Бумажный лебедь (ЛП) - Лейла Аттэр

— Не смей! — я остановила отца, пытавшегося схватить оружие, сжав его руку.

— Да что с тобой? Приди в себя, Скай!

Дамиан и Виктор по-прежнему боролись. Виктор сверху, потом Дамиан, потом снова Виктор. Дамиан отшвырнул прочь пистолет. Поднявшись, Виктор стал пинать Дамиана. Он заехал своим мощным, тяжелым ботинком Дамиану по ребрам, по животу, по ране на его ноге. Снова и снова.

История повторялась. Я осознавала, что Дамиан вернулся назад — за закрытые ворота в Каса Палома, сломанный и разбитый из-за того, что Виктор избил его. Я сознавала гнев, обиду, чувство несправедливости, что переполняли его вены. Но Дамиан больше не был двенадцатилетним мальчиком, и лучшие годы Виктора прошли. Более того, Дамиан годами сдерживал ярость, вопящую об освобождении. Пальцами Дамиан охватил ножовку, которая лежала на полу, и вся его ярость взорвалась в единственном движении. Разрез, настолько глубокий, что когда он закончил, зубцы пилы застряли глубоко в кости Виктора.

Виктор отшатнулся, глядя, как кровь струится из его руки, он находился в каком-то ужасающем трансе. Дамиан расчленил его плоть прямо под локтем. Остальная часть руки от того места где она соединялась, свисала, дохлая и вялая. Кровь полилась на ноги Виктора и забрызгала его массивные желтовато-коричневые ботинки. Мужчина упал на колени, несколько раз дернул рукой и шлепнулся лицом об пол.

Дальнейшие события развернулись за несколько секунд, но они для меня длились убийственно долго, в четких деталях, как будто я зависла в некой параллельной Вселенной, не способная спасти двух мужчин, которых любила.

Они оба устремились к оружию, но Дамиан добрался до него первый.

— Нет! — я заслонила собой отца.

— Мы все еще можем убраться отсюда, Скай, — Дамиан, прихрамывая, шагнул ко мне. — Мы выходим. Я беру тебя в качестве заложницы. Никто не откроет по нам огонь.

— Выйдешь из этой хижины, и ты труп, — пригрозил мой отец.

— Хватит! — я заметалась от одного к другому. — Вы оба. Прекратите немедленно!

— Скай, — Дамиан протянул мне руку, другой по-прежнему нацелив пистолет на моего отца.

— Не слушай его. Иди ко мне, Скай, — протянул руку отец.

Я стояла между ними, чувствуя, как вся хижина качается вперед и назад, как качели: три поцелуя с одной стороны, бумажный жираф с другой. Жизнь Дамиана висела на волоске, жизнь моего отца висела на волоске. Кому-то из них суждено было проиграть, и я решала, кому.

— Я люблю его, папа, — произнесла я.

— Ты думаешь, что любишь его, но он монстр. Возьми меня за руку, Скай, и позволь мужчинам позаботиться об этом.

Все лицо Дамиана переменилось от этих трех слов.

Позаботьтесь об этом, и МаМаЛу забрали от него.

Позаботьтесь об этом, и они забрали бы и меня от него тоже.

Нет. В этот раз Уоррену Седжвику не удастся добиться своего. На этот раз Дамиан собирался позаботиться об этом. Я поняла это по тому, как напряглось его тело. Также оно напрягалось, когда он отрубил мой палец, и когда он думал, что я собираюсь спрыгнуть с лодки.

Дамиан не видел ничего, кроме обжигающей боли в своем сердце. Рана, которую я пыталась излечить любовью, была вскрыта. Возмездие сочилось из него, инфицируя все любимое, хорошее, нежное — уничтожая те проблески нежности, которые в нас только начали зарождаться. Не было больше Скай, только темнота, пыль и чума: горькие, черные воспоминания.

Дамиан нажал на курок.

В этот миг я сдвинулась.

Ты можешь выбрать любовь и можешь выбрать ненависть, потому что, где живет один, другой умирает.

— Скай! — я услышала крик обоих мужчин, когда пуля попала в меня.

Комната перестала качаться. Все прекратилось. Больше никакой борьбы. Никакого перетягивания каната. Я затаила дыхание.

Сладкая, сладкая тишина.

Затем я выдохнула и полетела вперед, а красное пятно крови проступало на моей футболке.

ЧАСТЬ 4

ДАМИАН

Глава 26

Это было сенсацией. Люди пропадали каждый день, но похищенная богатая наследница, которая преодолела все трудности и получила пулю во время спасательной операции, подняла шумиху. Дамиан мог бы рассказать свою часть истории. Репортеры жаждали ее, но он был нем? как рыба, от начала и до конца судебного процесса. Дело было сделано, и ничто не могло изменить этого. Дамиан почувствовал облегчение, когда судья закончил вынесение приговора и СМИ получили, наконец, свой «фунт плоти».

В первый же день в тюрьме Дамиан понял, что должен вести себя как покорный ягненок, или действовать решительно. Какой бы ни был выбор, он задаст тон до конца заключения. Он не высовывался большую часть дня, наблюдая и изучая. Главным правилом было выжить, и время, проведенное в Каборасе, послужило ему отличным уроком. Большинство заключенных делились по расовому признаку. Власть была у большинства. Если вы состоите в банде — люди дважды подумают, прежде чем нарваться на неприятности с вами. Поэтому вы выбираете лагерь и остаетесь с ним под защитой. Дамиан распознал три отдельные группы — ЧМБ. Чернокожие, мексиканцы и белые. Были и те, кто не вписывался, и некоторые из них разбивались на фракции поменьше: те, кто верил в Бога, в основном христиане и мусульмане; гомосексуалисты и транссексуалы; а также те, кто были сами по себе: приговоренные к пожизненному заключению, профессиональные преступники и бунтовщики, закаленные старики. Неважно, в каких группах они состояли, все они совершили преступления — убийство, грабеж, похищение, должностное преступление. Была еще одна секция, отдельная, изолированная от заключенных — «чувствительная зона». В основном в ней находились именитые заключенные (бывшие копы, знаменитости, серийные убийцы), сексуальные преступники (насильники и педофилы) и мужчины-психопаты. Исправительная колония «Роберт Дэйли», что к востоку от Сан-Диего, являлась местом, в котором не было преступников из числа «белых воротничков» или тех, кто совершил мелкие преступления. Это была суровая охраняемая тюрьма, окруженная колючей проволокой и зарослями сухих полевых цветов, на небольшом расстоянии от колоний и макиладор Тихуаны. Таким было место, куда отправили Дамиана отбывать срок. (Примеч. Макиладора — расположенное на территории Мексики предприятие, которое контролируется зарубежной компанией, на нем осуществляется сборка готовой продукции из импортных деталей с целью последующего экспорта).

Когда в 16:00 раздался сигнал на ужин, Дамиан построился в одну линию с остальными заключенными его корпуса. Столовая представляла собой большую прямоугольную комнату с дюжиной столов из нержавеющий стали, за каждым сидело по восемь человек. С обеих сторон зала находились вооруженные охранники, следящие за заключенными из стеклянных кабинок. Друг за другом шестеро заключенных — работников кухни — двигали подносы за стеклянной перегородкой, как в кафетерии. В этот день подавали отбивную с картофельным пюре, подливой, ломтиком кукурузного хлеба и Jell-O. (Примеч. Jell-O (Джелло) — вид сладостей, желатиновый десерт).