его непоколебимое выражение лица, Эви сделала несколько шагов. Снег скрипел под ее комнатными туфельками.

— Если ты соблаговолишь меня выслушать — ты должен понять. Я любила мою сестру.

— Лини, — он не смог сдержать свою ярость.

Она кивнула.

— Да, моя единокровная сестра. Она была так напугана, когда у нее появился Николас. Я только хотела ей помочь. Хотела остановить своих родителей, чтобы они не бросили его, будто он был каким-то щенком.

Сейчас она была близко. Достаточно близко, чтобы он смог увидеть крохотные золотые крапинки в ее синих глазах. Неужели он никогда этого не замечал? Ее ресницы обрамляли глаза, отбрасывая черные тени.