Империя человечества. Время солдата - Алексей Бессонов

– Ты думаешь, я этого не знаю? Знаю. И что? Ты женщина, я мужчина – какая разница, кто мы там еще?

– Я хотела, чтобы ты остался здесь.

Я вскочил, схватил со стола бутылку, сделал большой глоток и с бутылкой в руке прошелся по террасе. Чего-чего, но этого я не ждал.

– Я могу умереть, Ольга. В любую минуту. Такая у меня профессия. Не перебивай меня! Я должен находиться в Метрополии. Но, помимо этого, я постоянно болтаюсь по всему обитаемому миру. Я могу отсутствовать по нескольку месяцев. Подумай хорошенько, Ольга, подумай, с кем ты хочешь связать свою жизнь.

Я прекратил беготню, снова приложился к бутылке и заглянул ей в глаза. Она спокойно выдержала мой взгляд.

– Это судьба. Или ты сам не видишь?

Помещение наполнилось мягким гулом.

– Войдите! – громко произнесла Ольга.

Из разъехавшихся дверей появился Детеринг в сопровождении очень мощного мужчины средних лет в полицейском мундире. Рядом с ним Танк казался дистрофиком. Впрочем, я не помню, чтоб его когда-либо смущали такие подробности – мышечная система полковника была оптимизирована в предел, сильнее хомо просто быть не может; в нашем деле важна именно максимально высокая мощность при минимально возможном весе. Оптимизация энергетики начинается с детства и длится долгие годы. В результате хиловатый с виду рейнджер пробивает боксера-тяжеловеса ударом пальца. Система подготовки человека – универсального воина разрабатывалась столетиями… при сохранении железного запрета на любые генные модификации. В итоге раса пришла к сложнейшему комплексу тренировок, которые должны начинаться в возрасте пяти-шести лет, и только каждый стотысячный хомо способен воспринять их в полном объеме. Детеринг же ушел от обычного рейнджера настолько, насколько рейнджер ушел от, скажем, хорошо подготовленного телохранителя.

– Здравствуй, девочка, – гулко проронил полисмен Ольге и с удивлением посмотрел на меня. – Простите, флаг-майор… капитан Армин Пирс к вашим услугам.

– Флаг-майор Королев, – я отдал честь и повернулся к хозяйке, но она опередила меня:

– Я думаю, джентльмены, нам лучше спуститься вниз.

Мы проследовали за Ольгой на второй этаж и очутились в небольшой уютной комнате, освещенной лишь пылающим камином. Напротив камина стоял низкий деревянный столик и несколько глубоких кожаных кресел.

– Прошу вас, джентльмены, – Ольга указала на кресла и сделала извиняющийся жест. – Одну минуту.

Мы расселись вокруг стола, и Пирс, уважительно косясь на мой Рыцарский крест, спросил:

– Как я понимаю, именно вы, кавалер, желали меня видеть?

– Не только видеть, – раздался из мрака голос Детеринга, но и слышать, капитан.

Пирс кивнул.

– Конечно, могу я закурить?

– Несомненно. Курите. И слушайте. Сперва будете слушать вы, потом будут слушать вас. Итак. Ситуация такова, что на Кассандане в скором времени придется умереть многим людям. На планете был совершен ряд подлых преступлений… теперь за них придется отвечать. Вы можете помочь своим коллегам избежать случайной смерти. Когда придет возмездие, многие могут попасть под огонь… огонь не будет разбирать, кто прав, кто виноват.

– Вы говорите загадками, милорд, – поежился Пирс. – Простите, кто вы?

– Смерть, – безразлично ответил Детеринг.

– Смерть? – поднял брови капитан. – Но чья, позвольте?

– Это нам и предстоит выяснить. Вы, вероятно, слышали о налете на отель «Интерстар»?

Пирс потер лоб. Вид у него был рассеянный.

– «Интерстар»? О, я начинаю понимать… я начинаю все понимать. Вы, кавалер, – он посмотрел на меня, – вы тот, кто уложил целую кучу людей на крыше. Никто не понимал, кто же их атакует с таким кошмарным оружием. А это были вы.

– Не понимали? – ощерился я. – А что же они понимали? Когда первым же залпом свалили всех, кто был во внешнем баре, когда они увидели труп офицера СБ – они тоже ничего не понимали?

– Они были уверены, что это обычная акция… что там – преступники. А их встретил рейнджер с тяжелым оружием. Это были простые мальчишки из штурмового дивизиона! Нет, я не оправдываю тех, кто их послал, но вы!..

– Что я?! Мне было плевать, передо мной был вооруженный противник, и я убивал их – да, убивал их всех. Всех, кого видел. А что ж, по-вашему, я должен был делать?

