Экономический кризис: кто виноват и что делать - Николай Конюхов

И для получения эффективных результатов методы приватизации должны были быть связаны со ставкой на те психотипы, которые более подходят для управления собственностью. Уже давно установлено, что собственность не является мотивирующим фактором для всех. Это удел немногих. Для выхода на нужных людей нужны были соответствующие методы. Так, в России можно было бывшие когда-то полноценные сбережения перевести в возможность купить на них акции своего предприятия по более низкой цене, чем для других. И часть акций давать работникам даром, в зависимости от стажа работы и получаемой заработной платы (у руководителей она была бы выше). На эту часть выплачиваются дивиденды. А купленные акции за свои кровные дают право участвовать в управлении предприятием. Это отсортировало бы людей на тех, кто готов жить будущим (более характерно для резонаторов) и кто готов не потратить все на потребление сейчас, а отложить в форме накопления. Это выделило бы тех, кто реально может и хочет заниматься управлением организацией. Это качественно иные люди. Они с меньшей вероятностью выступали бы против структурных перестроек на предприятии.

Вырисовывается психоэкономическая закономерность. Если на предприятие, в отрасль, в какой-то уклад приходят люди, которые относятся к резонаторам, к предметникам, то вероятность успешного развития этого предприятия, уклада становится значительно выше. Так в Китае наибольший прирост ВВП обеспечивался новым экономическим укладом — мелкими и средними частными предприятиями. И приход соответствующих людей обеспечивался как путем применения адекватных методов приватизации, так и путем втягивания в этот сектор крестьян, которые по своему психотипу чаще являются кинестетиками. Ими легче управлять, они более способны к каторжному труду и др. Высокие темпы развития были характерны и для России, когда в промышленность в массовом масштабе приходили крестьяне и бывшие военные. При этом чаще бросали свое крестьянское хозяйство бывшие кулаки, которым было не уютно жить в деревне при массовом раскулачивании. Они и составили те артели, бригады, которые провели индустриализацию в нашей стране. Хорошими бригадирами, управленцами стали и бывшие военные. Их динамические стереотипы, привычки соответствовали профессионализму успешных управленцев.

В России в результате приватизации редко появлялся эффективный собственник. Хотя примеры таковые есть. Они показывают как много могут сделать люди, чьи профессиональные качества, мотивы соответствовали той деятельности, которую они выбрали для себя самостоятельно, в которую вложили свои силы, средства. Более приватизация это пример того, как общественники за короткий срок могут обобрать весь народ, прикрываясь красивыми, и главное, формально верными словами.

В результате приватизации появились разнообразные институты-посредники.

Итог приватизации известен. Это пиррова победа общественников. Хаос, связанный с этим, — причина резкого падения эффективности всей экономики России, а значит и уровня доходов самих общественников. Многие из них оказались на Западе. Некоторые из этих многих уже вернулись в Россию.

Итог приватизации ничтожен с экономической, социальной, нравственной точек зрения. Ежегодно получаемые от приватизации деньги были в несколько раз меньше расходов бюджета на обслуживание внешнего долга. В среднем от приватизации одного предприятия в 90-х годах прошлого века государство получило 15 тыс. долларов. Это цена подержанной иномарки или 4 квадратных метра московского жилья [3]. См. Калабеков И. Г. Российские реформы в цифрах и фактах. (Издание второе, переработанное и дополненное). — М.: РУСАКИ, 2010. — 498 с.

Исчезла ли в настоящее время власть общественников? Она трансформировалась. Она переросла во власть бюрократии, во власть чиновников, в коррупцию. И мнение наших граждан на этот счет однозначно. По данным Transparency International в 2013 году опрошено 114 тысяч человек из 107 государств мира.

http://ria.ru/world/20130709/948500060.html

77 % респондентов заявило, что государство недостаточно эффективно борется с коррупцией. Коррупция растет. И не только в России. 27 % респондентов за последние 12 месяцев давали взятки, но девяносто процентов готовы бороться с коррупцией.

Неэффективными действия государства в борьбе с коррупцией считают 77 % респондентов. А разве когда борьба общественников против общественников приводила к улучшению положения дел?

