Первая кровь (СИ) - Черемис Игорь

Алла меня, разумеется, не послушалась. Она стояла у самого первого гаража, пальцами правой руки вцепившись в кирпичную стену, и отчаянно всматривалась в темноту, из которой появились мы с Чикатилой. Причем первым шёл маньяк — и, увидев его, девушка всё же нашла в себе силы начать отступать с занятой позиции.

— Алла, всё в порядке! — крикнул я. — Он безопасен!

Сам я не был в этом уверен до конца, но должен был показать своей спутнице, что держу ситуацию под контролем.

— Т-ты цел? — я видел, что она разрывалась между двумя противоположными желаниями — убежать и убедиться в моих словах лично.

— Вполне. Эй, ты, — я дёрнул Чикатилу за привязанную к шее веревку, — а ну давай сюда…

Я толкнул его достаточно сильно, и он не удержался на ногах — упал, привалившись к стене гаража. Я встал так, чтобы не выпускать его из виду, и раскинул руки.

— Котенок, иди сюда, — позвал я.

Алла послушалась, но шла она очень осторожно, а Чикатилу обошла по большой дуге. Я её не винил. Пока что вся вина лежала на мне, хотя и оставалась пара неясных моментов.

— Эх, котенок…

Мы стояли, обнявшись, рядом с самым страшным серийным убийцей современности, который беспокойно зыркал на нас — кажется, он наконец полностью осознал, в какую жопу попал, но мне было плевать на его переживания.

— Не называй меня так!

— А как надо?

— По имени!

— По имени скучно. Так как ты оказалась наедине с этим товарищем?

Алла вдруг всхлипнула мне в плечо. Снова истерика? Только этого не хватало…

— Я… я не знаю… — наконец сумела произнести она.

— Он тебе угрожал?

— Н-нет… — для верности она помотала головой. — Он… он сказал… я проснулась… тебя не было… я вылезла… а тут он… сказал… спросил… я сказала… он предложил… у него дом… сама не знаю… почему за ним пошла… а он всё говорит… говорит… я не помню…

Всё это Алла выдала разом, хоть и с запинками, и любой посторонний человек ничего бы не понял в этом потоке сознания. Но мне не надо было ничего переспрашивать. Ну да, говорливый снабженец завел разговор с едва проснувшейся девушкой, нащупал нужную точку соприкосновения, предложил воспользоваться благами цивилизации — например, посмотреть неплохой дом с удобствами, в котором можно переночевать, — и Алла покорно пошла на заклание. Возможно, он хотел сделать всё в своей хижине, но его зверь проснулся раньше — это пусть милиция выясняет.

Ничего этого могло не случиться, если бы я поменьше плескался в вокзальном туалете. Или если бы Алла не решила вдруг проснуться после каких-то двадцати минут тревожного сна. Чикатило, видимо, приехал как раз на том автобусе, который я видел; не знаю, как я мог не заменить его — впрочем, толпа там была приличная, а освещенность оставляла желать лучшего. Он почему-то не пошел с остальными пассажирами, а какое-то время вертелся у автовокзала, пока в его поле зрения не попала Алла, которая показалась ему подходящей жертвой.

Я не помнил, чтобы в эти дни он кого-то убивал, но точно знал, что любые документальные книги и фильмы могли быть неполными из-за самых разных обстоятельств их создания. В любом случае его и Аллы пути пересеклись. Ну а о том, что Чикатила умел быть говорливым и убедительным писали едва ли не все исследователи его преступного пути, да и работа снабженца как бы обязывала. Помнится, одной из его жертв была девушка местного преступного типа авторитета — а такая цаца не пойдет за невзрачным очкариком в темное и уединенное место с одной лишь простой лапшой на ушах.

— Алла, нам предстоит бессонная ночь, — я слегка отстранился, чтобы видеть её лицо. — Сейчас сдадим этот экземпляр в милицию, а там обязательно заставят вспоминать все подробности и, наверное, надо будет зафиксировать твои травмы. У тебя как шея? Отошла уже?

— Побаливает… — он тронула дотронулась до горла кончиками пальцев, — но уже не слишком сильно.

— Вот и хорошо, — я был рад, что Чикатила не смог нанести девушке каких-то серьезных увечий. — Тогда пошли сдаваться и сдавать.

