Семь мужей для избранной демоном-драконом (СИ) - Айт Элис

Я улыбнулась. Высокий, немного похожий на медведя северянин был таким милым, когда заботился обо мне. Он так и не попросил внести его в список женихов, но во взглядах на меня проскальзывало нечто большее, чем беспокойство охранника за врученную ему подопечную.

О нем тоже стоило думать почаще. И о Микки, который быстро закивал при упоминании еды, и о Мэйрисе, ревниво поглядывающем на нас и помахивающем хвостом. И тем более об Эле, который привык молчать, а в действительности принимал в наших беседах не меньшее участие.

— Да, давайте пообедаем, — предложила я. — Все вместе.

Пусть я не могу любить их всех одинаково, надеюсь, мы хоть немножечко будем похожи на большую семью.

31. Неожиданные помехи

На следующую ночь, во снах, ко мне опять пришли дьярхи. Вернее, сначала я снова видела едва различимые тени, но больше меня было не обмануть. Над ними горели буквы магического алфавита — символы смерти, кричавшие, что этим существам нельзя доверять. Те стояли вокруг кровати, перешептывались на своем грубом наречии, склонялись надо мной и пытались заглянуть в глаза.

Сначала я пыталась отвернуться от их отвратительных лиц — то высохших, как у мумий, то распухших, как у утопленников, пряталась под одеялом, но они трогали меня ледяными руками, лезли под ткань ночной рубашки. Не затем, чтобы познать меня как женщину — в этом отношении к людям у них не было интереса. Они хотели проникнуть в мой разум, изнутри сожрать сердце…

Я проснулась в холодном поту. Рука потянулась к прикроватному столику в поисках самого маленького из трех колокольчиков. Дьярхи здесь, они снова в моей голове! Надо звать Дамиана, пока не случилось беды! И лишь когда пальцы не нащупали ничего, кроме чашки с водой, я вспомнила, что больше не живу во дворце. В этом доме не было магической сети, с помощью которой можно вызвать демона-дракона. Я даже от обычных колокольчиков для слуг отказалась — большая девочка, могу сама со всем справиться.

Теперь, когда меня трясло после пережитого ужаса, я о том решении жалела. Лишь переведя дыхание, поняла — это к лучшему.

Я не ходила во сне, как в прошлые разы. Резные ставни, через которые в комнату шел свежий воздух, были закрыты, и сквозь них светила луна, разукрашивая пол причудливыми узорами. За окном хлопнули крылья — наверное, летучая мышь или ночная птица. Однако никто чужой в комнату не проникал.

В общем, мне приснился обычный кошмар, и, вызови я среди ночи Дамиана, только зря его переполошила бы. В следующий раз не надо перед сном штудировать магический алфавит, думать о зловещем предупреждении Хейса, увидевшего гибель Алавира, и все будет отлично.

Увы, эти слова, мысленно проговоренные себе кучу раз, плохо помогали успокоиться. Луна рассеивала мрак лишь у окна, и то слабо, а в остальной спальне, особенно по углам, было черным-черно. Там мог прятаться кто угодно — хоть человек, убивший стражников во дворце, хоть дьярхи, хоть… Хейс.

Черт знает, почему я вспомнила о нем. Может, из-за того что однажды он уже тайно проникал в мою спальню, и Фаудо тогда назвал его тенью. Может, потому что вчера темный эльф, уворачиваясь от удара Эла, превратился то ли в грозовое облако, то ли в сгусток тьмы. А может, все из-за взгляда, брошенного на меня перед уходом, такого, что я помнила о нем спустя сутки. Словно у эльфа на меня были большие планы.

Хотя что о них гадать — они очевидны. Ты должна спасти мир, Рина. Жаль, никто не способен спасти меня от простых кошмаров.

Раньше они снились мне так редко, что я уже забыла, что это такое. Да и в последние два года буквально под рукой, на соседней кровати, была Катюха. Мы с ней будили друг друга, если кто-то из нас начинал метаться по кровати, а потом сидели рядышком и говорили о чем-нибудь хорошем — мороженом из киоска под общагой, обалденно вкусных пирожках ее бабушки, парнях со старших курсов и других приятных мелочах.

