Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы - Ирина Николаевна Гроздова

«Пепельная среда» считалась несчастливым днем, ибо, по поверью, в этот день Люцифер был низвергнут с небес. Нельзя было в этот день ни выгонять, ни загонять в хлев скот, нельзя было мести избу, ходить в лес. С «пепельной среды» начинался великий пост.

Хотя похороны масленицы и означали конец зимы, тем не менее, собственно символическое изгнание и встреча лета происходили во многих районах на четвертое воскресенье поста (Lätare, Sommertag), в которое в ряде областей, по мнению народа, начинается весна. Четвертое воскресенье поста называют у немцев еще «черным воскресеньем», потому что в этот день «изгоняли смерть».

По данным А. Беккера[491], обычай изгнания смерти был известен по всей Франконии, несмотря на многократные запреты. Почти вплоть до наших дней театрализованные представления борьбы зимы и лета сохранились и в городах ГДР — Лейпциге, Дрездене, Эйзенахе и др.

В Гейдельберге (ФРГ) в шествиях этого дня, возродившихся вновь в конце XIX в., участвовали сотни детей. Каждый нес в руке Sommertagsstecken — очищенный прутик с пучком зелени (еловых или буковых веточек) или фиалкой на макушке, украшенный кренделем и яйцом или яблоком. Несколько мальчиков, закутанных в солому (символ зимы), боролись со своими сверстниками, одетыми в еловые ветки (символ лета). Соединение вечной зелени, яйца (символ плодородия) или яблока и кренделя (очевидно, символ солнца) ясно указывает на смысл этих шествий в прошлом, пока они не превратились в детские развлечения, — стремление пробудить новую жизнь, вызвать плодородие.

В Пфальце борьба зимы и лета выросла в крупные драматические представления. Далеко не все весенние песни, которые пели во время процессий, сохранились полностью. В тех куплетах, которые пели еще в середине XIX в., обычно обращались к лету:

Wir woll'n hinaus in den Garten

Den Sommer zu erwarten,

Wir wollen hinter die Hecken

Den Sommer zu erwecken.

Die Veilen und die Blumen

Die bringen uns den Sommer[492].

Мы хотим в сад

Лето ожидать,

Мы хотим за изгородь

Лето пробудить.

Фиалки и цветы,

Принесите нам лето.

Зима и лето противопоставляются в борьбе и споре. Шум, который при этом производит молодежь, по поверью, отпугивал все злое. В этой игре часто смешиваются разные компоненты — часть масленичных шуток и игр, более поздние добавления и персонажи из литературы. Под влиянием христианства стали понимать это как борьбу доброго и злого, Христа и Иуды, в реформатское время — сторонников протестантизма и папства. В некоторых шварцвальдских городках в это воскресенье разыгрывались сценки на исторические сюжеты: борьба французов и австрийцев за обладание Шварцвальдом.

Во многих областях в средопостное воскресенье был распространен обычай «выноса смерти», известный со средневековья. В Эйзенахе[493] он разросся в праздничное шествие, смотреть которое съезжались накануне второй мировой войны тысячи людей. В XVIII в. жители Эйзенаха выходили в этот день за ворота, выгоняя зиму, и добывали себе там «лето» — зеленое деревце, украшенное цветными лентами, пряниками и картинками библейского содержания. «Лето» приносили в город. В XX в. приготовления к добыванию «лета» начинались задолго до праздника. Украшали дома (флагами и зеленью), деревья и самих людей. В пятницу устанавливали большую ель, украшенную гирляндами из яичных скорлуп, кренделями, фигурками петуха и цветными лентами. Для развлечений горожан устраивали карусели, качели, балаганы с канатоходцами и т. д. Праздничное шествие начиналось в воскресенье. Впереди везли огромный крендель, яйцо и петуха, за ними двигались ледяной король со свитой, мальчики и девочки с санями и на коньках, снежные великаны (соломенные чучела). На повозке из-под угля везли плененного, закованного в цепи снежного великана. Телегу сопровождали ряженые-спутники весеннего короля: подснежники, фиалки и бабочки. На роскошной повозке везли госпожу Лето, далее шествовали другие символы весны — от майского жука до пасхального зайца, огромная саламандра, аист с маленькими детьми и детской коляской, ягнята, козлята, телята, поросята и т. д. На праздничной площади происходила борьба зимы и лета. Гигантскую куклу, изображающую зиму, сжигали, а вокруг нее танцевала молодежь — спутники весны. Лето приветствовали песней «Nun sei gegrüsst vieltausendmal holder, holder Frühling» («Много тысяч раз приветствуем тебя, милая весна»). Этот обычай изгнания зимы и встречи лета бытует в Эйзенахе (ГДР) и в наши дни[494].

Шествие детей в средопостное воскресенье.

Во франконской части Бадена (в Хеттингене и Риншгейме) в средопостное воскресенье в полдень выносили «смерть» — соломенное чучело, называемое здесь tote Degen (мертвая сабля), сопровождаемое молодежью с деревянными саблями. Время от времени процессия останавливалась, и парни били чучело деревянными саблями. Так доходили до границы общины и там бросали «убитое» чучело в воду. За оказанное всей общине благодеяние молодежь получала дары и затем пировала, Старики тщательно следили за тем, чтобы молодежь не забыла обычая. Бытует поверье, что однажды не вынесли tote Degen и напал ужасный мор, который прекратился только тогда, когда его вынесли. Обычай изгнания смерти в той форме, как он был известен у немцев в XVIII–XIX вв., по мнению этнографа из ГДР Ф. Зибера, возник в Чехии в XIV в., когда там свирепствовала чума, и оттуда распространился и в Германии[495], хотя отдельные его элементы восходят к глубокой древности.

Еще в начале XX в. сохранялись кое-какие остатки чествования прилетевших птиц и первой фиалки в качестве вестников весны. В XVIII в. во Франкфурте-на-Майне сторож с городской башни трубным звуком извещал о прилете первого аиста и получал за это вознаграждение. В Гессене вестником весны считали ласточку. Вестфальский крестьянин широко раскрывал ворота к моменту прилета ласточек и был очень доволен, когда ласточка вила гнездо в сарае, хлеву или в доме: «Где гнездится ласточка, там не будет несчастья» («Wo die Schwalbe nistet da kein Unglück fristet»). По поверью, ласточка защищает дом, где поселилась, от пожара, и главным образом от молнии. При виде первой ласточки девушки умывались росой, чтобы избавиться от веснушек[496].

В день равноденствия в Гессене был распространен обычай устанавливать на соломенной крыше дома модель деревянного плуга, запряженного пятеркой лошадей, и чучело пахаря. Эта группа оставалась на крыше дней сорок. В области Рен примерно в это же время мальчики ходили от дома к дому с моделью маленького плуга на доске[497]. Все эти обычаи имели магический смысл.

Последнее воскресенье перед пасхой называется «пальмовым» (Palmsonntag). В странах Ближнего Востока считали, что пальмовые пли оливковые ветки после освящения их в