Самыми коррумпированными опрошенные из России посчитали чиновников и госслужащих — 92 %. На втором месте полиция — 89 %. Но взяток полиции дают меньше. Скорее всего из-за повышения заработной платы. Но не только. За последнее время здесь проведена немалая работа по наведению порядка. В честность судей и парламентариев не верят более 80 % граждан РФ соответственно. И т. д. Если это общественное мнение отражает лишь частично реальное положение дел, то возникает вопрос — кому доверить борьбу с коррупцией? Общественник общественнику друг, во всяком случае до момента пока их интересы совпадают [10]. http://ria.ru/world/20130709/948500060.html#ixzz2YoQd27PX

Да, уровень коррупции вырос во всем мире, согласно полученным в данном исследовании результатом. И это закономерно, когда власть принадлежит общественникам, когда правит их культура.

Борьба с этой властью идет. Но именно борьба, которая завершается чаще более тонкими и изящными схемами порабощения работающих людей, присвоения созданного ими труда со стороны общественников. А нужно менять таких людей на предметников, нужно менять культуру общественников на культуру предметников.

При политической воле это сделать не сложно. Знаем, что общественники себе выдают хорошую зарплату, везде, — в управляющих компаниях, в банках и т. д. Значит нужны законы, которые это регулируют. Но дело в том, что люди, которые могут хоть как-то ограничить рост незаработанной заработной платы, уже «окучены» теми, кто такую заработную плату получает. Значит надо менять и этих правителей.

Создал эффективное предприятие, выпускающее самую современную продукцию, из новой технологической волны — бери кредиты без процентов, развивай свое производство. Но при условии — платим налоги и предприятие зарегистрировано в России, это наш резидент.

Растет предприятие — бери еще деньги, приглашай лучших изобретателей, ученых мира, строй новые заводы, производи новую продукцию. Поучается — назначай управляющие компании, строй дороги и т. д. Кредиты, контракты должны получать те предприятия, которые наиболее успешны. А мы порой даем их тем, кого надо разорять. Успешными в производстве, а не в системе коммуникаций, предприятиями обязательно будут руководить предметники. Пусть они и распределяют средства. Не получится — заменят другими. Но тоже предметниками. И для таких решений не надо никаких комиссий. Есть коды ВЭД. По ним устанавливаем какая продукция является высоко технологичная и относится к новому технологическому укладу (его направления перечислены учеными), см. С. Ю. Глазьев [1, стр. 416–453] и др. Есть данные из налоговой инспекции. Есть бухгалтерская отчетность, есть данные банков. Ранжируем все предприятия. На первом месте те, у кого более прибылен бизнес по данным технологическим направлениям. Если он резидент — даем ему средства для дальнейшего развития. Отказывается — обращаемся к следующему в ранжированном списке. Кто берет средства, составляем список под гарантию какого человека взяты эти средства. Лучший вариант, когда собственник и генеральный директор предприятия одно лицо. На сайте министерства развития вывешивается список предприятий кому были предложены средства для развития и письменный отказ, если таковой есть.

И никаких решений для избранных. Все по объективным показателям. И никаких ходоков, никаких поправок к составленному списку высокотехнологичных товаров по коду ВЭД. Ведь начнется сразу уточнение этого списка. Это важно избежать.

Запустили схему и дальше идут инструкции что и как делать, кому. Все по инструкциям. Ничего изменить нельзя. А как хочется, как хочется… А нельзя. И начнут группироваться общественники вокруг предметников, которые выпускают саму передовую наукоемкую продукцию, предлагать разные варианты решения возникающих у них проблем. Но это уже совсем другой порядок, начнет формироваться иная культура, культура созидателей. Конечно, этот процесс надо начинать с самых небольших предприятий, так как на больших выше вероятность господства общественников. Отсюда вероятность успешного развития выше там, где общественников нет или их меньше, то есть на самых небольших успешных предприятиях. И помогать в первую очередь надо им.

Зная, что предметники стали объектом эксплуатации во всем мире, и имея собственных проверенных созидателей-предметников, можно привлекать таланты со всего мира. Даем таким Кулибиным научно-исследовательскую базу, место для жизни, достойную заработную плату. И заключаем договор — достиг оговоренное в положенное время — становится главой и владельцем (на 25–50 % в зависимости от уровня изобретения) фирмы. Он становится владельцем, а не наемным рабочим. Но договориться с предметником может только предметник. И протекут в Россию изобретатели, ученые и просто хорошие люди. И это не мечты.