– Мы не собираемся обсуждать здесь вопросы морали, – бесцветным голосом перебил меня Детеринг. – Офицер Королев, капитан, никогда не согласится с вашей точкой зрения. У него своя колокольня. Да и речь не об этом. Кто возглавлял налет?

– По-моему, лейтенант Маркус Эйген из департамента шерифа. С ним был почти весь штурмовой дивизион второго уровня. Вернулись немногие.

Детеринг едва заметно кивнул.

– Вы знали капитана Матье Лафрока?

– Да кто ж его не знал. Его недавно грохнули на какой-то операции, я не знаю подробностей. А что?

– Как Лафрок контактировал с Эйгеном?

– Самым непосредственным образом. Он был его любовником. Эйген – транссексуал, но Лафрок умолял его не ложиться на реконструкцию. В мужском виде он ему нравился больше. По-моему, единственная мужская одежда, которую носит Эйген, – это полицейский мундир.

– Ну и типы у вас тут, – поморщился я. – Хотя, возможно, я слишком консервативен в некоторых вопросах. А Лафрок, оказывается, был человеком широких взглядов. Я слышал, он предпочитал молоденьких мальчиков.

– А у вас таких не встречается? – спросил Пирс.

– Это исключено. Мы проходим сложную процедуру генной идентификации. Любые отклонения… психологическая устойчивость слишком важна. Мы все в параметрах абсолютного стандарта.

– Ваши коллеги меня всегда удивляли, – Пирс выдвинул вперед массивную челюсть. – Вот ваша неприкасаемость, к примеру…

– Подготовка одного офицера СБ обходится Империи в сумму, достаточную для постройки десяти линейных кораблей класса «Виннер», – ответил я.

– Вы знаете следователя Эгона Миллера? – спросил Детеринг.

– Ну, я слышал это имя, – пожал плечами Пирс, – но лично – нет. Я давно служу в патрульном дивизионе и не пересекаюсь с такими экземплярами.

– Вам знаком шкипер по имели Олаф?

– Олаф?.. Да я вообще не знаю ни одного шкипера, я не интересуюсь транспортом, зачем мне?

– Я понял. – Детеринг прикрыл глаза. – Забудьте все, ничего этого не было. Ничего не бойтесь. Прощайте.

– Вы?..

– Я даю вам слово офицера и лорда, что вас ничто не коснется. Прощайте, капитан Пирс.

Глава 7

– Стандартный вариант, – сказал Детеринг. – Захват живьем.

Я молча кивнул; мы стояли посреди Ольгиной спальни – я в одном бронекомбинезоне, Танк сменил свой шикарный наряд на полевую форму десантника без эмблем и знаков различия. Ольга сидела возле зеркала и не отрываясь смотрела на меня, покусывая нижнюю губку.

– Надевай штанишки и сандалии, а сверху – вот это.

Он нагнулся и вытащил из своего кофра короткую кожаную куртку с полковничьими погонами – форма «полигон А». Быстрыми движениями отстегнул погоны и сорвал нашивки, которые украшали рукава. Нашивок было несметное количество: офицер-снайпер, мастер-пилот, мастер полевой разведки, мастер полевой хирургии, офицер-наставник и что-то еще. Все они полетели на пол. Я тем временем влез в узкие, как чулки, мимикрирующие штаны и натянул высоченные мягкие сапоги из того же боевого комплекта. Сапоги эти держали удар до четырехсот единиц и температуру в пару тысяч градусов. Под куртку я надел Ольгин черный свитер, пахнущий тонкими дорогими духами. «Все это ничего, – подумал я, – но вот что я увижу без шлема?»

– Увидишь, – сказал Детеринг, – все, что нужно, ты увидишь. Так, все? Оружие.

Я загнал в «нокк» двойной магазин, еще три запихнул в набедренные карманы, туда же – блок связи, кинжал и кое-какие мелочи. Спрятал под куртку боевой пояс с ненужной без шлема АСУ и системой жизнеобеспечения. Отсутствие наплечника и кибердоктора мне также не нравилось, но что делать – лазить по городу в полном снаряжении?

– Завяжи ему волосы, – Детеринг бросил Ольге широкую черную ленту, – на лбу и сзади.

Она послушно встала и подошла ко мне. Я ощутил ее прохладные пальцы на щеке, поежился. Ольга быстро перехватила лентой мои кудри, завязала на затылке некое подобие банта и вдруг уткнулась носом мне в шею. Детеринг едва заметно улыбнулся.

– К бою.

Мы вышли из спальни. Впереди шел Танк со своим верным «четырехсотым» на плече, за ним мы с Ольгой. Она молчала всю дорогу, все так же покусывая губу. Глаза ее были устремлены в невидимую мне даль, и лишь когда Детеринг распахнул дверь коптера, она посмотрела на меня и произнесла лишь одно слово: