Проклятие каменного острова. Книга 4 - Ирина Аркадьевна Алхимова

как животное, а сегодня вдруг взялся меня судить? Ты по-своему уникален, Ник, но не настолько, чтобы я сохранил тебе жизнь.

— Я тебя об этом не просил.

— Еще попросишь, а очень скоро станешь меня умолять, — надменно заявил Тень. — Ты слишком ослаб, сейчас убить тебя так же легко, как раздавить яйцо.

Он демонстративно сжал истекающую амальгамой ладонь в кулак, и его облик внезапно изменился. Все плавные сглаженные линии вмиг исказились и ощетинились осколками стекла, отчего он стал похож на утыканную шипами серебряную статую.

То, что задумал Ник, требовало очень близкого контакта, а у него не было никакой защиты от стеклянных кинжалов. Скорее всего, он здесь погибнет, зато избавит Зазеркалье от серого упыря с завышенной самооценкой…

Первый сокрушительный удар Тени едва не лишил Ника сознания. Боль от впившихся в тело зазубренных осколков стекла оказалась запредельной, но на своем коротком веку он испытал множество ее разновидностей. Ничего, перетерпит и эту… Понимая, что очень скоро истечет кровью, Ник воспользовался первой же представившейся возможностью. Согнутой в локте левой рукой он частично прикрыл лицо, а правую резко выбросил туда, где в обрамлении стеклянных пиков виднелась напряженная жилистая шея Тени.

Этому приему Ника обучили еще в Муравейнике. Он не раз использовал его, чтобы нейтрализовать противника, но никогда раньше не доводил дело до конца. Напряженные, плотно сомкнутые пальцы Ника попали прямиком в выступающий кадык, и Лоуэлл Спринг споткнулся на ровном месте. Не давая ему переместиться, Ник обеими руками вцепился в скользкое от амальгамы горло и изо всех сил надавил большими пальцами на поврежденную трахею. Спринг захрипел, от нехватки воздуха у него непроизвольно началась обратная трансформация. Стеклянные кинжалы один за другим втягивались обратно в плащ, и вскоре Тень лишился своего грозного оружия.

— Думаешь… ты… победил? — с трудом выдавил хозяин Зазеркалья, тщетно пытаясь наполнить вдохом опавшие легкие. — Оши…баешься… Я тоже… могу… кое-что… у тебя… отнять…

Дрожащими руками Тень вцепился в голову Ника, и у того внезапно потемнело в глазах. Минута проходила за минутой, растягиваясь в бесконечность, никто из них не хотел уступать. В конце концов, оба противника обессилели и повалились на пол, но Ник, как хорошо обученный пес, даже на пороге смерти не ослабил своей хватки. Стены дома, созданного его воспоминаниями, начали медленно таять и вскоре бесследно исчезли, оставив на безликой серой поверхности теневой субстанции два тела, сплетенных в последнем жестоком объятии.

Глава 4

Каждый день большое оранжевое солнце касалось пылающим краем невидимой линии горизонта, окрашивая закатное небо во все оттенки зеленого, а воды моря превращая в расплавленное золото. Эта феерия продолжалась всего несколько минут, потом свет стремительно угасал, и на Тэру опускалась мерцающее темно-синее покрывало с рисунком из незнакомых созвездий.

Как космолетчик со стажем Филипп давно должен был изучить карту звездного неба Тэры, но у него на это катастрофически не хватало времени. Он и закатом сейчас любовался только благодаря короткому отпуску, выпавшему впервые за два с лишним года напряженной работы. Предсказание малыша Тайлера сбылось самым неожиданным образом, когда Объединенный Совет уцелевших Магистратов единогласно избрал адмирала Филиппа Сэмюэля Брана на пост Верховного Магистра Тэры.

Маленькая изумрудная ветвь, которую приколол к его мундиру младший сын Великой волшебницы, явилась предвестницей массивного знака на золотой цепи — символа тэранской власти. Филипп оказался на этом посту по чистому недоразумению. Он так удивился, услышав свое имя из уст спикера собрания, что на время онемел, и тэранцы приняли его молчание за согласие. Пока он приходил в себя, Лилиана Эстэ успела возложить искрящийся сапфирами атрибут ему на плечи.

Верховный Магистр Бран не решал все вопросы единолично, однако его полномочия были достаточно широки, чтобы он мог дотянуться до любого уголка планеты, потерявшей за время вторжения вардов больше двух третей своего населения. Именно ему досталась грязная и неблагодарная работа по уничтожению Башен. После долгих ожесточенных споров их решили взрывать вместе с ямами, в каждой из которых копошились десятки тысяч одичавших трупоедов. Когда-то это были прекрасные люди, гордость и цвет тэранской нации, но темная древняя магия превратила их в существ, лишенных даже искры разума, способных ради выживания лишь убивать себе подобных.

Чтобы гарантированно обезвредить один опасный объект требовалось не менее двух тонн взрывчатки, а Башен по всей планете насчитывались сотни. Тэранцы очень быстро израсходовали все запасы взрывчатых веществ и вынуждены были наладить их производство, потому что до вторжения вардов никто не нуждался в таком количестве опасных химикатов.

Взрывчатку под Башни закладывали Юджин Кроу и полковник Гатлин, а заряды устанавливал Фиарэйн. Королевский архивариус оказался отличным пиротехником, который с одинаковым успехом мог устраивать как разрушительные взрывы, так и праздничные фейерверки. Эльф согласился задержаться на Тэре, чтобы ликвидировать Башни, но эта работа растянулась на два с лишним года. Теперь планету больше не обезображивали нелепые черные сооружения, она вновь была прекрасна и безопасна для людей.

Бывший командующий Имперским флотом, а ныне Верховный Магистр Тэры приехал в городок Койба на побережье Южного моря два дня назад и провел их здесь в благословенном одиночестве. Самый популярный на планете курорт был сейчас пустынен и тих, но отнюдь не выглядел заброшенным. Как не уставал повторять Филипп Бран на всех публичных мероприятиях: временные трудности — не повод отказываться от радостей жизни. Сам он впервые смог проверить этот постулат на практике и даже рискнул вчера искупаться в море, хотя был неважным пловцом.

Ему понравилось ощущать обнаженной кожей тепло солнечных лучей, ходить босиком по мелкому песку и подставлять лицо морскому бризу. Для убежденного космолетчика это был гигантский шаг к оседлому образу жизни, и случился он только благодаря природному обаянию небольшой планеты.

Бран вышел на широкую галерею, опоясывающую весь верхний этаж пляжного дома. Впереди были еще три свободных дня, и он всерьез задумался о том, чтобы пригласить на морскую прогулку искусствоведа Тиану Арио. Совместная работа очень сблизила их. Филиппу давно следовало сделать