Во имя отца - А. Квиннел

Она крикнула Ирене:

— Не закрывай ворота!

Это был огромный старинный дом, к которому вела гравиевая дорожка. Мирек вылез из машины и удовлетворенно огляделся. Высокая стена окружала дом со всех сторон. Вокруг не было заметно зданий, с которых просматривался бы внутренний двор.

Марианна уверенно сказала:

— Здесь вы будете в полной безопасности. Мирек, не волнуйся. Мы вернемся через полчаса.

Она залезла обратно в машину, а Аня села рядом с ней на переднее сиденье.

Мирек наклонился к окну:

— Будь осторожна, Аня.

Она взяла его руку.

— Обязательно. Я благодарна тебе, Мирек. Я действительно должна побывать на их могиле.

Мирек задумчиво кивнул.

— Постарайтесь не задерживаться.

Мирек наблюдал за тем, как машина выехала на улицу. Ирена закрыла ворота, подбежала к нему, поцеловала в обе щеки и повела его за руку в дом.

В машине Марианна спросила Аню, что с ней произошло после того, как умерли ее родители. Аня коротко изложила ей историю своей жизни в течение последних двадцати трех лет.

— И когда же ты покинула обитель? — спросила Марианна.

Аня, поколебавшись, ответила:

— Совсем недавно.

— А ты когда-нибудь прежде бывала на этом кладбище?

— Да, после похорон... Но мне было всего три года. Я сразу же после этого уехала из Кракова, и вот наконец я снова оказалась здесь.

— Ну вот мы и приехали, — Марианна указала головой и быстро заняла свободное место на стоянке перед самым носом у парковавшейся «шкоды». Она засмеялась, услышав громкий поток брани разъяренного водителя, и сказала:

— Покупайте такую же машину, с гидроусилителем.

Указав рукой на строение неподалеку, пояснила для Ани:

— Это администрация кладбища. Они покажут тебе по карте, где находится могила. Я буду ждать тебя возле ларьков, торгующих цветами.

Пожилая женщина раскрыла толстый гроссбух и, поводив по странице пальцем, пробормотала:

— Так... Крол. Жена и муж. В одной могиле. 14 октября 1960 года. Ж-14.

Она протянула Ане план кладбища и пояснила:

— Идите вот по этой тропинке, затем повернете направо. Могила находится рядом с западной стеной. Ворота закрываются в шесть. Это через полчаса.

Аня поблагодарила и вышла. Она нашла Марианну возле ларьков — та как раз расплачивалась за два огромных букета. Один из них она протянула Ане.

— Держи. Я думаю, ты хочешь пойти одна. А я схожу на могилу своего деда. Старый негодяй, наверное, перевернется в гробу от удивления, что я пришла. Встретимся у машины.

Аня с благодарностью приняла цветы. Она знала, что в это время года они стоили недешево. Было очень холодно, но ее спасали шуба, перчатки и ботинки, которые одолжила Марианна.

В последние годы она редко вспоминала родителей и однажды даже покаялась настоятельнице в этом грехе. Но та приободрила ее, сказав, что это вполне естественно: так как она начала жить своей жизнью, мертвые стали постепенно уходить из ее памяти. Она также сказала, что в случае с Аней это было еще более естественно, потому что та была совсем маленькой, когда умерли родители.

Но сейчас она думала только о них и пыталась их вспомнить. Она вспомнила мать, веселую, полноватую. От нее всегда пахло хлебом. Об отце она помнила только то, что у него было суровое лицо, темные волосы, и то, что он очень любил ее. Аня знала, что они были бедными, но честными и добрыми людьми. Сейчас ей было столько же, сколько и ее матери, когда та погибла. Аня поймала себя на этой мысли и испытала удивление.

Вокруг бродило несколько человек. Было поздно и холодно. Посетители — в основном, пожилые люди — направлялись к выходу. Аня подошла к перекрестку дорожек и сверилась с планом. Могила находилась справа от нее, буквально в нескольких метрах. Она не помнила, как выглядела могила, и ей пришлось блуждать среди тесно расположенных надгробий.

Родительская могила выглядела весьма скромно. Окруженная массивными гранитными памятниками, она была почти незаметна. Надгробный камень был простым, но казался совсем новым. Могила в целом выглядела опрятной. Аня нагнулась и положила цветы к подножию. Вдруг она почувствовала, как внутри у нее все сжалось, и она, рыдая, упала на колени.

