Дети Антарктиды. Лед и волны - Даниил Корнаков

class="p1">— Видишь ли, — начал он, — в том-то и проблема, что я не хочу отдавать тебе этот револьвер. Кто знает, может, как только я это сделаю, исландец станет моей наименьшей проблемой на этом мостике?

— Не исключаю этого, — честно и со всей серьёзностью ответил собиратель.

Сержант улыбнулся. Его пышные усы смахивали на распростёртые крылья орла. Он потянулся к револьверу, откинул барабан и вставил туда патрон. После чего лёгким и решительным движением руки вернул его в корпус.

Матвей заметил, как исландец покосился на сержанта и некоторое время держал взгляд на блестящей от яркого света мушке револьвера. Сам же собиратель даже не шелохнулся, пытаясь показать этому выскочке, что ни капли его не боится.

— Бывал когда-нибудь на станции «Звёздная»? — спросил внезапно сержант.

Собиратель отрицательно покачал головой.

— Я прожил на ней почти половину своей жизни. Меня и ещё с десяток прогрессистов отправили туда обучаться военному ремеслу, когда мне было десять. Если ты не в курсе, то во время Вторжения на эту станцию эвакуировали, в основном, высший военный состав с их семьями, так что опытных солдат там было хоть отбавляй. Так вот, к концу обучения остался только я и Ваня Новиков, остальные либо не выдержали и вернулись на «Прогресс», либо… — Миша щёлкнул пальцами и натянул улыбку на лицо.

— И что, думаешь, это должно как-то заставить меня бояться тебя? — до сих пор не понимая, к чему тот клонит, спросил его Матвей.

— Вовсе нет. Я лишь хочу донести до тебя одну маленькую мысль, собиратель. Всё, чего я прошу, это выслушать меня до конца.

— Ну, попробуй, — вяло бросил ему собиратель.

Миша встал с кресла, сжимая револьвер в руке.

— Я не зря спросил тебя про «Звёздную», — начал он. — Видишь ли, побывав там, тебе было бы проще понять. Эта станция нечто больше, чем просто убежище. «Звёздная» — это последняя надежда всего человечества, оплот благоразумия и единственное место на Земле, которое действительно может называться цивилизацией.

Матвея рассмешили его слова.

— Если всё, что ты говоришь, правда, то почему я почти ничего не слышал об этой станции?

— В этом-то и вся суть, собиратель. Жители «Звёздной» ведут, если можно так выразиться, почти затворнический образ жизни. Они редко заявляют о себе, контактируют с другими лишь в целях торговли и почти никогда не пускают к себе чужаков. На станции проживает около двух тысяч человек, но уровень их жизни ничуть не хуже, чем у людей до Вторжения.

— Чушь, — собиратель отказывался верить.

— Поэтому я и говорю: тебе было бы проще понять, оказавшись там и увидев станцию воочию. Никаких убийств, отсутствие краж, голода — как электрического, так и пищевого. Всё на «Звёздной» работает как часы, с каждым годом делая эту станцию всё лучше и лучше. И знаешь, благодаря чему им удалось достигнуть такого успеха?

Сержант щёлкнул курком револьвера. Матвей почувствовал холодок, пробежавший по спине.

— Благодаря кровавой чистке, — закончил Миша.

Его голос балансировал на грани безумного возбуждения и мрачного спокойствия.

— Во время Адаптации за главного там был генерал-полковник Железнов — суровый мужик. На «Звёздной» он устроил настоящую чистку, избавляясь от тех, кто был ему не по душе, кто не мог или не хотел следовать его строгим правилам. Но это всё было необходимо. В новом мире, который нас ждал, только жесткая дисциплина и строгий порядок помогли этой станции стать такой, какая она есть сейчас. Не сделай он этого, и со временем «Звёздная» стала бы вторым «Мак-Мердо» с его голодом и смертями.

— Значит, этот Железнов — что-то вроде твоего кумира, а? — издевательски подметил Матвей. — Ну, теперь-то всё встало на свои места.

— Генерал был моим военным инструктором, — словно не услышав издёвки в свою сторону, ответил Миша, — и, помимо военного ремесла, научил меня многому, например, кровопусканию.

Он замолчал на мгновение, словно хотел убедиться, что Матвей его слушает.

— Видишь ли, в медицине существует такая процедура, как кровопускание. Это метод лечения, при котором из пациента забирают определённое количество крови. Его использовали в древние времена, когда врачи верили, что таким образом можно избавиться от «плохой» крови и тем самым вылечить болезнь. Раньше этот способ применяли, когда в крови пациента было слишком много железа или эритроцитов, тогда кровопускание могло спасти его жизнь.

Миша замолчал и почему-то посмотрел на исландца.

— Мы наносим определённую дозированную боль, чтобы избавиться от ещё большего страдания. Вот и всё. Именно это я и сделал на «Мак-Мердо»: взорвал десятки людей, чтобы спасти сотни, а может, и тысячи жизней. Понимаю, как это звучит, но в той реальности, в которой мы теперь живём, нет места для жалости. Теперь наш мир — это огромное поле боя, где подойдут любые способы для выживания.

Сержант сделал шаг к Матвею и поднял револьвер.

— Это всё, что я хотел сказать.

Он подбросил оружие и развернул его рукояткой к собирателю.

Матвей осторожно взял револьвер.

— Знаешь, всё же мне не помешает немного вздремнуть, — зевая, произнёс Миша, — я позову кого-нибудь тебе за компанию. Есть предпочтения?

— Нет, — буркнул Матвей.

— Тогда разбужу Домкрата. С ним не соскучишься, это точно.

Сержант взял с собой винтовку и молча направился вниз, в кубрик.

Матвей взвесил револьвер в руке, почувствовав его тяжесть (и где только Дэн его откопал?), а затем задумался над словами, сказанными Мишей.

Неужели, и впрямь, существует такая станция? Странно, что он ничего про неё не слышал. Возможно, этот прогрессист ему нагло врёт, желая оправдать свой чудовищный поступок.

Но даже если это было правдой, и сержант, действительно, руководствовался мотивом «кровопускания», то на кой чёрт ему сдался «Мак-Мердо»? Станция, на которой он находился первый раз в жизни, и до которой ему, в сущности, не было никакого дела.

Либо этот Миша — убедительный лжец, способный запудрить голову, либо за этим поступком скрывается нечто большее.

Но что именно?

Внезапно Матвей увидел, как исландец отошёл от штурвала и грузным шагом направился к небольшому дивану.

— Эй, — собиратель взвёл курок. — Далеко собрался?

Капитан бросил на него ленивый взгляд.

— Передохну немного, — ответил он на английском и, не дожидаясь разрешения, лёг на диван, отвернулся и немедленно заснул.

Матвей не возразил. Даже таким, как этот, нужен отдых, чтобы управлять посудиной в одиночку.

Поздним утром на мостик