Произвол судьбы - Сергей Данилов

Из-за холма на другой стороне поля поднимались клубы черного дыма, изредка освещаемые заревом пожара. Казалось, что все эльмарионское поселение охвачено пламенем, и я даже подумал, что опоздал и враги уже поубивали всех, подожгли опустевшую деревню и убрались восвояси. Воодушевление, с каким я мчался на выручку эльмарионцам, как рукой сняло. Ничего не скажешь, бродить по полыхающей деревне, полной обгорелых трупов, не самое приятное занятие. Я заставил себя подняться на холм и к своей радости увидел, что горит всего лишь частокол вокруг деревни, вернее, даже не деревни, а, пожалуй, целого города, которых раньше полным-полно было в Эльмарионе и совсем не было в Фаргорде. По крайней мере, домов, расположившихся у подножия холма, хватило бы на четыре, а то и пять фаргордских деревень. И дома эти, сооруженные из камней и глины, оставались целыми и невредимыми. Даже солому на крышах ближайших к частоколу домов, самых бедных, не лизали беспощадные языки пламени, а побеленные стены домов побогаче, увенчанных остроконечными черепичными крышами, не успели даже почернеть от копоти, и казалось, будто вовсе не дома были у эльмарионцев, а слепленные фаргордскими мальчишками снежные замки. Набежавший ветерок окутал меня удушливым дымом и донес из-за огненной преграды звуки подвыпивших голосов, распевающих:

Принц Рикланд, не знающий равных в бою,

Чьи подвиги славит народ,

Собрал он лихую дружину свою

И двинулся в дальний поход,

Не зная судьбу наперед.

На резвых конях быстро скачет отряд

Заросшей лесною тропой.

Вдруг видят, у тропки три ведьмы сидят

Под старой корявой сосной,

Кричат: «Эй, красавец, постой!

Мы можем удачей тебя наделить,

Ты станешь бессмертным, герой,

И сможешь любого врага победить,

Когда согласишься с ценой —

Одну из нас сделать женой». —

«Почета и славы добьюсь я и сам! —

Принц Рикланд ответ им дает. —

Не нужно мне в жены старуху, годам

Давно потерявшую счет,

Ведь мне — лишь шестнадцатый год!»

Обиделись ведьмы и начали выть:

«Ваш принц невоспитан и груб!

Хотим мы за это его превратить

В высокий раскидистый дуб.

Пусть срубит его лесоруб!» —

Лишь брызнули зельем на принца, как вдруг

Раскатистый гром загремит!

Стоит на тропинке не Рикланд, а дуб,

Высокий и стройный на вид,

И грустно ветвями шумит…

Под прикрытием дыма я спустился с холма, с разбега перемахнул через пылающий частокол и осмотрелся. Ровные, посыпанные песком дорожки, ухоженные садики за низкими оградами, да и дома с распахнутыми настежь, а кое-где сорванными с петель дверьми не подавали признаков жизни. Только у покореженных главных ворот горланили песню двое еле державшихся на ногах бритых наемников. Это была одна из баллад, сочиненная королевским шутом Брикусом тоже, кстати, в нетрезвом состоянии. Помнится, когда я услышал ее впервые, то пообещал Брикусу отрезать уши, если услышу еще раз подобное вранье. Уши здесь, конечно, ни при чем, надо было пообещать ему отрезать язык, но тогда бы он вообще ничего петь не смог, а поет он все-таки здорово!

Дело было год назад. Я в первый и единственный раз отправился в поход не по собственной прихоти, а по приказу отца. Правда, это был тот исключительный случай, когда наши с отцом желания совпадали, и, если бы лорд Релан обратился со своей просьбой прямо ко мне, вряд ли я отказался бы ее выполнить.

У лорда Релана похитили дочь, и он был готов заплатить любые деньги, лишь бы леди Кариса вновь оказалась под родительским кровом. Возвращать похищенных девиц безутешным отцам, с моей точки зрения, было самым подходящим занятием для праздношатающегося принца, и я с энтузиазмом принялся за дело. Тем более что с разрешения отца получил в свое распоряжение немалый отряд наемников во главе с самим лордом Деймором.

Не буду рассказывать, как мы мотались по лесу, разыскивая похитителя по путаным объяснениям словоохотливых трактирщиков и сбивчивым указаниям запуганных крестьян. Это было долго и нудно. Гораздо интереснее было пробраться ночью в замок, поднявшись по крепостной стене, неслышно проскользнуть мимо спящей стражи, освободить девушку, спрятать ее в безопасном месте и только потом открыть ворота ждущему снаружи отряду, чтобы всем вместе напасть па замок.