Метрах в ста от нее, среди небольших деревьев, ефрейтор СБ Богодар Винид притопывал на месте, пытаясь согреться. Он все время посматривал на часы и проклинал себя за то, что попал на это дежурство. Он простоял на этом месте весь день, не считая часового перерыва на обед. Ну да ладно! В конце концов, все их подразделение перерабатывает в течение последних двух недель. Да и деньги, идущие за внеурочную службу, ему пригодятся. Богодар еще раз взглянул на часы. Оставалось всего десять минут. В сотый раз он посмотрел в сторону могилы и смутно увидел возле нее склонившуюся на колени фигуру. Сразу разнервничавшись, Винид еле сумел расстегнуть верхние пуговицы пальто и трясущимися руками достал бинокль. Когда он попытался настроить резкость, руки тряслись так сильно, что ему пришлось глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы успокоиться.

Фигура стала видна яснее. Да. У могилы Кролов был человек. И, похоже, это была женщина. Винид опустил бинокль, повисший у него на шее, и достал из кармана пальто маленькую рацию, вставил наушник в ухо и нажал кнопку:

— Восемьсот десятый вызывает главного! Восемьсот десятый вызывает главного!

Прошло секунды четыре, затем послышался голос:

— Главный слушает тебя, восемьсот десятый!

— У могилы Кролов находится женщина.

— Ты уверен, что это женщина?

— Почти. Она вся закутана в меха.

— Молодая или старая?

— Мне отсюда не видно.

— Подожди.

Секунд через пятнадцать Богодар услышал возбужденный голос полковника Кочи:

— Ефрейтор, там нет мужчины?

Винид еще раз внимательно осмотрелся вокруг. Он понимал, что это очень важный момент. Очень важный и для него самого, и для его будущей службы. Он уверенно ответил:

— Больше я никого вокруг не вижу. Примерно в двухстах метрах от меня находится пожилая супружеская пара, направляющаяся к выходу.

Через несколько секунд вновь зазвучал голос полковника:

— Хорошо, продолжайте наблюдение. Скоро я буду на кладбище с группой усиления.

Винид быстро проговорил:

— Товарищ полковник, уже без пяти шесть. Она знает, что кладбище закрывается в шесть, так что может уйти в любой момент.

Полковник быстро принял решение и ответил:

— Ты прав, ефрейтор. Подойди к ней поближе. Если она направится к выходу, арестуй ее. Я не думаю, что она вооружена и вообще опасна, но, если мужчина поблизости, ты вряд ли с ним справишься. Я буду на месте через десять минут. Взять мы ее должны живой, ты понимаешь меня, ефрейтор?

— Да, товарищ полковник. Конец связи.

Винид засунул рацию обратно в карман и вышел из своего укрытия. Он стал тихо приближаться к Ане, прячась за памятниками.

Аня закончила молиться и встала, вытирая глаза. Она посмотрела на часы — было уже почти шесть, ей надо торопиться. Последний раз взглянув на могилу, она перекрестилась и повернулась к выходу. Из-за памятника, находившегося метрах в десяти от нее, вышел мужчина. На нем была черная шляпа и коричневое кожаное пальто. Лицо у него было молодым и худощавым.

Аня сразу же поняла, что он представляет для нее опасность. Ей только что было тепло, но тут она вдруг вся замерзла.

Он спросил:

— Что вы тут делаете?

Она пожала плечами и указала на могилу:

— Навестила могилу родственников. А вы кто?

Он медленно и настороженно приближался к ней.

— Каких родственников?

— Тети и дяди.

Она повысила голос:

— Кто вы такой, чтобы задавать мне вопросы?

Он был уже совсем рядом с ней.

— Покажите мне свое удостоверение личности.

Она наконец поняла, что происходит. Поняла, что это был офицер СБ и что он следил за могилой. Она глубоко вздохнула и полезла в карман, говоря:

— Ну, вы знаете...

Тут она рванулась влево, перескочив через небольшой камень, затем побежала вправо, к тропинке. Но два обстоятельства работали против нее. Во-первых, ей мешали тяжелые ботинки, одолженные у Марианны, а, во-вторых, Богодар Винид в школе был чемпионом по бегу на сто и двести метров. Он настиг Аню через пятьдесят метров, уже на тропинке, сбив ее на землю. Шапка с головы у нее слетела. Еще через пару секунд он уже сидел на спине Ани, заламывая ей руки назад и защелкивая на них наручники.

Пожилая пара была уже у самых ворот. Они оглянулись на происходящее и, поняв все, быстро ушли, как обычно бывает в Польше в подобных ситуациях.

Марианна тоже видела все происходящее — она как раз подходила к воротам с другой стороны. Сперва, решив, что Аню либо насилуют, либо грабят, она побежала к месту происшествия, но затем, увидев наручники, остановилась как вкопанная. Она увидела, как мужчина снял с головы Ани парик, обнажив иссиня-черные волосы, и торжествующе заулыбался. Он как раз доставал свою рацию, когда Марианна, натянув на голову капюшон, направилась назад к воротам. Она не бежала, но шла очень быстро. Когда она подошла к машине, уже был слышен звук приближающихся сирен.