Испания для королей - Виктория Холт

Христофор взял сына за руку, и они прошли в ворота.

В монастыре им принесли воды, чтобы они могли умыться с дороги, а затем отвели в трапезную, где на столе уже стояли тарелки с супом и поднос с хлебом.

Когда они утолили голод, к ним подошел молодой монах. С любопытством оглядев их усталые лица, он спросил:

– Откуда держите путь, странники?

– Из Лиссабона, – ответил Христофор.

– Вот как? А много ли вам еще осталось пройти?

– Если нам повезет, мы прибудем ко двору королевы Изабеллы.

Монах удивленно поднял брови. В его монастыре странники останавливались часто, но он еще не видел человека, проделавшего такой долгий путь и в такой потрепанной одежде собиравшегося явиться к самой королеве. А кроме того, ни у одного путника, находившего кров в их обители, не было такого фанатичного взгляда.

Христофор решил извлечь пользу из того интереса, который проявил к нему монах. Ведь не случайно же он постучал в ворота этого монастыря! Еще в Лисабоне ему говорили, что приор Хуан Перес де Марчена слывет человеком широкого кругозора – а главное, состоит в дружеских отношениях с Фернандо Талаверой, нынешним исповедником королевы Изабеллы.

Поэтому он рассказал монаху о своих честолюбивых замыслах.

– Я уже и маршрут наметил – вот на этих картах, которые всегда держу при себе… Ах, если бы мне удалось достать средства на экспедицию, тогда бы я открыл новый, неизвестный европейцам мир!

Монах слушал, затаив дыхание. До сих пор он знал только будни монастырской жизни – а сейчас перед ним был человек, говоривший о головокружительных морских открытиях, об увлекательных плаваниях к берегам Гвинеи и Исландии.

Диего доел вторую тарелку супа и попросил принести еще одну. Когда его просьбу выполнили, он потянул отца за рукав и показал глазами на стол. Улыбнувшись, Христофор принялся за еду.

Монах все не уходил.

– А этот мальчик – он вместе с вами поплывет открывать новый мир? – спросил он.

– В море слишком много опасностей, а он еще слишком молод, – сказал Христофор. – Но если на берегу для него не найдется подходящей крыши над головой…

– Вы – мечтатель, – покачал головой монах.

– Один из многих, и мы не такие уж бесполезные люди. Все, что когда-либо свершалось на земле, начиналось с мечты.

Монах встал из-за стола и вернулся к своим прерванным обязанностям, однако слова странника никак не давали ему покоя. В конце концов, он решил рассказать приору о необычных гостях, укрывшихся на ночь в их монастыре.

Диего лежал на деревянной лавке, стоявшей в углу монастырской кельи. Он так устал, что не мог заснуть.

Тем временем приор монастыря Санта-Мария-де-ла-Рабида успел поговорить с одним из своих монахов и послать за Христофором.

В небольшой комнате, из обстановки имевшей только распятие на стене, стол и два канделябра с зажженными свечами, Христофор разложил прямо на полу морские карты и рассказал настоятелю о своем замысле.

Отец Хуан оценил грандиозность и далеко идущие перспективы его планов. Взглянув на его обветренное лицо, приор сказал себе: этот человек – гений.

От услышанного у него захватило дух. Было уже поздно, но он все не отпускал гостя.

И вот, проговорив с ним несколько часов подряд, он вдруг произнес:

– Христофор, я верю вам. Я верю, что вы откроете ваш новый мир.

Христофор замер, затем закрыл лицо руками. Из-под пальцев потекли слезы. Он стыдился себя, но все равно не мог сдержать чувств.

– Вы поможете мне добиться аудиенции у королевы? – не отнимая рук от лица, спросил он.

– Приложу все силы, – пообещал отец Хуан. – Это будет нелегко, у нее почти не бывает свободного времени. Слишком много важных дел: все эти неприятности с Наваррой, борьба с ересью, война с Гранадой… Возможно, нам придется запастись терпением.

– Отец Хуан, я надеюсь на вас!

– Повторяю, запаситесь терпением, Христофор… Впрочем, у меня тоже созрел кое-какой план. Я сообщу о ваших замыслах своему хорошему приятелю Фернандо Талавере – хотя нет, он сейчас тоже занят войной с неверными, поэтому у него может не хватить времени, чтобы оценить важность вашего проекта. Лучше вот что. Дам-ка я вам рекомендацию к герцогу Медины-Сидонии. Он богат, влиятелен и, уж во всяком случае, сможет представить вас ко двору.

– Как мне выразить свою признательность вам, святой отец?

– Откройте ваш новый мир, Христофор, – оправдайте мою веру в вас.

– Я его открою, – произнес Христофор таким торжественным тоном, словно давал клятву.

– И еще одну проблему нам предстоит решить, – помолчав, сказал отец Хуан. – Я имею в виду воспитание вашего сына.

Христофор тяжело вздохнул.

Увидев его отчаяние, настоятель ободряюще улыбнулся.

– Мне бы хотелось хотя бы частично облегчить бремя ваших забот, Христофор. Ступайте к королеве, заручитесь ее поддержкой и отправляйтесь в плавание к новой земле. А о сыне не беспокойтесь, я присмотрю за ним. Здесь, в моем монастыре, он найдет самый гостеприимный приют. К вашему возвращению мы даже дадим ему достойное образование.

Христофор встал. От волнения он потерял дар речи, по его щекам вновь потекли слезы.

– Не благодарите меня, не надо, – сказал отец Хуан. – Давайте лучше преклоним колена и помолимся Богу. Помолимся вместе, сын мой.

КОРОЛЕВСКАЯ СЕМЬЯ

В королевстве Гранада был объявлен всенародный траур, и для такой скорби имелись основания: еще никогда мавританский султан не попадал в руки христиан. Но пленением Боабдила трагедия не исчерпывалась. Вместе с ним в христианских тюрьмах оказались многие видные военачальники, и, зная характер Фердинанда, арабы были готовы предположить, что тот потребует немалый выкуп за их возвращение.

– Видать, Аллах отвернулся от нас, – роптали люди. – Силы природы и звезды перестали нам покровительствовать. Уж не значит ли это, что пришел конец исламской империи?

Создавшееся положение Мули Абул Хасан обсудил со своим братом Эль Загалом.

– Нужно немедленно вызволить Боабдила из плена. Иначе в Гранаде может начаться еще одно восстание.

Эль Загал согласился с братом. Он тоже полагал, что возвращение Боабдила предотвратит беспорядки.

– Предложи Фердинанду выкуп, – сказал Эль Загал. – Предложи такой выкуп, от которого он не сможет отказаться.

– Я так и сделаю, – кивнул Абул Хасан.

Зорая разрывалась между яростью и тревогой. Ее сын оказался во вражеском плену! Его нужно немедленно освободить. Она злилась на Боабдила, показавшего себя таким никудышным воином. Ну ничего! Когда все образуется, она займется его воспитанием и сделает из него настоящего полководца.