Сила и ярость Юга - Евгения Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Будто это происходит не с ней. Не с ней… И задышалось гораздо легче, свободнее, растаял вечный камень над душой, вечный страх быть недостойной. Ясмин впервые почувствовала, что даже если Вальдер сейчас окажется рядом, это больше не вгонит в прежнее смятение.
– Останься сегодня здесь, в моём доме. Моя сила укроет твоё присутствие. Они не придут. Тебя так быстро не найдут, если… сама не захочешь.
– Да, – просто проронила Ясмин.
Она возвращалась бездумно, проводя рукой по мокрым листьям, стирая с лица капли, щурясь от попадающей в глаза влаги. Но всё это стало так не важно… теперь. Теперь судьба, точно издеваясь, заставила шагнуть ещё дальше и сделать выбор ещё сложнее. Словно каждое мгновение промедления и «непонимания» поднимал ставки до предела. До тех пор, пока она сможет выдержать. Пока не перестанет терпеть.
Нидейла вошла в дом, а Ясмин остановилась возле крыльца, обхватила руками опору и смотрела, как Нур склонилась к мокрой траве, как блестит под ливнем её тщательно вычищенная шерсть, и увидела, как наяву, другую кобылу…
Как однажды, ещё до того, как отец наказал Риана за её проступок, она едва не погибла. Именно потому разъярился, когда Ясмин снова оказалась в похожей опасности.
Тогда, в первый раз, лошадь понеслась так быстро, что Ясмин зажмурилась, не в силах её остановить. Сильный скачок, рывок – и последнее, что она почувствовала, было на удивление жёсткая земля и перехватывающее дыхание. Ясмин пыталась вдохнуть, но не могла, только беспомощно смотрела в темнеющее небо.
А потом пришло тепло и чужие руки, жуткая тревога и страх – тоже чужие… Такие знакомые. И наконец Ясмин вдохнула. Долго-долго, судорожно, так, что на глазах выступили слёзы, но стало легко и не больно. Риан огладил её лицо, коснулся терпким дыханием, а после осторожно поднял на руки, прижав к себе.
Она начала понимать, почему это всё будто стерлось из памяти… Она забыла тот случай, начисто. Так, словно его не было. Риан – что он сделал тогда? Сейчас Ясмин стояла на крыльце и пыталась понять, что она в самом деле чувствовала. Была ли и тогда магия Риана? И если была… околдовывала или спасала?
И она знала ответ. Он спас ей жизнь своей магией, вернул дыхание, не позволил погибнуть от страшного удара о землю. И стёр как-то воспоминания так, чтобы никто не заподозрил его в необученном колдовстве.
Она сама этого не помнила. А здесь, в доме ведуньи, снова ярко увидела его взгляд. Нельзя не поверить ему. Больше никто никогда не смотрел на неё так.
Ясмин помотала головой. Дождь давно иссяк, как и не было. Ещё недавно бушующая сплошная стена превратилась сначала в редкие, будто звенящие на солнце цепочки капель, и теперь они гулко стучали по крыше.
Как много она стала вспоминать и замечать после всего одного разговора с Нидейлой! Невероятно. Почему она не пришла сюда раньше?!
Погони не было, никто её на нашёл – Нидейла оказалась права. Ясмин осталась в её доме до вечера, просто ела, спала, сидела возле леса, бездумно глядя на кипящую там жизнь, и раз за разом мысленно возвращалась ко всему происходящему. Если ведунья права, то Ясмин сможет с этим справиться. Если поверить, что всё это было ради неё.
Вспомнился последний взгляд Риана, давшего ей свободу, позволившего уйти. Сейчас он тоже свободен от всех оков, что его сдерживали. Не распорядитель в поместье, не раб на плантации. Даже сама Ясмин отпустила его на волю.
Но сейчас вдруг почувствовала, что его не хватает. Что сейчас она наконец сможет поговорить с ним открыто. Не закрывая его восхищением незаживающую дыру в сердце, а просто. Ей давно стоило побыть в одиночестве, чтобы наконец услышать собственный голос.
Походив по маленькой комнате, она дождалась ведунью. Та вошла, быстро притворив за собой дверь, и поставила на стол собранный кузовок с травами.
– Тебе нужно будет решить сейчас, госпожа. И сегодня последний день, чтобы это сделать, пока ваша связь с ним не так сильна.
– Дадут ли мне благословение Ао и Теа?
Нидейла опустила голову, сложила руки перед грудью и села на колени на полу. Ясмин тоже опустилась вниз, чувствуя одновременно тянущий страх – и дикую, отчаянную решимость. Если она не прервёт это, утонет в этом болоте.
Ведунья потрясла сложенными руками, тихо звеня украшениями. Ясмин следила за ней, как заворожённая, ожидая ответа богов и – что ещё важнее – слушая себя. Она знала ответ.
Ребенок, зачатый в насилии, под магическим дурманом, ничего не изменит. Не сделает Вальдера хорошим, потому что это ему не нужно – быть таким. Просто не нужно. Он жаждет эмоций и страсти, водоворота страстей, её ненависть и её же невыносимую тягу, борьбу с самой собой. Он наслаждается этим: чем хуже ей, тем больше эмоций получает от этого он.
И вновь и вновь сыграет на её чувствах, вместо отца или Риана шантажируя ребенком, который для него лишь средство! Он ничего не знает о том, что такое любовь. А потом просто отнимет по праву сильного и будет использовать в своих целях.
А ненависть к Вальдеру невольно перекинется на невинную новую жизнь… Видеть каждый день эту память. Эту зависимость. Замкнутый круг, из которого не вырваться! Она имеет право на выбор! Она не готова жить с этим, пока не слишком поздно, пока не зародилась настоящая жизнь и срок лишь несколько дней.
И ведь это… та жертва, которую от неё требуют боги.
По позвоночнику прошёл ледяной озноб.
– Да, госпожа. Я слышу их. – Нидейла открыла глаза. – Каждой душе – своё время. Сейчас ещё можно попробовать, если ты сделала выбор. Они примут его.
Ясмин разомкнула губы, которые стали словно чужие.
– Ты сказала мне, что можно лишить чужака силы, если объединить земли против него, если исполнить ритуал. И что я должна буду пожертвовать чем-то очень дорогим. Я думала о том, что это может быть. Но не знала, что именно. Боюсь, это нельзя было предугадать, ведь я сделала всё, чтобы ребенка не было… но боги сильней. И они требуют своё.
– У тебя всё равно остаётся выбор, – прозвенела колокольчиками Нидейла.
Ясмин смотрела ей прямо в глаза, прижав руки к животу. Она должна быть сильной. Чтобы спасти себя. Риана. Тех, кто пожертвовал своей свободой, кровью ради неё.