Я отпустил девушку, подошел к Чикатило и пнул его.

— Эй, Джек, вставай, родина зовет, — и для убедительности дернул за веревку, которая обхватывала его за шею.

Он повиновался.

Сдвоенный таксофон я видел прямо перед входом в автовокзал, хотя и сомневался, что местные пролетарии пройдут мимо этого чуда враждебной техники. Но мне повезло — трубка была срезана лишь у одного аппарата, а у второго хулиганы всего лишь забили щель монетоприемника спичками и подожгли их. Но у меня сегодня был бесплатный звонок.

— Дежурное отделение слушает, — усталый голос в трубке явно хотел, чтобы этот звонок оказался ошибкой.

— Да, очень приятно, — быстро проговорил я. — Хочу заявить о преступлении. Мужчина напал на мою девушку, но я её спас, а нападавшего задержал. Что мне с ним сделать?

На том конце провода немного взбодрились.

— Где вы находитесь?

— У здания автовокзала, это на проспекте Победы…

— Принято, — меня невежливо перебили. — Сейчас отправим к вам наряд. [2]

Дежурный неловко прикрыл трубку, но я хорошо слышал, как он через неприятное шипение приказывает кому-то срочно всё бросить и в темпе вальса двигаться в нужное место. Его оппонент, кажется, был недоволен внезапным заданием, но долго сопротивляться не мог в силу субординации.

— Через пять минут экипаж будет у вас, — сказал дежурный уже мне.

— Спасибо, офицер, — с чувством поблагодарил я.

— Старшина, — мне показалось, что мой собеседник улыбнулся.

— Неважно, — отбил я подачу. — Всё равно спасибо.

Некоторые привычки всё же изживаются с трудом. Я слишком долго называл милицию полицией, а уж обращение к любому патрульному как к «офицеру», считалось в моё время обычной практикой, хотя было чуть более чем полностью заимствовано из американских детективов.

— Ваше имя?

Я назвал — скрывать мне было нечего.

— Имя пострадавшей? Ей нужна помощь?

— Алла, — я вдруг осознал, что не знаю её фамилию, но решил не развивать эту мысль. — У неё повреждена шея, нужно зафиксировать травмы, наверное…

— Следователь скажет, если нужно, — отрезал дежурный. — Он уже оповещен.

— О. Хорошо. Тут ваши едут, — сообщил я, усмотрев дальше по улице красно-синюю мигалку. — Спасибо за помощь.

Мне не ответили, а крайне невежливо повесили трубку. А уже через минуту на стоянку завернула уже знакомая мне желтая «копейка», номера которой я машинально запомнил во время общения с двумя лейтенантами на улице Ленина. Бедолаги, сюда их тоже загнали, видимо, у местных правоохранителей сегодня действительно был дефицит кадров.

— Это он?

Вот так — никаких «здрасте», сразу к делу. Хотя я знаю, что и у мрачного старшего лейтенанта есть человеческие чувства. Очень глубоко в душе.

— Он, — кивнул я. — Заболтал мою девушку, увел её вон туда, в гаражи, пытался задушить. Пришлось нейтрализовать. Вот тут, в сумке, его нож… с ним он уже меня атаковал. И почему-то банка вазелина.

Я передал милиционеру сумку Чикатилы, в которую тот немедленно заглянул — но хотя бы руками не полез.

— А гвоздодер? — уточнил он.

— Это мой, — признался я. — Взял с собой в дорогу на случай непредвиденных ситуаций… вот, пригодился.

— Что ж… понятненько, — старший повернулся к Чикатиле, которого я привязал к фонарному столбу рядом с телефонными будками. — Вы его знаете?

Я похолодел. Моя бравада с «Андреем Романовичем» могла выйти мне боком; с другой стороны, я всегда могу утверждать, что ничего подобного не говорил, а Чикатило всё придумал. Мол, мы только дрались, а не обсуждали его сексуальные привычки.

— Впервые вижу, — я постарался сказать это как можно небрежнее, но уточнил: — Сегодня впервые увидел, когда догнал его, там, — и махнул рукой в сторону гараже.

— Лёш, что там со следаком? — крикнул старший своему напарнику.

Младший лейтенант сидел в машине и, кажется, сражался с рацией, пытаясь то ли понять ситуацию, то ли объяснить её кому-то ещё.