Все получилось превосходно, за исключением одного — девушка умоляла не отдавать ее отцу — деспоту, который собирался насильно выдать ее замуж за старика, а оставить в замке с похитителем, которого мы по странной прихоти судьбы не убили, а всего лишь заперли в погребе, чтобы отвести в Черный замок на суд короля. История была похожа на ту, что случилась с Линделл, когда отец решил выдать ее за Готрида. Я пожалел бедную Карису и пообещал сделать, как она пожелает.

Королевские наемники пировали в главном зале замка, празднуя победу, когда я порадовал их известием, что награды не будет, мы оставляем все как есть и возвращаемся в Черный замок. Признаться, среди моих людей чуть не начался бунт под лозунгом: «Приказы короля надо выполнять, особенно когда за это хорошо платят!»

— Послушай, Малыш, — пытался уговорить меня лорд Деймор, — эта девчонка должна подчиниться воле отца. Откуда она знает, с кем ей будет лучше жить? Девки — они все глупые, как гусыни, а лорд Релан — человек с головой.

— Но, Деймор, она же не пленница, чтобы везти ее в Черный замок против ее воли.

— Почему, если она отказывается ехать по-хорошему, можно и связать, — предложил кто-то, кажется, из-под стола. Раздался дружный смех.

— Я не воюю с женщинами и не беру их в плен! — оскорбился я.

— Рик, из-за тебя мы теряем большие деньги! — набросился на меня Крайт.

— Ну зачем тебе деньги, Крайт? На тебе ж золота больше, чем на Священном дереве эльфов! — с усмешкой сказал я. Признаться, я знал, зачем Крайту деньги, — после смерти отца у него дома остались мать и куча сестер, но еще я знал, что Крайт это скрывает. Естественно, он тут же прикусил язык. Зато встрял Алавар, любивший деньги не меньше Крайта, но тративший их исключительно на собственные развлечения:

— К чему нам слушать нашего сентиментального принца?! — крикнул он наемникам. — У нас есть приказ короля. Схватим девицу, отвезем в замок и получим деньги.

Такое предложение было встречено почти всеобщим одобрением. Алавар и еще несколько человек направились к дверям, чтобы привести непокорную девицу, но я выхватил меч и загородил выход.

— Вы пальцем ее не тронете, пока я жив, а я буду защищать ее, пока не умру!

— Что ж, — усмехнулся Алавар, — значит, лорд Готрид получит твою долгожданную голову!

— Что-то ты сегодня раскомандовался, Алавар, — осадил его лорд Деймор, по-моему, единственный сохранивший невозмутимость в этом беспорядке. — Боюсь, что твое мнение мы выслушаем в последнюю очередь.

— А ты предлагаешь слушать Рикланда? Да он просто влюбился в эту девицу по уши…

У меня даже слов не нашлось, чтобы ответить, так я был возмущен. Я бы, наверно, зарубил Алавара, если бы не вездесущий Брикус, всегда сопровождавший меня в похождениях. Он по своему обыкновению тяжело вздохнул и сказал:

Наш Рикланд поглупел всерьез,

Раз может из-за женских слез

Друзей оставить без награды,

Но поднимать не стоит шум,

Тем более что мне на ум

Пришли слова одной баллады.

И он спел ту самую балладу, за которую я пообещал отрезать ему уши, особенно если учесть, что кончалась она словами:

Но все же бывают порой времена,

Поверьте, шуты ведь не врут,

Когда и колдунья ему не нужна.

Настолько бывает он глуп,

Что сам превращается в дуб!

— Проклятый Брикус! — проворчал я, вспомнив старую обиду. — Вернусь в замок, башку сверну!

— О, еще один мальчишка! (Ик!) — Дородный парень с очень красным лицом, слезящимися глазами и серьгой в ухе, которая могла бы запросто сойти за браслет с изящной руки девушки, перестал петь и удивленно уставился на меня. — Мы ж их всех вроде переловили. (Ик!) Откуда еще один взялся?

— Это не мальчишка, это эльф, — тоже прервав пение, гнусаво возразил его бледный и худой приятель со светлыми бровями и ресницами, на лице которого выделялось только одно яркое пятно — маленький красный нос, кажется, совсем недавно слегка расплющенный чьим-то увесистым кулаком. — Когда хорошо поешь, эльфы всегда собираются послушать!

— А чего (Ик!) он такой чумазый?

— Наверно, он темный эльф. Какая разница? — Больше не обращая на меня внимания, парень затянул очередной куплет.

Но краснолицему явно досаждало присутствие незваного слушателя.

— Чего это он сюда приперся? (Ик!) Может, это шпион? Давай его убьем! — не унимался он. Я с ехидной улыбочкой окинул взглядом покачивающегося вояку. Интересно, каким же это образом он собирается меня убить? Разве что магией! Да только не похож он что-то на колдуна. Что ж, пусть попытается, может, какой-нибудь прием новенький покажет. Но узнать, как краснолицый предполагает меня убить, мне так и не довелось.