Зимнее обострение - Сергей Платов

— Возможно, заговор был не один, а три или даже четыре.

— То есть? — не поняла Соловейка.

— Изя хочет сказать, что, возможно, родственнички и не сговаривались, — пояснил ход мысли своего друга Илюха, — каждый шел своим путем, но конечной точкой того путешествия неизменно должен был стать свободный от Берендея трон.

Верховный правитель Киева при этих словах почувствовал себя неуютно и суетливо заерзал на своем седалищном месте.

— И наконец, последний вариант, — заявил Изя, выпустив одно за другим три дымных кольца из своей трубки, — это массовая галлюцинация или такое же массовое сумасшествие. Ситуация складывается настолько абсурдная, что, лично для меня, именно такая версия являлась бы предпочтительной, если бы не одно «но»…

— Если бы не пропала Агриппина, — тихо проговорил Илюха, видя, куда клонит его друг.

— Именно, — кивнул головой черт, — только этот факт не дает трагедии окончательно превратиться в фарс.

По идее, в этот момент в тронном зале должна была повиснуть тягостная тишина. Все должны были замолчать и предаться раздумьям на тему «Как жить дальше?». Однако жизнь внесла свои коррективы. Раздался смачный хруст, жалкие остатки антоновского яблока перестали выполнять функции кляпа и тут же оказались на полу. В то же мгновение раздался яростный голос Сусанны:

— И кто это придумал яблоки в рот совать, еле разжевала!

Так как надобности сохранять тишину уже не было, никто и не подумал вновь прибегнуть к помощи фруктов, дабы заставить княжескую дочку замолчать. Активно работая челюстями, она неторопливо освободила свой рот от остатков кляпа и обвела присутствующих взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Из всей компании Сусанна выбрала отца и стоящего подле трона Солнцевского, собственно, к ним она и обратилась после небольшой паузы:

— Я не обижаюсь на эту маленькую выскочку.

Тут Сусанна кивнула на Соловейку, и пока та пыталась совладать с нахлынувшим возмущением, продолжила как ни в чем не бывало:

— Что с нее взять, коли она до сих пор не может понять, чего в ней больше, примерной купеческой дочки или разбойницы с большой дороги. Да и безответная любовь еще никому на пользу не шла.

Любава ринулась к обидчице, но ее ловко перехватил Изя, справедливо полагая, что выяснять отношения с человеком, связанным по рукам и ногам, по меньшей мере, не интеллигентно. Тем более что, по мнению черта, в чем-то Сусанна была права.

— Не обижаюсь на этого мелкого пакостного типа со странным именем, — продолжила княгиня, — похоже, он до сих пор не может простить самому себе, что добровольно связал себя узами дружбы. Это же противоречит его чертовской сущности, а потому, время от времени, его поведение становится совершенно неадекватным, а поступки непредсказуемыми.

На этот раз уже Соловейка предотвратила негуманное отношение к пленным, с помощью ловкой подсечки нейтрализовав Изю, обиженного до корней рогов.

— И уж, конечно же, грех было бы предъявлять какие-то претензии к Севастьяну. Как у любого старого вояки, у него, кроме устава караульной службы, уже давно ничего в голове не осталось. Лишние сомнения он себе в голову просто не допускает.

К чести Севастьяна, он не предпринял никаких попыток поквитаться с обидчицей. Только глубоко вздохнул и криво усмехнулся в пышную бороду.

— А вот на тебя, папа, я обиделась всерьез. Обиделась, что ты с самого начала не исключил возможности того, что именно я стою за всеми покушениями на жизнь матери и еще не родившегося брата. Поначалу я даже не поверила этому и несколько раз пыталась поговорить как с тобой, так и с мамой. Но вместо откровенного разговора я получила тебя, Илюха, твое расследование и твои нелепые попытки узнать, есть ли у меня алиби. Это добило меня окончательно. Как было дальше жить, если мои собственные родители и человек, которому я доверяла, считают тебя способной на убийство?

Последние слова вызвали неоднозначную реакцию среди слушателей, а если быть более точным, то трех из них: Берендей недовольно засопел, Соловейка возмущенно зашипела, а Солнцевский озадаченно крякнул. Как только эти звуки стихли, Сусанна продолжила, на этот раз обращаясь персонально к старшему богатырю:

— Да после того как ты сделал из меня нового человека, приобщил к спорту, я действительно доверяла тебе, как тренеру и просто как надежному человеку, — подтвердила свои слова первая на Руси культуристка, глядя в глаза Солнцевскому.

Поскольку тот подавленно молчал, Сусанна продолжила:

— А дальше вообще все закружилось с пугающей быстротой. Бурная деятельность «Дружины специального назначения», пожар, очередной отказ матери поговорить со мной, ее таинственное исчезновение и наконец, сложение полномочий отцом, с совершенно нелепой процедурой передачи власти непонятно кому. И никаких комментариев, никаких объяснений!

Судя по всему, все, что хотела, Сусанна уже сказала, во всяком случае, ни одного слова далее не последовало. Она гордо отвернулась от собеседников, вскинула голову и всем своим видом демонстрировала жуткую обиду, целиком поглотившую ее.

— Илюха, спроси этого психолога психованного, что, в таком случае, она делала сейчас в тронном зале и зачем ей понадобилось завещание Берендея? — недовольным голосом бросил Изя, старательно изучая кончик своего сапога. — А еще скажи, что не такой уж я и мелкий, метр восемьдесят…

Тут черт заметно замялся и после некоторых раздумий добавил:

— Ну или около того.

Конечно, ничего передавать Илюха не стал ввиду очевидной глупости сложившейся ситуации. Вместо этого он выразительно посмотрел на Сусанну и резонно заметил:

— Думаю, на этот вопрос ответить все же стоит.

Обиженная княгиня в очередной раз попыталась испепелить взглядом говорливого Изю, но, когда задуманное воплотить в жизнь не удалось, вновь заговорила.

— Сама толком не знаю, — как-то неуверенно выдала она, по мере возможности пытаясь пожать плечами. — Хотелось разобраться, что, собственно, происходит. Показалось, что именно здесь и сейчас я узнаю ответы на все вопросы. Так или иначе, но предчувствие меня не обмануло.

— Нелепое объяснение, но я верю, — неожиданно раздался голос Соловейки, — похоже, она сегодня настроена говорить одну только правду.

Бывшая разбойница вышла вперед и вопросительно посмотрела на Берендея. Тот молча кивнул, и вскоре к ногам освобожденной Сусанны упали кожаные ремни, рассеченные острым ножом Любавы. Младший богатырь, более не говоря ни слова, убрала оружие и заняла свое место подле коллег.

— Мне кажется, стоит дать возможность объясниться и остальным, — заметила Сусанна, старательно растирая затекшие запястья. — Исходя из личного опыта, могу заметить, что среди них тоже могут оказаться ни в чем не повинные люди.

— Ни в чем не повинные люди охрану не подпаивают и по чужим сейфам не шарят, — тут же огрызнулся черт.

Зарождающуюся перепалку Берендей загасил в самом зародыше одним движением руки. И вместо того, чтобы оттачивать остроумие, Изя был вынужден заняться извлечением яблока изо рта Вилория. Данная операция была успешно завершена, и князь Галицкий обрел возможность изъясняться более понятным образом, чем мычание.

— Предлагаю вам, милостивый государь, изложить свою версию разворачивающихся событий, — торжественным тоном, полным сарказма и подозрения, выдал Изя, — расскажите нам, каким ветром вас задуло на режимный объект?

Князь Галицкий торопливо пробежал затравленным взглядом по присутствующим и после некоторых колебаний остановил его на только что освобожденной Сусанне.

— Любовью, — с вызовом ответил Вилорий и гордо вскинул вихрастую голову. — Скажу честно, мне до фонаря все ваши столичные разборки. Кто, с кем и почему меня совершенно не интересует. А вот то, что любимая жена из-за этой истории с покушениями стала истеричной психопаткой, меня не волновать не может.

Все тут же невольно перевели свои взгляды на обозначенную психопатку, и самые смелые (или самые обиженные) даже кивнули головами в знак полного согласия с таким диагнозом. Между тем Вилорий продолжал резать правду-матку:

— И это еще полбеды, уже который день я не интересую ее в качестве мужа! Я готов мириться с ее спортивными пристрастиями, с недопустимо интенсивными тренировками и даже с нелепо активной жизненной позицией. Но не замечать меня как мужчину не позволю. В течение нескольких дней я не получаю даже законного поцелуя перед сном, уж не говоря про что-то большее!

От таких откровений невозмутимая доселе Сусанна покрылась дивным густым румянцем.

— Т-ты чего несешь? — даже немного заикаясь, обратилась она к законному супругу. — У-у-тром-то я тебя целую регулярно.

— Один раз позавчера, да и то в затылок!

— Контрольный в голову, — тихо бросил Илюха, а Вилорий между тем продолжал активно выносить свой домашний сор из избы.