А сейчас я, невеста семи женихов, чувствовала себя ужасно одинокой. Даже свет не получалось зажечь, чтобы избавиться от ночных страхов. Самонадеянно решив, что просплю до самого утра и вообще надо соблюдать правила пожарной безопасности, я погасила все свечи перед тем, как лечь. Теперь их надо было зажигать заново — и не с помощью спичек или зажигалки, а огнивом, которым я умела пользоваться с большой натяжкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Раза три впотьмах больно ударив себе по пальцам, я скрипнула зубами и отбросила бесполезное приспособление. Мрак никуда не делся. Мне все еще было страшно, хотя уже стало ясно, что оттуда на меня никто не нападет. И тут я вспомнила.

Эл. Он должен быть прямо у входа в комнату — сегодня их с Фаудо ночное дежурство. Правда, от навязчивого «испанца» потом отделаться будет сложно… Если вообще надо отделываться. После такого кошмара быстро не заснуть, а с компанией всё веселее, чем одной смотреть в пустоту и ждать, не подмигнет ли она в ответ.

Я ступила босыми ногами на прохладный пол, набросила на плечи накидку — что-то вроде халата, который застегивался на боку, — и аккуратно выглянула из спальни в коридор, освещенный лампами-лампадами, которые крепились на стены. Ожидания оправдались наполовину — снаружи, задумавшись, стоял лишь эльф. В руках у него мелькнули и исчезли при моем появлении нож и маленькая деревянная фигурка. Услышав звук приоткрываемой двери, Эл выпрямился и с готовностью шагнул ко мне.

— Госпожа, что-то случилось?

Его голос был таким встревоженным, что мне стало стыдно. Отвлекаю тут человека… то есть эльфа. А могла бы повести себя, как сильная независимая женщина, прогнать свои страхи сама и спать дальше.

— Да ничего, — смущенно пробормотала я. — Плохой сон приснился. А где Фаудо?

— Ушел на ежечасный обход дома, проверяет, не спит ли стража на первом этаже и снаружи. Должен скоро вернуться. Он нужен тебе?

— Нет, я просто удивилась, почему его нет.

— Что был за сон? — Эл с беспокойством в светло-зеленых глазах всматривался в меня. — Снова про Ось?

— Ага. Может… — я прочистила горло. — Может, посидишь со мной немного?

— Все что прикажешь, избранная.

Я распахнула пошире дверь, впуская его, а он взял лампу, проследовал за мной и зажег пару свечей на канделябре. Это тоже не до конца разогнало густоту южной ночи, но в комнате уютно запахло воском, стало светлее и как будто теплее. Я торопливо забралась на кровать и укрыла ноги одеялом.

— Садись сюда, — я похлопала возле себя.

Эльф застыл, глядя на край постели.

— Госпожа, ты уверена, что это будет приемлемо для тебя? — осторожно поинтересовался он.

Боже! Отдельные личности вроде Мэйриса не стесняются сходу, еще до знакомства, запрыгивать мне в кровать. А этот, будучи официальным женихом и проведя со мной уже достаточно времени, боится сесть рядом!

— Будет, — ответила я. — Эл, я все хотела спросить. Ты точно помнишь, что ты мой будущий супруг?

— Конечно.

— Тогда ты не должен спрашивать разрешения, чтобы подойти ко мне поближе. Это не плохо, просто… Я тебе не нравлюсь? — спросила я и тут же испугалась собственной смелости.

Ладно, слов назад не воротишь. Вдобавок я давно собиралась выяснить, что Эл ко мне чувствует.

— Нравишься.

— Тогда что не так? Если у вас есть какие-то специальные обряды, расскажи мне о них. Я постараюсь их соблюсти.

— Прости, если обидел, — он все-таки устроился на краю постели. — Это сложно объяснить. Я не ожидал, что все будет… так. Я уже рассказывал тебе кое-что об эльфийских законах: моя жизнь была предопределена почти с самого рождения. Я должен был прослужить господину Намерадиэлю еще девять лет, вернуться домой, стать лучшим из воинов и лишь затем связать себя брачными узами с подходящей мне по статусу девушкой из моего народа. Ты внесла хаос неопределенности в этот порядок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это плохо? — огорчилась я.

— Нет. Наоборот. Ты заставила меня сомневаться в том, что закон, по которому мы живем, правильный. Помогла увидеть жизнь с другой стороны, поверить, что я не обязан беспрекословно подчиняться навязанным мне правилам и что есть иные пути, лучше тех, которым я пытался следовать. Извини, что я не могу подстроиться под вас, людей. Мы живем дольше вас, но вы ярче, гибче, в вас больше страсти. А я…